Богатый покровитель - Элли Блейк Страница 22

— Не этого.

— Скажи, чего?

Дэнни молча смотрел на Брук. Она провела рукой по его спутанным темным волосам, нежно потрепала его за шею и улыбнулась.

— Не так, Брук. Мне не нужно, чтобы женщина расплачивалась со мной за заботу. Для меня это неприемлемо.

— Расплачивалась? По-твоему, я расплачиваюсь с тобой, Финч? - возмутилась Брук. - Ну, это уж слишком!

— Я знаю тебя не первый день, Брук! - выпалил Дэнни.

— Что? — опешила женщина.

Она отвернулась от него и уселась на диване, насупившись. К ее удивлению, он сделал то же самое, предварительно включив свет и выключив DVD-проектор.

— Предлагаю забыть обо всем, — тихо сказал Дэнни Финн.

Брук изумленно посмотрела на него, из-за набежавших слез ее глаза казались особенно зелеными.

— Дэнни, я отказываюсь понимать тебя...

— Тихо, тихо... Только не плачь, — погладил ее по плечу Дэнни.

— Что все это значит? Мы надоели тебе, и ты решил от нас избавиться? Из-за каких-то дурацких поцелуев? — жалобно прохныкала Брук.

— Никогда не стану от вас избавляться, обещаю, — тепло обнял женщину Дэнни.

— Это было бы еще более жестоким, чем с самого начала бросить нас на произвол судьбы...

— Верно. Поэтому я никогда не оставлю вас, — шептал Дэнни.

— Что происходит, Дэнни? Мне страшно вообразить, что в моей жизни не станет тебя. Ко всем прочим моим страхам прибавился еще и этот. Неужели я успела стать зависимой от твоей доброты? Это неправильно... Еще полчаса назад я была уверена, что ты ничего, кроме сострадания, ко мне не испытываешь. Что объяснением твоих поступков служит твоя дружба с Кэлом. Если это и задевало в какой-то степени мое женское самолюбие, то по крайней мере все было ясно. Но если тебе не нужна взаимность, Дэнни, зачем ты сказал то, что сказал? Если ты подозреваешь меня в лицемерии и корысти, то к чему все эти поцелуи?

— Пойми меня верно, Брук. Ты так много потеряла в последнее время. У тебя не стало мужа, дома, средств к существованию, от тебя отвернулись все, кого ты считала своими друзьями... Я все это понимаю. И поэтому не хочу, чтобы ты держалась за меня только как за спасительную соломинку, мне нужна твоя любовь, а не признательность. И я верю, что однажды так и будет. Но не сегодня... Ты добрая и нежная. Ты не позволила себе отвергнуть меня. И я не отвергаю тебя, а лишь хочу, чтобы все было по любви... А теперь утри-ка свои зеленые глазки и не дуйся на меня, — улыбнулся Дэнни и поцеловал ее в щеку.

— У меня не зеленые глаза, — возразила Брук.

— А какие же? — удивился Дэнни, заглянув для верности в ее глаза.

— Ореховые, — сообщила Брук.

— Правда? А я-то все время был уверен, что зеленые, — рассмеялся Дэнни Финч. — Видишь, как мало я о тебе знаю. Ну, не может быть, чтобы я так ошибался! — воскликнул он и, поддерживая ее заплаканное лицо за подбородок, принялся внимательно изучать ее глаза. — Они цвета пробивающейся листвы, которую просвечивает закатное солнце, цвета морской лагуны в месте, где воды примыкают к берегу, цвета благородной патины или золотисто-фисташковые с таинственной дымкой. Скажем так для верности: у тебя глаза моего любимого цвета.

Он еще долго продолжал держать ее лицо в своих руках, нежно вытирая слезы со щек, убирая со лба волосы. В молчании они смотрели друг на друга, словно виделись в первый раз. И вновь он стал целовать ее, а она покорно позволяла ему это делать, не стремясь показать свою сопричастность.

Он целовал ее, потому что сам того хотел, и она принимала его ласки.

А после, разняв объятья, он сказал:

— Пора отправляться спать. Завтра очередной рабочий день. Не забывай, что ты теперь моя служащая. Приступаем в восемь.

С этими словами он оставил ее и вышел из комнаты.

— Спасибо за все! — крикнула она ему вслед и уже не могла видеть, как он раздраженно нахмурился.

Вяло ступая отяжелевшими ногами, Брук добралась до спальни. Несколько лет назад, когда Кэлвин стал беззастенчиво изменять ей, Брук решила, что ее личная жизнь не удалась, что только в детях ее единственная отрада. Она и представить не могла, что нескольких страстных поцелуев может оказаться достаточно, чтобы разбудить в ней, усталой и отчаявшейся, сказочное чувство желанности. И как он мог заподозрить ее в тривиальной расчетливости, когда головокружительное влечение объяло их обоих! И если бы не щепетильность Дэнни Финча, в эту ночь могло случиться многое из того, что невозможно было и представить днем...