Цена притворства - Снежана Черная Страница 23

Я готова была на стенку лезть от досады! Должно быть, парень, который пришёл с Лопырёвой, чувствует себя сейчас так же глупо, как и я. Судорожно оглядываясь в поисках этого бедняги, я наткнулась на протянутую ладонь Бестужева-старшего.

- Разреши пригласить, - Эдуард галантно завёл вторую ладонь за спину и слегка кивнул головой.

Всего секунда на раздумья, и я вложила в его руку свою ладошку, позволив вывести себя на паркет.

- Не злись на него, - обратился ко мне будущий тесть, - он ждал тебя до последнего.

Я же, стиснув зубы, молча смотрела прямо перед собой.

На удивление, Эдуард Бестужев оказался прекрасным партнёром, про таких говорят: лёгкая поступь. Он вёл уверенно, двигался неторопливо и грациозно, и, уже влившись в колонну на паркете, я позволила себе расслабиться.

Всё двенадцать пар прошлись по залу, припадая на ногу и построившись в шеренгу, я, вместе с остальными девушками, начала обходить партнёра по кругу.

- У тебя всё в порядке? – спросил Эдуард.  - Ты неожиданно куда-то пропала.

- Всё просто отлично, - улыбнулась я будущему свёкру.

Если откровенно, чувствовала я себя не то чтобы отлично, скорее только что прозревшей. Словно до этого шоры закрывала мои глаза. Вся эта чушь от Немцовой про «выгоду в браке, который не навсегда» - наносная хрень, призванная усыпить мою истинную сущность, вдруг оказалась картонной декорацией, которая пала, и мир заиграл новыми красками. Хотя точнее будет сказать: всеми оттенками грязи и лицемерия.

Когда дамы начали выписывать восьмерку, всякий раз оказываясь лицом к лицу с новым партнёром, Аскольд, принимая мою ладонь, снова больно сжал её.

- Где ты была?

А у меня в голове крутился совсем другой вопрос: «Что я делаю здесь? С ним? Ведь это всё совершенно не моя история!

- Спроси это у своей партнёрши по танцам, - всё-таки ответила я, подавая вторую ладонь следующему кавалеру.

 Аскольду же ничего не оставалось, как отпустить мою многострадальную кисть. А мне осталось только констатировать всё прибывающие на своём теле синяки.

Между тем пары то расходились: кавалеры шли налево, дамы – направо, то в конце зала снова сходились, соединялись снова в пары, и колонна шла дальше.

Наконец прозвучали последние аккорды, и Эдуард Бестужев почтительно склонил голову, а я, как предписывают правила, присела в реверансе.

Затем он проводил меня к своему сыну, передавая жениху, что называется, из рук в руки, пригласив на следующий танец Лопырёву. Настоящий дипломат! Маринка же, подавая ручку Бестужеву-старшему, хищно мне ухмыльнулась. Ага, и тебе того же! Вечер длинный, ещё посмотрим, кто кого.

По расписанию полонез сменялся вальсом. Когда Национальный филармонический оркестр России заиграл «Метель» Свиридова, Аскольд целомудренно приобнял меня за талию и закружил по историческому паркету. Перед глазами мелькали размытые образы праздничной толпы и блики света, отбрасываемые огромными хрустальными люстрами Колонного зала.

Было в этом какое-то таинство - скользить по паркету в бальном платье, как какая-нибудь дворянская дочка в былые века. Отдаваясь звукам музыки, полностью довериться партнёру и позволяя себя вести. Зная при этом, что стоит мне оступиться, мужская сильная рука поддержит. Я даже забыла на время, кто я, и тем более, кто мой партнёр.

Пальцы Аскольда прикасались к моей оголенной коже на спине, едва уловимо поглаживая между лопаток. По коже бежали мурашки, соски затвердели, а в животе образовалось непонятное томление. Это от живой классической музыки, конечно, не от Аскольда же!

Но музыка смолкла, а вместе с ней испарилось без следа и всё таинство. Я подняла взгляд на Бестужева.

Он почему-то внимательно смотрел мне в глаза, как будто впервые увидел, и не было между нами ни ссор, ни его скабрезных высказываний, ни попытки изнасилования. Мне даже показалось, как будто он и сам только что пережил то же самое, что и я. Музыка сменилась аплодисментами зрителей, и в следующий момент Бестужев «очнулся» и отстранился, прерывая зрительный контакт и даже слегка отталкивая. Оставшись стоять на паркете, я пыталась справиться с участившимся дыханием и  непонятными, доселе мне неизвестными ощущениями. И что это было сейчас?

После паузы дебютантки танцевали ещё один вальс, на этот раз Шостаковича. Этот танец не входил в обязательную программу вечера, и Аскольд больше не делал попыток меня пригласить. Я же, понятное дело, тоже не рвалась на паркет. А в перерыве ко мне подошла Немцова.

- Послушай, Ася, сейчас начнётся интеллектуальный конкурс. Не переживай, эти вопросы направлены не на знания, хотя, уверена, с этим у тебя всё в порядке. Нужно просто уметь держаться на публике, понимаешь? Оцениваются ясность изложения мысли, грамотность речи и общее впечатление. И умоляю, избегай дипломатических скандалов, ладно?

- Вы так переживаете по моему поводу, как будто считаете слабым звеном.

- Наоборот, ты самое сильное здесь звено, уж поверь мне. И если бы я могла сделать ставку, я бы поставила на тебя, девочка.

- Вы ведь опять что-то задумали, правда?

Немцова не успела ничего ответить, так как на паркет, держа в руке микрофон, вышел ведущий конкурса и по совместительству промоутер мероприятия Николай Буриян.

- Итак, давайте объявим интеллектуальный конкурс и узнаем, кто из девушек не только прекрасная, но ещё и премудрая, - прогремел в зале его голос, - я приглашаю на паркет наших очаровательных дебютанток.

- Не беспокойтесь обо мне, госпожа Немцова, - бросила я ей напоследок, прежде чем вместе с остальными одиннадцатью дебютантками выйти вперёд, – возможно, я здесь не самая умная, но уж точно не глупее остальных.

Играть в чужие игры я не собиралась. Как никогда раньше, для меня было жизненно необходимо оставаться собой, не стараться казаться лучше и не меняться под воздействием обстоятельств. Ведь естественность и искренность – это единственное, что у меня ещё оставалось и, потеряв себя, я потеряю всё.

Как я и предполагала, это был не конкурс, а позор.

Если первая девушка ещё кое-как выплыла на природном обаянии и свела вопрос ведущего к шутке, то Алиска, которая шла второй, провалилась с оглушительным треском. 

Сперва ведущий процитировал высказывание Ив Сен Лорана о моде, которая приходит и уходит, и стиле, который должен быть неизменен. Далее он задал Алиске вопрос: какие человеческие качества должны, по её мнению, оставаться неизменными?

- Я считаю, что человеческие качества должны быть неизменными… такие, как любовь, – заявила она.

Фееричный бред! С учётом того, что любовь - это не качество, а чувство.

- Прежде всего, надо любить и быть любимыми. Это поможет нам для…, - Алиска запнулась, а мне отчаянно захотелось, как в школьные времена, подбросить ей шпаргалку. - Для созерцания мира и всего… самого наилучшего.