Искушение - Стефания Эш Страница 22

— Так, может, мы попробуем решить эту проблему? — тихо спросил он, и Миранда чуть не свалилась со стены от удивления.

Она еще никогда не видела такого доктора Силлери — столь решительного, столь привлекательного.

Пока она приходила в себя, он обнял ее и накрыл ее губы своими.

— О Уильям, — только успела пискнуть она.

— Миранда, — прошептал он в ответ. — Я столько ждал этой минуты.

Доктор порывисто стянул с себя рубашку и постелил ее на землю. После этого он подхватил Миранду на руки и усадил на рубашку.

— А это не помешает нашим профессиональным отношениям? — слабым голосом спросила Миранда, пока он покрывал ее лицо поцелуями.

— Ну что ты. Мы успеем закончить до начала рабочего дня, — серьезно заверил он.

Его руки уже нашли грудь Миранды под тонкой футболкой и ласкали ее соски. Она невольно выгнулась, подавшись всем телом. Уильям принял это как поощрение, стянул с нее футболку и припал к роскошной груди. Миранда не сопротивлялась — она решила доверить контроль над процессом ему.

С себя Уильям тоже снял все, кроме шорт. Миранда прошлась руками по его широким загорелым плечам, потом по накачанной груди.

Уильям все еще не мог насладиться ее сосками, а Миранда уже добралась до пряжки на ремне его шорт. Медленно расстегнув ее, она запустила руку внутрь и с восхищением обнаружила, что он был без нижнего белья. Его горячий пенис нетерпеливо подрагивал под ее ладонью.

Уильям в это время осторожно расстегнул ее шорты и спустил их до колен. Его длинные красивые пальцы, которыми Миранда всегда восхищалась во время работы, начали нащупывать ее самое потаенное место.

Их страсть все возрастала, распаляемая уверенными ласками.

Освободившись наконец от своих шорт, Миранда устроилась прямо под Уильямом. Ее длинные ноги обхватили его тело. Невозможно было ошибиться в том, что это значило, и Уильям перешел к делу…

Миранда была на седьмом небе. Она соблазняет своего босса! Свою Немезиду! Вот он, пресловутый доктор Силлери — сухарь, человек, которого интересует только то, что старше двух тысяч лет.

Миранда еще никогда не видела Силлери таким молодым, красивым и решительным, как в тот момент, когда направила его вглубь себя. Она полностью отдалась ритму его движений и потянулась к его губам…

Их любовь была такой яростной, такой отчаянной, какая бывает у людей, давно, но неосознанно желавших друг друга. Миранда смутно видела яркие звезды над ними. У нее кружилась голова, и ей мерещилось, что она часть некоего мифического ритуала, а Уильям казался ей кем-то вроде кентавра, лишающего девственности юную нимфу, отвергнутую богами. Она вцепилась в него мертвой хваткой, обвив и руками, и ногами. Ее сердце превратилось в кипящую от страсти лаву. Легкий ветерок, доносящийся с моря, не приносил облегчения. Накатывающаяся волна бешеного восторга предвещала такой оргазм, которого она еще никогда не испытывала.

Уильям, очевидно, ощущал нечто подобное, словно сама античная земля, на которой они лежали, одурманила их. Он отдавал Миранде все, что сдерживал и таил в себе долгие годы безрадостного брака.

Их вздохи и стоны, сначала тихие и неясные, становились все громче и громче. Теперь их было слышно по всей округе. Миранда чувствовала, что еще чуть-чуть — и она сойдет с ума. Она еще раз взглянула на звезды, но они становились все менее и менее четкими. Настал момент сосредоточиться совсем на другом. Она еще сильнее сжала ягодицы Уильяма, чувствуя, что приближается феерический конец. Миранда ощущала себя невесомой, несмотря на то что лежащий на ней Уильям был совсем не хрупким. Как будто она покинула свое тело и испытывала оргазм далеко-далеко, на другой планете…

— Уильям! — громко простонала она. — Не останавливайся!

А Вангелис и Анна, наконец оставшись одни, сидели во дворе. Студенты-практиканты давно улизнули. Что за кайф сидеть и говорить об археологии, когда в городе еще открыты клубы? Вангелис налил себе последнюю рюмку ракии. Анна отказалась, когда он предложил и ей.

— Иначе утром я буду жалеть об этой рюмке, — пояснила она.

В это время со стороны раскопа донесся протяжный эротический вскрик.

— Интересно, будут ли они жалеть об этом утром? — рассмеялся Вангелис.

Анна не поднимала глаз, чувствуя себя странно смущенной. А когда все-таки решилась взглянуть на него, то обнаружила, что Вангелис внимательно на нее смотрит. После того неприятного разговора за завтраком они еще не разу не оставались наедине.

— Он ей нравится? — спросил Вангелис.

— Что? — Анне вдруг стало душно под его обжигающим взглядом.

— Я спрашиваю, Миранде действительно нравится доктор Силлери?

— Похоже, что да, — ответила Анна, прислушиваясь к доносившимся до них воплям экстаза. — Но скорее потому, что она чувствует вину перед ним.

— Вину? — с любопытством переспросил Вангелис. — Интересно, расскажите.

— Я имела в виду, что, возможно, она в чем-то провинилась и пытается таким образом извиниться.

— И в чем же это она провинилась? — вкрадчиво поинтересовался Вангелис.

Анна уже поняла, что сболтнула лишнего. Неизвестно еще, как отреагировал бы Вангелис, узнай он о проделке Миранды.

— Не знаю. Может, в том, что так вела себя с ним все это время. Это ее способ показать, что она хочет подружиться.

— Довольно необычный способ заводить друзей, — задумчиво сказал Вангелис. Он снова очень внимательно посмотрел на Анну и вдруг спросил: — А вы хотите стать моим другом?

— Мы и так друзья, — фыркнула Анна.

— Это правда, — согласился Вангелис — Мы только друзья.

Повисла тишина. Анна попыталась обнаружить скрытый смысл в его словах, но так и не смогла его найти. Или не захотела.

Пауза за столом явно затянулась, и Вангелис поднялся.

— Увидимся утром, — сказал он и собрал рюмки.

— Конечно, увидимся, — деревянным голосом ответила Анна.

Когда он ушел, она долго смотрела во мрак моря, на огоньки, раскачивающиеся на волнах. Возможно, это был катер Ники. Интересно, с кем он там сейчас? Судя по серебристому смеху Миранды, временами доносившемуся до виллы, как раз ей это было совсем неинтересно. Да, либо Миранда просто дурочка, либо по-настоящему свободный, раскованный человек. Она явно не страдала комплексами по отношению к мужчине, которого оставила в Англии, когда дело доходило до жизненных потребностей. Это понятно. Непонятно другое. Счастье это или просто одиночество? И стоит ли жить именно так?