Я так тебя ждала... - Джоанна Рид Страница 23

Патрисия бережно укрыла Джозефа простыней и вдруг почувствовала, что соблазн все-таки пересиливает ее внутреннее сопротивление. Она откинула простыню, обнажив тело Джо до бедер, и начала страстно покрывать поцелуями его тело… Она совершенно не владела собой. Голова кружилась от желания. Неизвестно, что было бы дальше, но Джо вдруг застонал сквозь сон. Пат испуганно выпрямилась.

Слава богу, он все еще спал. Однако его дыхание участилось, рот был полуоткрыт. Видимо, даже во сне он чувствовал ее поцелуи и реагировал на них. Она не решилась заглянуть под простыню: от одной мысли об этом ее просто скрутило от желания.

Патрисия поспешно ушла в свой угол и, свернувшись в кресле клубком, зажала рукой рот, чтобы никто не слышал ее мучительных стонов. Она гадала — останется ли в памяти больного хоть что-нибудь от этой ночи? И если да, то будет ли он смотреть на нее как на порочную женщину, которая привыкла заниматься любовными утехами, не теряя девственности?

От этой мысли ее бросило в краску. Но одновременно в ней продолжала бушевать страсть. Это было странно. Вина за случившееся пять лет назад загнала внутрь ее плотские чувства и желания. Но сейчас все вырвалось наружу. И она хотела этого мужчину безудержно и неистово.

Главное, что в этой связи предстояло ей решить, — как быть с гордостью и самоуважением. Она уже окончательно поняла, что не выйдет замуж за Керисдолла, а потому, если отдаться Джозефу, это вовсе не будет предательством по отношению к Питеру…

Преследуемая этими мыслями, она забылась беспокойным сном. Ее мимолетное видение было полно эротики, трепетного шепота и нежных прикосновений…

— Патрисия, дорогая, проснись!

Она, вскрикнув, очнулась и обнаружила стоящего рядом Питера. Он ласково гладил ее плечо.

— Я уезжаю в офис. Как прошла ночь? Давай вызовем Линн, а ты отдохнешь хотя бы полдня.

Патрисия с трудом поднялась с кресла, стараясь сохранить невозмутимый вид и не показать бушевавшего в ней стыда. Она подошла к окну и посмотрела на куст шиповника. Боже, дай мне силы! — пронеслось в голове.

— Он просыпался всего один раз, — скороговоркой выпалила она. — Я слегка обтерла его, и он тотчас уснул.

«Врунишка-врунишка, серенький зайчишка!» — вспомнилась ей детская дразнилка. Джо был прав: она — трусиха! Почему бы ей вот прямо сейчас не сказать Керисдоллу всю горькую правду? Но сейчас, пожалуй, не время для откровений. Она не может так запросто обидеть Питера. Однако раньше или позже — сказать все равно придется. Когда же наступит подходящий момент? — спрашивал ее внутренний голос, с каждой минутой становившийся все сильнее и требовательнее. Или ты собираешься выйти за него замуж, чтобы только не обидеть? Но ведь от твоего решения зависит и твое собственное счастье, глупая. Давно пора по-настоящему заняться собой, хватит распускать нюни. Но буду ли я действительно счастлива? — сомневался рассудок.

Патрисия прошла с Питером до двери, стараясь не оглядываться на кровать.

— Думаю, Джозеф быстро поправится, — сказала она. — Он сильный человек. Полежит пару дней и сможет уехать домой.

— Это была бы хорошая новость. — Питер быстро поцеловал ее в щеку, торопясь на работу. Иной раз казалось, что он жил только ради бизнеса. — Я буду дома около семи. Пока, дорогая.

— Пат?..

Она вздрогнула всем телом и оглянулась на голос. Означало ли нахмурившееся лицо Джозефа, что он помнит что-либо из событий прошлой ночи? Она надеялась, что нет, и молила бога об этом.

— Доброе утро, — стараясь придать голосу бодрость, сказала Патрисия, подходя к постели. — Сегодня ты выглядишь намного лучше. Немного бледный, но иного и нельзя ожидать после целой ночи борьбы с этим гонконгским гриппом. Через час должен приехать врач. Если помнишь, он осматривал тебя вчера вечером. Его зовут Вудворт. Он очень хороший специалист, — ворковала она без умолку. Ее сердце отчаянно билось, а голова шла кругом.

— Вудворт? — повторил Джо, нахмурившись и оглядываясь по сторонам. — Что-то припоминаю. — Он помотал головой, пытаясь восстановить в памяти события минувшего дня. — Я помню, как Питер сказал мне, чтобы я остался, а потом… Нет, ничего не помню. Какой-то провал в памяти. Кажется, вы тащили меня по лестнице…

Патрисия всеми силами старалась скрыть облегчение.

— Да, так и оно и было, потому что ты упал на первой же ступеньке.

— Это ты раздевала меня? — неожиданно спросил он, пристально посмотрев на нее.

— Мне помогали Пит и Мэппл, — солгала Патрисия, заметив, что Джозеф нахмурился еще больше.

— Ты дежурила у моей постели? — дознавался он. — Ведь это ты оставалась всю ночь в комнате? Я помню, как пришел в себя, когда светало, и увидел тебя в кресле. Ты дремала.

Патрисии не очень-то понравилось, что он наблюдал за ней спящей. Она снова подумала о том, какой он был беззащитный, и как она воспользовалась этим, целуя его голое тело.

— Ты себя очень плохо чувствовал, — сказала она. — Кто-то же должен был смотреть за тобой. У тебя был сильный жар.

— Это очень хорошо, что ты ухаживала за мной, — хмуро сказал Джо. — Но почему ты это делала? Будь я на твоем месте, я бы и пальцем не пошевелил.

— Ты наш гость, — просто ответила она, будто этой фразой объяснялось все.

— Гм… — Такой ее ответ явно не удовлетворил его.

— Что ты собираешься делать? — с тревогой спросила Пат, увидев, что Джо спустил ноги на пол и сел на кровать. Простыня соскользнула, обнажив его до бедер.

— Мне нужно встать и отправиться в ванну, — отозвался он. — Хочу принять душ. Я… — Он осекся, встревоженно посмотрев вниз на то, что скрывалось под простыней, а затем медленно перевел взгляд на нее. — Вероятно, я что-то путаю, но разве ты не обтирала меня ночью? Я полагал, что это сон, мне все время чудилась ты. Но я отчетливо припоминаю что-то прохладное и влажное…

Что ему ответить? Следует ли сказать правду? Или будет лучше, если он останется с мыслью, что все было сном? А если его память извлечет из темноты еще что-нибудь? Скорее всего, он вспомнит обо всем позднее, тогда ей не отвертеться.

— Да, это было простое обтирание, — нехотя призналась Патрисия. — Ты весь горел, и нужно было быстро сбить температуру.

— Гм, — снова хмыкнул Джо. — Жаль, что я был в бреду, но мое подсознание говорит, что мне было очень приятно. Не хотела бы ты повторить это сейчас, когда я совсем очнулся, а?

— Еще чего! — выпалила она. — Послушай, я пойду проверить, готов ли завтрак, и возьму свежее белье. А пока меня не будет, возьми, пожалуйста, пижаму и ступай в душ. Не закрывай дверь в ванную — на тот случай, если я понадоблюсь. Долго под душем не стой, потому что ты слаб, как новорожденный младенец. А после осмотра доктора я побрею тебя, если хочешь.

Джозеф потер щетину, которая, кстати, не только не портила его лица, но даже придавала еще большую мужественность. Он выглядел неприлично соблазнительно и вопиюще сексуально: обнаженный и загорелый на фоне белых простыней.