Дикий мед - Вайолет Уинспир Страница 22

Берегись! — предупредило ее сердце, когда она заметила, быстрый, но очень внимательный взгляд Поля на Берри. И в то же время ей хотелось сказать:

«Я знала этого человека задолго до того, как ты вошел в мою жизнь, мой красивый деспот! Он пришел со смехом, а не с угрозами, и ушел потому, что я была слишком молода, когда мы повстречались, и потому, что ему необходимо было найти себя как художника.»

— Буду с нетерпением ждать этого, мистер Созерн, — сказала она. — Думаю, кристальная чистота света здесь, в Греции, — благословение Божие для художника. Краски и линии должны приобрести еще большее очарование.

— Совершенно верно… мадам Стефанос. — Он подчеркнул ее имя, а глаза его как будто касались точеных черт ее лица, окруженного ореолом золотых в свете солнца волос. Глаза ее казались холодными, безмятежно‑синими, и Берри, хорошо помнивший их весело сверкавшими и переливающимися, обеспокоенно наблюдал, как она заняла место рядом с теткой Поля. Домини отвечала на вопросы об их венчании и медовом месяце, пока тетя София разливала чай из остроконечного чайника. Кара угощала всех пирожными и фруктами и наконец примостилась на ручке кресла, в котором сидел ее брат, и вонзила острые мелкие зубки в крупный плод инжира.

— Насколько я понял, во время пребывания в Афинах вы посетили Акрополь? — осведомился Берри.

— И при дневном свете, и вечером, — ответила Домини. — Мне там очень понравилось все: и цикады, прячущиеся в листве деревьев, и храмы Юпитера и Виктории, погруженные в сумерки.

— Домини из тех женщин, которые предпочитают все в завуалированном виде, — с кривоватой улыбкой заметил Поль. — Все эти потрескавшиеся колонны при дневном свете действовали на нее угнетающе.

— Большинство женщин — романтики, — сказал Берри и, кусая пирожное, взглянул на Домини. — Хотелось бы мне знать, мистер Стефанос, позволите ли вы мне написать портрет вашей жены? Я вижу ее, как Бритомартис, богиню‑девственницу.

Домини покраснела при этих словах Берри, так как все взгляды устремились на нее. И взгляд Поля было совершенно невозможно понять, так как глаза прятались за темными стеклами. «Не надо, Берри, — хотелось ей сказать. — Не делай мое положение еще более тяжелым.»

— Что за изумительная мысль! — невинно улыбнулась ей через стол Кара, потом посмотрела на Поля. — Ты должен позволить Берри нарисовать Домини, — возбужденно заговорила она. — Ох, как будет завидовать Алексис. Она считает, что нет никого красивее ее.

— А, между прочим, где Алексис? — осведомился сердито поджавший губы Поль, и Домини сразу поняла, как не понравилась ему просьба Берри. Алексис, его невестка, послужила удобным предлогом переменить тему разговора.

— Она пошла на яхте с людьми, которые арендовали дом по соседству, — сообщила ему Кара. — Они приехали на лето. Это богатые американцы, и потому Алексис, естественно, дружит с ними.

— Довольно, Кара! — резко оборвала ее тетка. — Это касается только Алексис, и нельзя осуждать ее за то, что она предпочитает компанию культурных людей, а не бездельников с пляжа и рыбаков.

— Думаю, тетя Софула имеет в виду вас, Берри, потому что вы живете в коттедже на пляже, — расхохоталась Кара, поглядывая на его голые ноги в сандалиях фасона времен Рима.

Он беззаботно скрестил ноги и стряхнул с брюк крошки от пирожного. По его улыбке Домини догадалась, что он вспоминал прошлое. Его нисколько не волновало, что львиная грива его светлых волос достает до высокого воротника грубого свитера, какие носят рыбаки, и что его брюки, завернутые почти до колен, перепачканы краской и вовсе не сшиты на заказ. Однажды вечером, сидя на перевернутой лодке на берегу, Берри намекнул, что должен уехать… губы его легко скользнули по ее щеке, и она не почувствовала грусти, так как верила, что они встретятся снова…

Тут Домини заставила себя очнуться от пронесшихся мыслей и, взглянув на Поля, увидела, что Кара свернулась, как котенок, у него на коленях. Их тетка неодобрительно покачала седой головой, глядя на них.

— Ты ее балуешь, — упрекнула она Поля. — Каре уже почти семнадцать, и она должна учиться быть сдержанной. Ты обращаешься с ней, как с котенком, а далеко не всем мужчинам нравится, чтобы женщины превращали их в удобное кресло.

Улыбка волной залила лицо Поля, и он пригладил темные и блестящие волосы сестры. Они были как‑то странно подстрижены, будто Кара сделала это сама, неумело орудуя ножницами.

— Ну и что, — весело заметил Поль, — ведь мы не виделись почти три месяца, и я должен ее немного приласкать.

Кара прищурила чуть раскосые глаза и, казалось, готова была замурлыкать, потираясь щекой о его спортивную рубашку. Откровенная привязанность звучала в его голосе, которая заставила Домини вспомнить — слишком отчетливо — ночь, проведенную в его объятиях на корнуэлльской вилле, где начался их медовый месяц. Этот низкий ласкающий голос заворожил ее и заманил в фальшивый рай… Как больно было обнаружить, что Поль обманул ее.

— Непривычно думать о Поле, как о чужом муже, — Кара улыбнулась Домини. — Надеюсь, ты не против, что я использую твоего мужа вместо кресла?

— Пользуйся на здоровье, — весело отвечала Домини и не пропустила того, как прищурились глаза у Поля и как долго Берри смотрел на часы… Словно что‑то за ее словами заставило его глаза вспыхнуть огнем, который надо обязательно спрятать до тех пор, пока он возьмет себя в руки. Сердце ее забилось неровно: атмосфера вдруг стала опасной.

— Спасибо за чай, мадам Стефанос, — Берри поднялся и вежливо поклонился тетке Поля. Потом взглянул на Домини. — Надеюсь, вам понравится жить на острове. Возможно, вы с Карой заглянете ко мне на днях.

— Было бы неплохо. — И чтобы подразнить его, Домини добавила:

— Я подумаю об этом.

— А вы подумаете о том, чтобы разрешить мне написать портрет вашей жены, мистер Стефанос? — Берри перевел взгляд на Поля.

Домини почувствовала, что вопрос Берри прозвучал, как вызов, и замерев ждала ответа Поля.

— Вы сможете написать портрет моей жены, мистер Созерн, — сказал он, — но не сейчас. Думаю, вы не станете возражать, если придется подождать несколько месяцев?

— Насколько понимаю, я обречен ждать? — Берри пожал плечами и усмехнулся. — Хорошо, что я снял коттедж на год.

— Я не заставлю вас обоих ждать год, — растягивая слова, ответил Поль, и Домини заметила, как его тетка тихонько охнула, уколов палец иголкой.

— Неуклюжая… такая неуклюжая старуха, — пробормотала она, встретившись взглядом с Домини. — Ну вот, запятнала кружево!

— Ах, как жаль, — с автоматической вежливостью сказала Домини, следя взглядом за спускающимся с террасы Берри, высоким, немного развязным, с ярко сияющими в свете солнца волосами. Даже сейчас Домини все еще не совсем поверила в то, что Берри вернулся в ее жизнь… но как незнакомец, человек, с которым она должна обращаться, как с чужим, когда ей хотелось пробежаться пальцами по его жесткой гриве волос и открыто назвать по имени. Берри, такой веселый и такой английский…