Соблазнение без правил - Джеки Эшенден Страница 23

Тем не менее, он здесь и теперь позаботится об обоих.

Рафаэль снова сел на диван и посмотрел на то, как Лия, закинув ногу на ногу и закатав рукава, ела сэндвичи.

Она выглядела молодой и прекрасной, напоминала ему о той юной девушке в кабинете отца, которая, подняв подбородок и сверкнув голубыми глазами, бросила ему вызов. Заставила его забыть о здравом смысле.

— Я знаю, что казне нужны деньги, — сказала Лия. — Но как совместить это с нуждами людей?

— Разве им не нужны деньги? — Рафаэль отпил виски, раздраженный тем, что приходится объясняться. — Казна Санта-Кастильи была разорена в результате правления Карлоса. Вот почему меня пригласили, Лия. Чтобы помочь наполнить казну, когда Матиас придет к власти, он сможет проводить любые социальные программы, которые захочет.

Лия поерзала в кресле, наклонившись и поставив локти на стол, голубые глаза пылали. Прядь черных волос упала на лицо, но она не убрала ее. Только смотрела на него без страха, будто он не был правителем страны и не привык выслушивать людей, не согласных с ним.

— Но людям нужны эти деньги сейчас. Оставаясь в казне, они никому не помогут.

— Проценты будут начисляться…

— Бедные не смогут жить за счет начисления процентов. — Она встретила его пристальный взгляд. — Тебе нужно запустить некоторые социальные программы сейчас.

Рафаэль был не в силах придумать, что сказать, потому что никто никогда не перебивал его, тем более в вопросах налоговой политики. Ох, люди часто испытывали его, но, как правило, в форме совета, а не приказа.

Но не Лия. Во дворце она была тихой и скромной, ничего не говорила, но наедине в кабинете Джиана становилась совсем другой. Она была прямолинейна и вспыльчива.

Лия была… великолепна. И он понял, что ему нравится слушать ее мнение. Нравится спорить с ней. Это заставляло быть начеку, придавало остроты, и до этого момента он не осознавал, насколько нуждался в этом.

— Социальные программы стоят денег, — заметил он. — Которых нет в казне.

— Разве мы не можем сделать что-то для нуждающихся, не теряя при этом денег? — Щеки порозовели, а в глазах сверкнули искорки страсти. — Почему всегда нужно выбирать что-то одно? Мир не черно-белый, Рафаэль, так почему мы должны поступать так, будто он именно такой?

Непривычно, но он прислушался.

— И что ты предлагаешь? Учитывая, что казна пуста и у страны множество долгов.

Лия прищурилась, долго глядя на него и размышляя. Затем отпила виски и поставила стакан.

— Я не знаю, — честно сказала она. — Но если ты дашь мне пару дней подумать, я предложу план.

Рафаэль не смог отказаться. Не захотел.

— Давай, — сказал он. — И если стратегия покажется рабочей, я реализую твой план.

Следующей ночью Лия пришла к Рафаэлю с планом и — с некоторыми изменениями, — он выполнил обещание и реализовал его. И план стал успешным.

Лия убеждала его думать не только о цифрах и числах. Но и о людях, на которых повлияла его политика.

«Она впустую тратит на тебя свою энергию…»

Нет, ты мог бы использовать ее. Задействовать ее острый ум. Сделать ее своей правой рукой как в зале заседаний, так и в спальне.

Лия закончила с сэндвичем и поставила тарелку, ласково взглянув на него.

— Ты выглядишь очень самодовольным. О чем думаешь?

— О тебе и о том, насколько ты мне дорога. — Он налил еще немного апельсинового сока. — Наверное, у тебя не было времени подумать о том, чем бы ты хотела заняться в будущем, но не хочешь ли ты работать в моей компании?

— То есть работать на тебя? — На ее красивом лице промелькнуло удивление.

— Да. Почему бы и нет? Гарантирую, это будет сложно и захватывающе. Думаю, тебе понравится.

— Ох… Но, что насчет нашего ребенка? — Она моргнула.

— Мы можем рассмотреть много вариантов. Наймем няню или возьмем ребенка с нами на работу. — Он протянул ей апельсиновый сок. — В конце концов, я — босс и могу устроить все так, чтобы это подходило нашим условиям, какими бы они ни были.

Лия взяла стакан, аккуратно отпила и наблюдала за ним с задумчивым выражением лица.

— И где ты хочешь, чтобы мы жили?

— Где захочешь. Наверное, будет лучше жить в другом месте после того, как Матиас станет королем. Не уверен, что ему понравится, если бывший регент будет смотреть ему через плечо. — Он пожал плечами.

— Ты когда-нибудь хотел стать королем? — спросила она. — Или думал о том, чтобы изменить ситуацию и получить трон?

Рафаэлю даже думать об этом не нужно было. Он не хотел ничего от своего отца, тем более корону.

— Нет, Матиас будет хорошим королем, когда обретет уверенность в себе, а я готов к другим испытаниям.

— Почему ты согласился быть регентом? — Лия наклонила голову.

Хороший вопрос, на который не было причин не ответить.

— Потому что кто-то должен был наполнить казну Санта-Кастильи и направить Матиаса.

— Да, но почему ты?

— По-твоему, я неподходящий выбор? — Рафаэль поднял бровь.

— Нет, просто… Очевидно, что ты не любишь Карлоса, так зачем же беспокоиться о его троне?

— Я хотел подать пример, — сказал он. — Показать Матиасу, как должен выглядеть правитель. Спокойный, невозмутимый, абсолютно контролирующий себя и страну.

— Ах да, то же самое и с нашим браком, да?

— Да. Люди должны увидеть, что я — не Карлос. И должны увидеть это в Матиасе.

— Но ведь очевидно, что ты не похож на него, Рафаэль. Все уже это увидели. — Лия укоризненно посмотрела на него.

Беспокойство внутри его укоренилось, заставляя гнев, который всегда угрюмо горел в сердце, разрастаться. Он чувствовал это и в своем кабинете, когда рассказывал о родителях, о вопиющем поведении отца и о покорной заботе матери.

То, что Лия все видит, заставило его почувствовать себя неуютно, и Рафаэль был рад, когда она стала настаивать на большем. Рад настолько, что дал ей еще одну деталь, только чтобы показать благодарность. Она была так мила, когда клала руки на его грудь, прижимаясь к нему, глаза были полны сочувствия.

Но что, если она захочет большего?

Рафаэль отмахнулся от этой мысли: чего еще она может хотеть?

— Это потому, что я усердно работаю, чтобы убедиться, что они видят именно это, — небрежно сказал он. — Непросто преодолеть гены моего отца.

— Гены твоего отца? — моргнула Лия.

— Он был человеком, которым чаще всего двигал настоящий голод, princesa. Ты же помнишь? Он был тщеславным, высокомерным, эгоистичным и абсолютно не умел себя контролировать.

— Я многого не помню. Я была маленькой, когда он был королем. — Она сморщила лоб.