Провинциальный роман - Наталия Шумак Страница 22

— Чем надушился, господин доктор?

— А? Ах, да. Позаимствовал у хозяйского друга каплю одеколона или туалетной воды, черт ее знает чего, даже названия не запомнил. Клевый такой флакончик в виде гранаты, представляешь?

Арина ущипнула себя, со всей силы, и подчеркнуто равнодушно хмыкнула. Поощренный ее вопросом водитель пустился в разглагольствования о мужской косметике. Молчание вздохнуло и умерло, раздавленное многословием. И, слава Богу, ни к чему не обязывающий треп отвлек девушку от собственных ледяных колючих мыслей.

* * *

За воскресными переживаниями Арина совершенно забыла о собственной метаморфозе. Коллег ее апельсиновая голова и столь же яркие губы повергли в шоковое состояние. Разумеется, перечницы остались недовольны, раскритиковали ее «вульгарный» вид, ну и что с того? Арина держала спину стрункой, рутинная работа горела в руках, нераспечатанный конверт жег попку. Местные представители фауны — двуногие самцы, Ариной неожиданно заинтересовались. Пока она балансировала под потолком — поливала цветы, в кабинет заходили по делам, естественно, все до единого вышеупомянутые особи. Чтоб их. Да что б им. Семен Петрович даже предложил руку, как опору, помог спрыгнуть на пол. Динозаврихи расфыркались. Оно и понятно, тишайший пенсионер в ловеласах не числился, дамским угодником не слыл и никогда за подобным непотребством замечен не был. Арина поблагодарила его улыбкой и небрежным кивком. Семен Петрович расцвел, выпятил грудь и предложил поставить чай. Дамы растеклись по своим столам, закатывая глаза в ужасе. Рушились устои, опровергались азы, менялись местами полюса. Глухой к переживаниям коллег бухгалтер отправился за водой. Позвонила Алена.

— Привет, обломок средневековья!!! В доме четыре спальни… Четыре! А она со мной завалилась.

— Спид бушует и сифилис не дремлет. А спать я устраивалась вовсе не с тобой, а в самом, что ни на есть гордом одиночестве.

— На вензаболевания не вали. Руссо-туристо-облико-морале!!! Кстати, о птичках. Я уже была у твоей бабуси с проверкой.

Арина почувствовала себя растроганной. Ненаглядная Виноградина забежала проведать старушку? Вот молодец!

— Спасибо. Как она?

Вообще-то ключи у спортсменки имелись, так на всякий случай. Вот и пригодились.

— Спасибом сыт не будешь. Да ладно, я шучу. Сперла у хозяев ананасик, положила на столе на кухне.

— Боже! С ума сошла. Заметят, как некрасиво. Зачем?!

— Ни фига. Сашка ни ананасы, ни картошку не пересчитывает, да он и сам предложил, щедрая душа, мол, забирайте с барского стола все, чего душа желает. Не, мне не стыдно, ни капельки. Съешь за его здоровье, и не гуди. Тебе вчера не до жратвы было, я видела, видела. Вот. Об чем бишь я? Да, бабуська твоя в полном порядке. Спит. А эта мымра сиделка, молоток. Нет, точно говорю, у меня верный глаз на профессионалов. Отчиталась, змея очкастая и свалила за ненадобностью. Бабуську она с утра на совесть обработала, не дрейфь. А я покормила. Так что в Багдаде все спокойно, можешь клевать носом над своими дурацкими бумажонками. Я у тебя еще вздремнула часочек на диванчике и до дому, до хаты.

Алена сладко зевнула в трубку. Родионова хмыкнула и съехидничала.

— Васе привет передай. Вы с ним два сапога пара. Он Сашку твоего, тоже обобрал с утра, и не стесняясь, мне целый пакет еды презентовал. Орел.

Громкое ржание подруги ударило в ухо. Хорошенько отсмеявшись, Виноградова подытожила.

— Молодца, умница! Моя школа! Лады. На тренировку вечером придешь?

— Нет. Буду отсыпаться, я не железная, как некоторые.

— Ну, ладушки. Увидимся……… Зря ты….. Ладно, твое дело. И все равно зря!

Утащила ананас… Вполне в Аленином стиле. И, заметьте, господа присяжные заседатели, не себе, а малообеспеченной подруге. Арина отправила трубку на законное место. Жизнь продолжается. Карабас Барабас лупит и запугивает своих кукол. А они послушно разыгрывают придуманные им представления. Некоторые, самые шустрые, дерзят и показывают Господину Владельцу Театра язык. Но незаметно, когда Он отвернется. Да и фигу складывают в кармане, храбрецы. Нашелся, правда и настоящий бунтарь, один единственный борец за справедливость, чудак с длинным любопытным носом и привычкой совать его — куда ни след, рискнул деревянной головой, и выиграл. Но на то и сказки, чтобы Добро побеждало. А жизнь, господа присяжные заседатели — это… Что это, собственно говоря, такое? Явно не праздник. И не фунт изюма. Хотя… всякое случается. Выходят Золушки замуж за своих прекрасных добрых состоятельных принцев. И становятся Королевами (необразованными, не знающими этикета и политеса)… Жуткое это дело — королева с манерами уборщицы. Да. И что в итоге? Ссоры, непонимание, упреки. Нет, кухарки должны влюбляться в поваров (в крайнем случае, в шеф-поваров), а конторские служащие в себе подобных мелких клерков. Нет мезальянсам! Да здравствует равенство! Пусть романтично настроенные дурочки не забивают головы всякими разными героями-любовниками. Ни к чему. И вредно во всех отношениях. Да-да-да. Вчерашний знакомец, с покореженной боксерско-разбойничьей физиономией, человек иного сорта, фигура с другой доски, для неизвестных игр, отправляйтесь-ка вы в мусорное ведро!

Арина вытянула заветный конверт, взвесила на ладони и… убрала обратно. Зачем? Ну не дуреха ли? Пешка может влюбиться в Слона, или даже в Короля, но не в козырного же туза, в самом деле, это вовсе ни в какие ворота не пролезает.

— Арина, чай готов. Вам сколько сахару положить?

Положительно, Семен Петрович шел на рекорд. Надо отметить, что остальным сотрудницам он тоже предложил присоединиться, но чашки к рабочим столам не относил, разумеется. Арина поблагодарила старика мимолетной волшебной улыбкой.

— Одну.

И приняла как должное возникнувший перед собой бокал. Недосып притупил ее реакцию, она и не заметила даже ни собственной НЕАДЕКВАТНОСТИ, ни услужливости ошалевшего старика, узревшего неподалеку от себя Фею из сказки.

Что с ней такое сегодня? Может один-единственный поцелуй превратить серую мышку в обольстительную принцессу?

Федор Андреевич Измайлов несомненно и не подозревал, что был первым мужчиной к которому Арина не побоялась прильнуть, потянулась сама. С осуждением, словно не на свои, Арина посмотрела на руки. Эти бессовестные пальцы гладили кожу Чужого Человека, Врага, Мужчины! Вот где кошмар. Коллеги перекочевали в соседнюю смежную комнату, из-за плотно закрытой двери доносились обрывки дискуссии. Арину сие абсолютно не интересовало. Она поправила прядь волос, щекотавшую щеку, раскрыла десятую по счету папку и уставилась в документы с глубокомысленным видом. «Скоро устанут говорить обо мне и начнут перемывать кости любимой мишени всего коллектива — молодой любовнице генерального директора, с которой по слухам тот на днях укатил, чуть ли не на острова». Апатично подумала она. Рабочий день близился к концу. Домой, домой, пора домой. Арина нашарила в сумке расческу и подошла к общественному зеркалу, закрепленному на боковой поверхности шкафа. Маленького карманного у нее никогда не водилось. Как бы было ни к чему. В прямоугольнике «мерзкого стекла» отразилась вчерашняя незнакомка: успешная, озорная, довольная собой и миром, в глубине блестящих глаз пряталось лукавое, неверное, притягивающее к себе существо, не понаслышке знакомое с понятием Греха. Взгляд обещал, лгал и одновременно казался искренним. Как такое может быть? Незнакомку нельзя было безоговорочно записать в красавицы. И что с того?