Все кувырком - Джил Мансел Страница 22

Гадость какая, подумала Дженни. Хотя, кто знает, может, его родственная душа сидит где-то, читает это объявление и трепещет в предвкушении встречи.

«Полная, но статная разведенная леди, 55, желает познакомиться с джентльменом. Увлекаюсь прогулками, садоводством, кулинарией и танцами».

Отлично, вот и пара для того вдовца – любителя фокстротов.

«Серьезный бизнесмен желает познакомиться с такой же леди, 30–50, для свиданий к взаимному удовольствию, только вечером». Интересно, чем он предполагает заниматься на этих «свиданиях»? Дженни усмехнулась.

«Высокий, презентабельный разведенный мужчина, 35, хочет познакомиться с нормальной женщиной».

Она остановилась и перечитала объявление еще раз, заинтригованная его простотой. Была ли его жена абсолютно ненормальной? Насколько он высок? И что означает «презентабельный» – серый деловой костюм с перхотью на плечах или чистые джинсы и выглаженную футболку?

Минут через двадцать, пролистав газету до конца и прикончив сандвич, Дженни неожиданно для себя вернулась к колонке «Знакомства» и со смутным чувством вины еще раз перечитала объявление Мистера Презентабельного. Более того, к своему ужасу она поняла, что заинтересовалась не на шутку.

– Ты должна попытаться, – говорила Паула в своей декларативной манере. – Тебе надо чаще встречаться с людьми. Если ты не попытаешься, то никогда не узнаешь, чего лишилась.

Если бы речь шла о Стрельце вегетарианце, Дженни вряд ли прислушалась бы к совету. Но возможно… только возможно, что Паула была права. Мистер Презентабельный не казался странным, он даже мог оказаться милым. Такого опыта у нее не было, и небольшая вылазка – ничего серьезного, может быть, коротенькая встреча в баре днем, выпить по бокалу вина – несомненно удовлетворит ее любопытство и в то же время покажет Пауле, что она, во всяком случае, предпринимает какие-то усилия на любовном фронте.

Или, точнее сказать, на безлюбном.

Хотя был еще Бруно, о котором Паула не догадывалась. Дженни и сама сомневалась, стоило ли продолжать эти отношения. К тому же она знала, что почувствовала бы, узнав об измене Алана, и ненавидела саму мысль о том, что может причинить такую же боль Нине. Бруно клялся, что у них свободные отношения, но это было мнение одной стороны.

Честно говоря, ее влечение к Бруно стало еще одной причиной того, что она решила ответить на объявление. Любые отношения с таким, как он, наверняка закончатся слезами, а ей совсем этого не хотелось.

– Невероятно! – Максин позвонила, чтобы развеять скуку и поболтать о Серене, но тут же забыла о своих невзгодах – идея Дженни привела ее в восторг. – Дорогая, это просто что-то! Знаю, мы обе можем ответить на пару объявлений, а потом сравним свои впечатления. Можно будет проставить оценки по десятибалльной шкале за внешний вид, мозги и сексуальные способности!

– Я не шучу, – сдержанно остановила ее Дженни.

Разумеется, ее сестра была последним в мире человеком, с которым можно было поговорить по душам. Максин даже представить не могла, что кому-то трудно завести нового кавалера. Она без труда могла подцепить пятерых в клубе, на улице, в очереди к кассе в супермаркете, в общем, где угодно. Один раз мужчина вместе с невестой выбирал кольцо к свадьбе. Максин, которая после очередного разрыва грустно разглядывала бриллианты в витринах, вспоминая, как близко они были, разговорилась с этой парочкой и в конце концов ушла с телефоном свидетеля в кармане. Если ты Максин, вспомнила Дженни, мужчины так и валятся под ноги, умоляя подобрать их.

– Что ты хочешь сказать? – возмутилась Максин. – Конечно это шутка. Ты ведь не можешь говорить такое серьезно!

Дженни уже поняла, что совершила ошибку.

– Почему нет? – терпеливо спросила она. – Если бы я искала новую машину, то наверняка просмотрела объявления в газете. Пожелав купить квартиру, тоже перелистала бы соответствующие предложения. Почему это нового мужчину нельзя искать так же?

Я говорю как Паула, удивилась она. Может, хватит нам торговать цветами, лучше откроем брачное агентство.

– Поверить не могу, – повторила Максин, почти лишившись дара речи – настолько, насколько это вообще возможно для нее. – Ты серьезно!

Приняв с таким трудом решение, Дженни не хотела, чтобы кто-то заставил ее передумать. Прежде чем Максин начала наносить удары ниже пояса, она согласилась:

– Ладно, ладно. Ты права, это плохая идея.

– Худшая из тех, что приходили тебе в голову с тех пор, как ты пристроила меня в отель «Кэссиди», – провозгласила Максин, вспомнив, почему она решила позвонить сестре. – Мне и так приходилось несладко, а сегодня сюда закатилась какая-то шлюховатая подружка Гая с вагоном чемоданов и, представляешь, заявляет, что останется на неделю. Теперь она просиживает свою жирную задницу, уставившись в телевизор, и беспрестанно требует чаю.

– Забавно, ты вела себя точно так же, когда приехала ко мне. – Дженни улыбнулась сама себе. – И что, у нее на самом деле такая жирная задница?

– Будет, уж я об этом позабочусь, – заверила ее Максин.

– И она шлюховатая? Мне казалось, это не в стиле Гая.

Она почти услышала, как ощетинилась Максин.

– Ну, может, и нет. Была бы, я бы не так ее ненавидела.

– Ах, так она опасна, – хихикнула Дженни. – У тебя были на Гая виды, а она приехала и утерла тебе нос.

– Над ее носом, кстати, наверняка поработали скальпелем, – глумливо сообщила Максин.

Было приятно слышать, что и Максин может чувствовать себя не в своей тарелке в присутствии соперницы. Дженни, которой это чувство было хорошо известно, спросила:

– Она на самом деле так хороша?

– Хм-м. – Максин поутихла. – Заезжай к нам как-нибудь, тогда сама поймешь, что мне не нравится.

– Значит, дело не только в тебе?

– Не говори глупостей, при чем здесь я? – Максин помолчала. – Я серьезно, Дженни, приезжай завтра утром и все увидишь.

– Я не могу вот так взять и ввалиться туда, – возразила Дженни. – Это просто глупо.

– Цветочники доставляют цветы, так ведь? Тогда я сделаю заказ, если ты не против. Например, букет белладонны.

– Милая, – улыбнулась Дженни, – может, сразу закажешь венок?

* * *

Гай вернулся в одиннадцать тридцать и, к огорчению Максин, не вышвырнул Серену вон.

Максин по-прежнему сидела в кресле и изо всех сил прислушивалась к происходящему в холле. Если бы она откинулась назад и вытянула шею, то могла бы увидеть их в дверном проеме, но это было бы не очень корректно. И Гай вполне мог бы ее заметить.

Его голос звучал удивленно, но не раздраженно, когда он отвечал на приветствие Серены, встретившей его в дверях. Максин слышала, как она сказала:

– Милый, Таиланд отменили, и у меня образовалась свободная неделя. Я жду тебя с полудня.