Бывший муж моей мачехи - Альма Либрем Страница 23

— Хорошо, — сглотнув, прошептала я. — Я поеду. Только я не знаю, где он живет.

— Разберемся. Федор! — окликнул отец охранника. — Федор, ты помнишь адрес Олега Лаврова?

Мужчина мрачно кивнул.

— Отвезешь туда Стасю. Только, — папа смерил меня взглядом, — приведи себя в порядок.

Он схватил меня за подбородок, силой заставил повернуть голову и взглянул на все ещё краснеющую от удара щеку.

— Тоналкой замажь, что ли, — предложил Дмитрий. — Или какие у вас там женские штучки. Могу Вике сказать, чтобы сделала.

— Не надо Вике, — вздрогнула я. — Я. Оно пройдет сейчас.

— Стася, — прищурился отец. — На кону большие деньги.

— Всё хорошо будет, — я отпрянула, отступила на несколько шагов назад и вслепую спустилась на ступеньку ниже. — Пройдет, пап, говорю же тебе. Олегу не нравится, когда я сильно накрашена. И… — я закусила губу. — Жертву всегда жалеют, понимаешь? Покажу, что тоже пострадала. Скажу, что не знаю, какая Викки собака укусила, всё такое. Чтобы хоть пустил. А то мало ли. Ты ж не знаешь, что у него на уме!

Последний аргумент, судя по всему, полностью удовлетворил моего отца. Он прищурился, смерил меня пристальным взглядом, а потом напряженно кивнул.

— Как знаешь, — произнес он, чуть кривя губы от раздражения. — Давай, не задерживайся.

Действительно, что ещё можно сказать дочери, когда её только что ударила и обозвала потаскухой мачеха? Давай, не задерживайся!

— У него не задерживаться? — не удержалась я.

— Здесь, — отрезал отец, ясно давая понять, каких действий он от меня вообще ожидает.

Что ж, ничего другого я и не ожидала. Оно, конечно, больно и неприятно, но вряд ли кто — то предоставит мне более адекватного отца.

Я наконец-то повернулась к нему спиной и, расправив плечи, чтобы показать, что не сломает меня какая-то не слишком одаренная разумом Викки, направилась к машине. Федор уже вывез автомобиль из гаража, открыл ворота и был готов ехать.

Я заняла пассажирское место, откинулась на спинку удобного кресла, пристегнулась и запоздало вспомнила, что даже сумочку с собой не взяла. Это, конечно, зря, надо было прихватить, может быть, пригодится, но.

Признаться, я не соображала. Всё было как в тумане.

— Все в порядке? — решился спросить Федор, когда мы отъехали уже достаточно далеко от дома. Он как будто боялся, что папа сидит на заднем сидении или спрятался в багажнике и подслушивает наш разговор, потому говорил очень тихо, почти шептал.

— Всё замечательно, — холодно ответила я, ясно давая понять, что не собираюсь с ним разговаривать.

Федор кивнул, как будто утвердившись в своей мысли о том, что за нами следят, и остаток дороги мы провели в молчании. Снаружи стремительно темнело, солнце спряталось за горизонтом, полная луна и звезды — за тучами, которые заволокли всё небо. Начинался мелкий дождь, грозившийся перейти в грозу, и я вдруг вспомнила, что не взяла с собой зонтик.

Эта мысль показалась такой примитивной на фоне всего произошедшего, что я с трудом сдержала смех. Федор не понял бы.

Впрочем, какое мне дело до того, что он там себе думает?

Автомобиль остановился у новостройки, и я смерила взглядом дом.

— Куда мне? — спросила, толком даже не рассчитывая ответ.

— Пентхаус, на последнем этаже.

— Вот как, — хмыкнула я. — Хорошо. Спасибо. Ты свободен.

— Может быть…

— Свободен, — отрезала я, толкая дверь автомобиля и выходя под дождь. — Уезжай.

Федор привык быть послушным. Он даже не совершил попытки проводить меня к подъезду, и его совершенно не смутило то, что я стою на тротуаре и пока что не спешу подходить к дому. Я услышала, как за спиной зашелестели шины — это Федор осторожно выруливал из двора, не собираясь задерживаться здесь надолго.

А я, толком не чувствуя лившийся, как из ведра, дождь, медленно побрела к наглухо закрытой подъездной двери.

Можно было набрать номер нужной квартиры, но сказал бы мне Федор её номер! Я даже не знала, как пользоваться этим домофоном, так и смотрела бы на эти кнопки, если б из подъезда не выбежала какая-то женщина. Она, кажется, даже не заметила мое присутствие, так, пролетела мимо, толкнув дверь, и я едва успела проскользнуть внутрь.

Как и ожидалось, подъезд был новым и чистым. Широкая лестничная площадка, ровные ступени, качественные поручни, а не шатающееся нечто, как в хрущевках. Просторный, большой лифт, в который я зашла, впрочем, с опаской, вспоминая свою давнюю фобию, и с трудом удержалась, чтобы просто не сползти на пол и не уснуть прямо здесь.

Дом был высокий, и я ткнула по кнопке, соответствующей последнему этажу, закрыла глаза и схватилась за поручень, стараясь заставить себя не думать ни о чём плохом. Только на полпути поняла, что совершила огромную глупость, когда не взяла у Федора зонтик или не заставила его поделиться хотя бы форменным пиджаком.

Мокрая футболка противно липла к телу, и я чувствовала, что начинаю дрожать. Ещё несколько минут, и превращусь в ледышку. Заболею и умру, то — то папеньке будет радость.

Интересно, Олег проявит порядочность и поможет маме после моей смерти? Или нет тела

— нет дела?

Я хихикнула и, тряхнув головой, велела себе меньше думать о всяких гадостях. Надо смотреть в светлое будущее, мечтать о лучшем, наслаждаться каждой секундой, или как там говорят в мотивационных книжках, что иногда читала вслух мама, пытаясь меня подбодрить?

Лифт наконец-то запиликал, обозначая, что доехал до нужного этажа, и я выскочила наружу, надеясь на то, что хоть здесь не будет путаницы. И вправду, дверь оказалась всего одна, и я, решительно подойдя к ней, нажала на кнопку звонка.

Хоть бы это был дом Олега!

И хоть бы он был один.

Мне вдруг в голову пришла дурацкая мысль: а вдруг он женат? Или у него есть девушка? Семь лет прошло с момента расставания, ну не монахом же он жил, в конце концов! Он же не сумасшедший, а вроде как вполне нормальный мужчина. С нормальными физическими потребностями. Кто мне сказал, что сейчас дверь не откроет какая-то девица, да даже по вызову? Хотя последнее вряд ли. Олег и за бесплатно может найти себе любую.

Дверь не открывали минуты две, и я уже была готова признать своё поражение, когда наконец-то раздался сухой щелчок проворачивающегося в замочной скважине ключа.

Я зажмурилась на секунду, потом открыла один глаз, второй, опасливо убеждаясь в том, что меня не ждет никакая особая неожиданность на пороге.

Но нет. В дверном проёме стоял Олег — один, к счастью. Одетый. С бутылкой коньяка в руках, правда, но пока что полной, он успел сделать от силы глоток-два.

Взъерошенный такой.

Босой.