Секрет ее счастья - Клаудиа Дэйн Страница 22

— Но не преследуемыми, — с улыбкой произнес Айвстон, тряхнув головой так, что его ладно подстриженные волосы просто взметнулись навстречу Софии.

Это было ужасно, отвратительно и совсем невыносимо. София, похоже, не знала, как можно разговаривать с мужчиной, не пытаясь соблазнить его. Что еще хуже — ей всегда это удавалось.

Луиза была готова отдать если не руку, так жемчужное ожерелье, лишь бы иметь хотя бы половину ее успеха.

— Чушь! — сказала тетя Мэри. — Мужчины просто обожают преследования.

— В роли охотника, а не жертвы, — сказала Луиза. — Правда, лорд Генри?

— Откуда мне знать, леди Луиза?! — со сдерживаемым сарказмом прорычал он.

Его что-то злило, хотя Луиза не могла понять, что именно. Она была единственной, кто имел право на раздражение. И она была раздражена. Даже очень. Казалось, весь мир в это мгновение восстал против ее счастья. Собственно, все к тому шло еще с тех пор, как она покинула детскую. Но она не жаловалась. Она была достаточно стойкой.

— Ну, вот это точно полная чушь, — сказала София, задорно поглядывая на Блейксли. В самом деле, она смотрела на него сверху вниз как на плотское удовольствие, сгорая от нетерпения наброситься на него. Бесчестная, падшая женщина. Луиза едва сдержалась от жеста неодобрения. — Вы же не можете отрицать, что женщины считают вас неотразимым.

— Я не совсем уверен, что такой разговор уместен, — сказал Айвстон, бросив взгляд на Амелию.

Шея Амелии чуть порозовела, что хорошо оттенило ее кремовую грудь.

— Мы задели вас, лорд Айвстон? — спросила София.

— В принципе я не могу припомнить, чтобы мне уделяли столько внимания на моем вечере, — сказал он. — Леди Далби, вы великолепны. Отныне я буду чаще искать вашего общества. Я понимаю, почему Блейкс считает вас такой обворожительной.

Шея, грудь и щеки Амелии стали известково-белыми, а у Луизы перехватило дыхание.

— Блейкс? — певуче протянула София.

— Это семейное прозвище, — проскрипел Блейксли, — которое должно остаться в пределах семьи.

— Несмотря ни на что, оно очаровательно, — сказала София. — Удивительно, как я не слышала его раньше. Конечно, леди Луиза хранила вашу тайну, лорд Генри, не проронив ни слова.

Блейксли странно взглянул на Луизу. Ей это ничуть не понравилось.

— Я удивлена не меньше вашего, леди Далби, — сказала Луиза. — Я тоже не посвящена в тайны Хайд-Хауса.

Взгляд циничных голубых глаз Блейксли был пугающе неприятным. Он умел ранить взглядом.

— Как странно, — сказала София, глядя на Блейксли. — Мне думалось, что вы гораздо ближе. О, что ж, — пожала она плечами, — я, кажется, ошибалась. Надеюсь, вы не обидитесь, если я случайно назову вас Блейкс, лорд Генри?

— Если эта случайность произойдет наедине, леди Далби, я нисколько не буду возражать.

— Я вижу, мы понимаем друг друга, лорд Генри. Как приятно, — сказала София, глядя на Блейксли из-под черных ресниц.

Поскольку ресницы Луизы были рыжими, она не могла повторить этот номер. Да и не то чтобы она хотела… и не то чтобы с Блейксом. Абсолютно точно — не хотела.

— Может быть, вам и позволительно говорить о близости с джентльменами, — сухо сказала Мэри, — но моим подопечным непозволительно это слушать, леди Далби. Прошу нас извинить.

Мэри была слишком трезва, чтобы этим можно было воспользоваться. Все необходимо было срочно исправить. Иначе ужин пройдет без пользы. Как только Мэри попыталась увести Амелию и Луизу от будущего наследника герцога Хайда, все стало понятно. А ведь к их маленькой компании уже собирался присоединиться сам герцог Кэлборн.

Если Амелия нашла объект для восхищения, то Луиза чувствовала себя подавленной. Она не находила Даттона во все прибывающей толпе Голубой гостиной Хайд-Хауса. Нет, она его не видела. Но может быть, он здесь, только не спешит к ним присоединиться?

Даттон всегда так делал. И как это ему не надоедало?

Герцог Кэлборн поклонился и присоединился к их маленькой интимной компании. Амелию в тот момент невозможно было сдвинуть с места. Это был герцог в полном смысле этого слова; хотя у него уже был наследник, а значит, дети Амелии не могли ни на что претендовать. Но это было не главное. С четырехлетнего возраста Амелия точно знала одно — что она непременно станет герцогиней.

В ней Луиза никогда не сомневалась. Амелия была из тех женщин, которые должны были становиться герцогинями. Она смогла бы по достоинству оценить такой подарок, а следовательно, и мужчину, который его преподнес. Более счастливого брака нельзя было и вообразить. По крайней мере, Амелия так решила с шестилетнего возраста.

Амелия была очень дальновидной девушкой, что всегда восхищало Луизу. В самом деле, у каждой из них были такие хорошие планы на будущее, что их незамужнее положение казалось просто какой-то черной полосой в череде удач. Они выходили в свет уже два года. И с того времени все шло не по плану.

Дело можно было бы сдвинуть с мертвой точки, окажись тетя Мэри, по какому-то стечению обстоятельств, пьяницей, выпивающей по паре бутылок за день.

Это же совершенно невозможное мероприятие — добиваться мужчины, находясь рядом с трезвой и бдительной наставницей. Это было сложно, даже когда она была в настроении. Но конечно, герцоги оставались такими, какими и были, и Даттон оставался таким, как и был, а брачные дела — гораздо сложнее, чем они казались вначале. Никакие наставницы под хмельком здесь не помогли бы.

Ну и ладно, какая ерунда.

Ни Луизе, ни Амелии не удавалось приблизиться к цели. Этим и объяснялось столь безнадежное предприятие, как обращение за помощью к Софии Далби. Вряд ли это могло добавить чести, могло даже оказаться наиболее опрометчивым шагом в жизни Луизы, о чем Амелия рассуждала весь вечер, а Элинор посмеивалась, спрятавшись за своей книжкой.

В связи со сложившейся ситуацией, когда София открыто флиртовала и с Айвстоном, и с Блейксли, Луиза более чем пожалела о сделанном. А ведь ее предупреждали. Но конечно, она не пожалела о своей преданности Даттону. Нисколько.

Внимание Луизы привлек изящный реверанс Амелии, предназначенный герцогу Кэлборну. Принятая ею поза привлекательно продемонстрировала ее кремовую грудь и ложбинку уже второй раз за вечер. Но герцог Кэлборн был неуязвим даже для прелестей Амелии, так как он весь без остатка был поглощен Софией.

Это ужасно бесило.

— Леди Далби! — начал Кэлборн, пожирая ее взглядом. Вполне естественно. — Как я счастлив вас видеть! Лорд Айвстон, могу я пожелать вам всего наилучшего в ваш день рождения? Вы выглядите таким цветущим.

— Да, мы как раз говорили об этом, — сказала София, слегка обозначив улыбку: — Вам не кажется, что лорд Айвстон выглядит более мужественным, ваша светлость?

Лорд Айвстон покраснел и опустил белокурую голову.