Человек огня - Маргарет Роум Страница 22

Наконец Рамон уверенно подвел каноэ к берегу и, выскочив, протянул Тине руку, помогая перебраться на сушу. Принимая ее, девушка так дрожала от терзавших ее дурных предчувствий, что темные брови сеньора вопросительно приподнялись. Однако, прежде чем он успел задать вопрос, Тина поспешно и немного нервно воскликнула:

— Как тут красиво — взгляните! — Она указала на ярко-красные орхидеи, пламенеющие на фоне темно-зеленой листвы. — Ну разве они не чудо? — Потом девушка обратила внимание Рамона на крохотную птичку с разноцветным оперением: — А это! Прелесть до чего хороша!

И Тина с облегчением перевела дух, уловив тень согласной улыбки, промелькнувшей на губах сеньора, но в его проницательных глазах по-прежнему горел опасный огонек, впрочем, он, как хорошо помнила девушка, не угасал никогда.

Когда они выволокли каноэ на землю, Рамон строго приказал:

— Идите вплотную за мной, сеньорита, след в след. И что бы ни случилось, не отставайте. Понятно?

Тина, сглотнув застрявший в горле комок страха, молча кивнула. Сеньор повернулся и шагнул в лабиринт джунглей. Девушка бросила всего один затравленный взгляд на царящую вокруг тихую красоту и безжалостно заставила себя нырнуть вслед за проводником в уже поглотившую его громадную зеленую пасть.

Подгоняемая паникой Тина спешила изо всех сил; не сомневаясь, что Рамону ничего не стоит ее здесь бросить, посмей она самую малость нарушить приказ, и в считанные секунды девушка оказалась за надежным щитом широкой спины, аккуратно ступая маленькими ножками по огромным следам.

Впоследствии Тина не переставала изумляться, как она вынесла тот день. По правде сказать, только одно гнало девушку вперед — твердая уверенность, что Рамону Вегасу доставит удовольствие ее несчастный вид и он станет с радостью испытывать ее на прочность, пока она не попросит пощады. Но сеньора ждет разочарование. Стиснув зубы, Тина упорно не сбивалась с заданного Рамоном убийственного темпа, как только поняла, что он не намерен делать скидки на женскую слабость. Девушка поставила перед собой цель и шла к ней по бесконечному зеленому миру тропических растений. Она переходила вброд болота, взбиралась на холмы, пересекала ручьи, и, как ни странно, хуже всего оказались сотни изголодавшихся москитов, чье упорство могло сравниться разве что с ее собственным. Иногда идти след в след было легко, а порой путь преграждала путаница лиан и ветвей — тогда Рамон пробивал дорогу своим мачете. Лианы и ужасающе гибкие корни растений-паразитов, что растут на деревьях, не нуждаясь в почве, царапали ее лицо. Тина упорно шла, проклиная горластых попугаев, когда те пугали ее, внезапно срываясь с веток и начиная метаться меж деревьев как сумасшедшие.

Тина смертельно устала и обливалась потом, когда Рамон наконец скомандовал привал. Взглянув на мокрое лицо девушки, он довольно ухмыльнулся:

— Предпочитаете поесть, сеньорита, или еще немного пройтись?

Тина, подавив тяжелый вздох, выпрямила гудящую спину.

— На ваше усмотрение, сеньор. Я могу идти дальше, если хотите, — уверенно солгала она.

Его глаза сверкнули невольным восхищением. Каждая мышца Тины молила об отдыхе, пока она ждала приговора.

— Мы поедим и отдохнем сейчас, — наконец объявил Рамон, к большому облегчению своей спутницы, а потом, словно вознаграждая ее за перенесенные муки, как будто невзначай добавил: — Деревня — в часе ходьбы отсюда, так что самая трудная часть путешествия позади.

Трапеза — сухое печенье, сардины и финики, добытые Рамоном из рюкзака, — показалась Тине божественной, и она с восторгом набросилась на еду. Сеньор Вегас незаметно наблюдал, как девушка, с сосредоточенностью ребенка облизав каждый палец, растянулась на ковре из мха и полувздохнула-полумурлыкнула от удовольствия. Рамон удивленно вскинул бровь. А Тина, вдруг ощутив его безмолвное присутствие, лениво приоткрыла один глаз и убедилась, что проводник никуда не исчез. Его хмурое, лицо было последним, что увидела девушка, прежде чем усталость окончательно сморила ее, погрузив в глубокий, крепкий сон.

Разбудили Тину крупные капли дождя, упавшие на лицо. Дремота мигом, слетела с нее, когда ослепительная молния разорвала облака и на землю обрушился ливень. Инстинктивно девушка отыскала взглядом сеньора. Он укладывал рюкзак, но, уловив движение, тотчас повернул голову и успокоил Тину:

— Не волнуйтесь. Гроза будет сильной, но быстро пройдет. Идемте, — он тряхнул головой, — мы одинаково промокнем, независимо оттого, пойдем ли в деревню или останемся тут, а у нас нет времени — надо быть на месте до темноты.

Тина послушно встала и двинулась было за сеньором, но секундой позже ее ослепила хлынувшая с небес лавина воды. От бешеного напора перехватило дыхание, и Тина подняла руки, пытаясь протереть ослепшие в водопаде глаза. Вообразив, будто сеньор ушел вперед и даже не оглянулся, оставив ее совсем одну, девушка чуть не впала в истерику и не сумела сдержать громкий вопль. Тотчас что-то мелькнув в воздухе, Хватило ее за руку. Может, змея?

Ее отчаянный крик ужаса перекрыл шум дождя, но тотчас утих, поскольку совсем рядом послышался голос сеньора:

— Что случилось? Вы ранены?

Деловитые вопросы Рамона, достигнув ушей Тины, привели ее в чувство. Девушка поняла, что это он схватил ее за руку, а вовсе не какой-нибудь страшный обитатель джунглей, и принялась лихорадочно выдумывать оправдание.

— Я… я оступилась и подвернула ногу, — соврала Тина, не очень-то надеясь, что Рамон ей поверит. — Но все уже прошло, честное слово. — Она поспешно отступила, когда сеньор нагнулся, собираясь осмотреть лодыжку. — Просто на мгновение ступню пронзила острая боль. Но теперь я прекрасно смогу идти.

Рамон с недоверием посмотрел на ее сконфуженное личико, струи дождя стекали по его черным волосам на впалые щеки. Под этим испытующим взглядом сердце у Тины бешено заколотилось от страха, как бы из-за такой глупой нервозности Рамон не посчитал ее ни на что не годной трусихой, но сеньор лишь недовольно бросил:

— Хорошо, идем!

Ливень перестал так же внезапно, как начался. Тина, впервые воочию увидев красоту омытого дождем тропического леса, едва не вскрикнула от восторга — так волшебно преобразилось все вокруг: деревья, кусты, травы, цветы, что всего несколько минут назад казались тусклыми и умирающими. Но девушка торопливо следовала за сеньором, наслаждаясь зрелищем молча. На минуту вновь стало душно, но жара спала, да и шли они теперь по прохладным низинам, так что измученные душа и тело Тины немного воспрянули. Каждое растение, каждая травинка сейчас словно родились заново — обновленный вид джунглей и благоухание, разлитое в воздухе, были словно гимн благодарности от иссушенной солнцем земли. Тине хотелось бежать вприпрыжку, обогнав все еще безмолвного сеньора, позабыв о его отчуждении и о собственной промокшей одежде (впрочем, последняя под лучами солнца стала подсыхать на омытом ливнем теле). Мысли девушки целиком сосредоточились на окружающем великолепии. Она рассеянно вынула шпильки из волос, не заплетенных в толстую косу, и позволила им упасть тяжелой волной, чтобы высохли поскорее. Совершенно упустив из виду, что основная цель строгой прически — придать ей вид взрослой женщины, Тина в беспечном неведении предстала острым глазам сеньора совсем юной.