Его Искушение - Анна Гур Страница 23
Его Искушение - Анна Гур читать онлайн бесплатно
Разум подает верные мысли, но вот тело работает на инстинктах, которые берут верх. Это выше моих сил, страхи побеждают, я срываюсь с места. Делаю резкое движение в сторону двери.
Иван нагоняет за пару мгновений. Преграждает мне путь. Еще одно по кошачьи грациозное движение, и я лечу на стену, а он сжимает мое лицо за подбородок.
Кровавый словно состоит из огня, в то время как я сейчас ледяная.
— Не в этот раз, Аврора. Хватит! Набегалась.
В этом слове слышится щелчок хлыста, а во взгляде злость лютая.
— Произошла ошибка, я не знала, на что соглашаюсь! Правда! Я никогда подобным не промышляла!
Мой голос ломкий и слабый. Я замираю, когда Иван начинает одной рукой расстегивать пуговицы на своей рубашке, особо не реагируя на мой лепет.
— Это не отменяет факта твоего нахождения здесь и не освобождает от ответа.
Разжимает руку, а я остаюсь стоять, во все глаза слежу за его манипуляциями с пуговицами.
Безжалостный. Бескомпромиссный и… О, боже…
Когда сорочка слетает с его тела, в очередной раз за этот вечер у меня подгибаются коленки. Если бы я пила хоть что-то действительно крепкое, могла бы списать свое состояние на помутнение рассудка, но я со вчерашнего дня на вонючем кофе из автомата…
У Каца идеальный сухощавый торс с ровными линиями бугрящихся мышц. Он не похож на того, кто тягает железо, наращивая мышечную массу, также в нем отсутствует жеманная манерность мужчин-моделей, у которых за красивым фасадом скрывается пустота.
Передо мной человек, награжденный природной силой, настоящей животной харизмой, он пригибает к земле одним своим грозным видом.
И я засматриваюсь на рельефы, без вязи татуировок, но с бесчисленными неровностями. Его смугловатая кожа испещрена следами зарубцевавшихся ран.
Есть рваные и идеально ровные шрамы.
Это сильное, мощное тело кромсали…
Иван не из тех, кто прикрывается телохранителями, он всегда в пекле. Иначе откуда все это?
Странность ситуации в том, что сейчас, замерев в такой близости от мужчины, вдыхая аромат вереска и чего-то еще тягучего, мускусного, я дурею от своих чувств, засматриваюсь на отметины…
Что же Иван пережил? Через что пришлось пройти, чтобы так заматереть?
Сострадание…
Оно в моей крови. Если бы его не было, я бы не купилась на происки Ридли.
Пожалела своего агента, а он меня нет.
Прикрываю веки, скрываю свои слезы и ощущаю ласку вместе с суровым приказом:
— Не закрывай глаза, Аврора. Ты будешь видеть все, что я буду с тобой делать.
Закидывает мои сплетенные лентой руки на свою шею. Мой удивленный возглас гаснет в поцелуе и меня лишают свободы, опутывают, я начинаю парить, а точнее, это Иван берет меня на руки, как пушинку, и несет, не прекращая терзать мой рот.
Кислород заканчивается, единственная мысль пульсирует, вспыхивает ярко — мне предстоит узнать, каково это — быть отданной на одну ночь безумному горячему мужчине.
Меня несут по коридору, темп шага быстрый, ровный, оторвавшись от меня, он смотрит вперед, но я все равно опускаю голову, жмурюсь, позволяю прядям упасть на лицо, чтобы спрятаться.
Иван пролетает по лестницам, а я не пытаюсь убрать связанные лентой руки с мощной шеи, не думаю, почему инстинктивно прижимаюсь к опасному мужчине.
Хлопок двери за спиной.
Но я все еще не решаюсь открыть глаза. Чувствую, что меня сажают на что-то шелковое, мягкое.
Кровать…
На мгновение меня отпускают, резко вскакиваю, распахиваю глаза и встречаюсь взглядом с Кровавым. Он застыл в шаге от меня.
Все подсознательно кажется, что меня не хотят пугать, дают время, чтобы свыкнуться и принять неоспоримость последствий моей встречи с Кацем.
Поднимает руку, отводит мои волосы за спину, проводит по золотой пряди, присматривается.
Мы с ним на контрасте. Его смуглость. Моя бледная кожа и яркие черты. Его белесая шевелюра и мои волосы цвета червонного золота, как всегда говорила мама.
— Рора, милая, у тебя локоны в цвет моего обручального кольца… чистый червонец…
Мысль о маме заставляет в глазах защипать. Слезы скапливаются на дне. Жгут. Но я не плачу.
Горячие подушечки пальцев проходятся по лицу и трогают пушистые ресницы.
— Такая естественная, натуральная… и такая…
Замолкает. Светлые глаза темнеют, а молния за окном освещает жесткое лицо.
Почему мне чудится, что мужчина в бешенстве, готов меня разодрать голыми руками?! Будто я совершила нечто столь ужасное, что только адовый самоконтроль не позволяет зверю сдвинуться и приступить к наказанию.
Наклоняет голову, тянет ноздрями воздух.
— Брусника… Кровавая сладость, что растекается по губам и языку.
Опять вспоминает ягоду, а сам, как одержимый, все пропускает мои золотистые пряди между пальцами, ласкает как-то нежно и опять тянет воздух носом, принюхивается, как самый настоящий зверь:
— От тебя пахнет прошлым…
Порываюсь отпрянуть и вскрикиваю, потому что прядь он не отпускает, зажимает в кулаке, а я смотрю на его огромную руку, на длинные пальцы с выделяющимися косточками.
Красив. С каждой секундой я подпадаю под эту странную тягу. Разглядываю могучего русского.
Погода за окном сходит с ума, настоящий шторм пришел в штат и мне кажется, что стекла не выдержат такого натиска, как и я не справлюсь с порывом этого мужчины, который вбивает меня в свою покатую широкую грудь с порослью волос и обжигает кончики моих пальцев своим жаром.
— Я просто хотела помочь… Отпустите меня, пожалуйста, господин Кац.
Взгляд вспыхивает. Это лицо обманчиво спокойно.
Он не пощадит.
— Нет, — безапелляционно как-то, жестко.
Нечего надеяться разжалобить, он — стена. Непоколебимый в своих решениях.
Кровавому не отказывают.
На перемотке противный голос Ридли, заставляющий сцепить зубы.
Я сегодня отказала. Дважды. Пыталась бежать и заехала по черепу.
Может, чудо вообще, что еще жива, а не кормлю рыб в его озере.
— Красивая… какая же ты красивая…
Эта фраза… Он ее проговаривает странно. В возбужденном голосе проскальзывает яркий акцент.
Слух режет еще одно незнакомое слово. Не понимаю.
— Что?! — спрашиваю, кажется, что слышу что-то важное, но мне не отвечают.
Вдавливает меня в себя все сильнее. На ощупь он как гранит, и я смотрю на выемку под широкой шеей, рассматриваю выделяющийся кадык, замечаю, как он дергается, когда Иван произносит густым, севшим голосом:
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии