Неприличная любовь - Сабрина Джеффрис Страница 22

Хелена понемногу успокоилась, но все еще была расстроена. Дэниел начал ее потихоньку убаюкивать, стараясь не обращать внимания на нежный запах туалетной воды, исходивший от ее волос.

– А может быть, она сбежала для того, чтобы наконец-то вытащить вас из дому и немного развлечь? – попытался он пошутить.

– Это не смешно, – сказала она тихо, вытирая остатки слез.

– Наверное, нет, – согласился Дэниел. – Но поверьте мне, моя хорошая, я обязательно найду их, даже если для этого мне придется отправиться в Шотландию. Не нужно так волноваться.

– Я не могу не тревожиться. – Она отодвинулась и подняла заплаканное лицо. – Я сойду с ума, если вы не разрешите мне ехать с вами.

Он вытер ей глаза большим пальцем.

– Лучше бы вам вернуться…

– Нет. Обещайте, что возьмете меня с собой. Я найму для нас коляску или двуколку, что пожелаете. Я буду тихой как мышка, клянусь, и не заставлю вас больше волноваться.

– Ну, хорошо, черт возьми, – прервал он ее мольбы. – Мы наймем коляску и поедем дальше, но…

Хелена просияла:

– Спасибо! Спасибо, Дэниел!

– Дайте мне закончить. Мы поедем дальше, только когда я буду уверен, что ваша нога не пострадала.

– С ней все в порядке!

– А это уж мне решать. Вам-то ничего не стоит скрыть от меня правду. – Дэниел поднял ее больную ногу и положил к себе на колени, прежде чем она успела что-то возразить, затем приподнял юбку, чтобы рассмотреть ногу получше.

– Все нормально, правда… Вам не нужно… – Она замолчала, когда он начал мягко массировать ее икру, проверяя, нет ли повреждений.

Хелена ни разу не поморщилась, зато ее лицо порозовело. Только тогда Дэниел осознал, что снова держит ее ногу в своих руках, как он этого и хотел. Икра не была повреждена, зато оставалась такой же упругой и крепкой, как раньше.

Он мысленно приказал себе отпустить ее ногу. Но вместо этого почему-то продолжал ее массировать, теперь уже более чутко, с удовольствием трогая нежную плоть, наслаждаясь ее мягкостью, ощущая, как она подрагивает под тонким чулком. Его неугомонный «дружок» поднялся и окреп, доведенный до отчаяния этими ласками. В голову Дэниела полезли сумасбродные мысли. Вот если бы добраться до начала ее чулка, медленно стянуть его и отбросить прочь…

– Мне кажется, – прошептала Хелена, – если я немного отдохну, то смогу встать на ноги.

Но Дэниелу никак не хотелось прекращать свое занятие.

– Вы уверены? – спросил он, оттягивая момент. Его пальцы добрались до колена, а затем поднялись еще выше, к самому бедру.

Глаза Хелены расширились, но не от ужаса, как он ожидал, а от возбуждения и предвкушения чего-то, ей незнакомого. Его пальцы больше не массировали ее ногу, а ласкали. Хелена вновь залилась краской, по ее телу пробежала дрожь.

У Дэниела стучало в висках. Значит, она чувствует то же, что и он? Может быть, не знает, что с этим делать, возможно, не одобряет, но определенно сознает силу напряжения, возникшего между ними.

Если бы у него осталась хоть крупица здравого смысла, он бы спасся бегством. Но когда дело касалось Хелены, его разум всегда отправлялся в отпуск. Он подался вперед, не в силах оторвать взгляд от ее пылающих щек и дрожащего подбородка. А ее рот – ее прекрасный сочный рот, приоткрытый от тяжелого дыхания…

– Проклятие, – прохрипел он, и его губы накрыли ее рот.

Губы Хелены пахли гвоздикой, они были нежными, как пух лебедя. И хотя Дэниел повторял про себя, что не должен ее целовать, он никак не мог от нее оторваться. Он воспользовался ее готовностью и теперь с наслаждением изучал шелковую мягкость и влажность ее рта, все то, о чем он иногда осмеливался мечтать.

Он хотел поцеловать Хелену с тех самых пор, когда впервые ступил на террасу Свен-Парка прошлым летом. Теперь его желание возросло настолько, что он был не в силах остановиться, пусть даже потом она даст ему пощечину или снова станет холодной как ледышка.

Но, похоже, она ничего подобного не сделает. Поначалу Хелена замерла, но затем вдруг превратилась в восхитительную горящую желанием женщину, с восторгом отвечающую на его ласки.

– Вот так, Хелена. Расслабься, – пробормотал он, когда, наконец, смог от нее оторваться.

Хелене захотелось рассмеяться. Разве она может расслабиться, когда он целует ее так, как ни один мужчина, ни разу не целовал? Она была ошеломлена, заинтригована… возбуждена. Каким-то образом Дэниелу удалось ее обезоружить, прежде чем она начала сопротивляться, а теперь было уже поздно. Все, чего ей хотелось, – это чтобы он никогда не останавливался, вечно лаская ее рот, согревая его своим дыханием, сводя ее с ума.

Когда Дэниел провел языком по ее губам, Хелена вздрогнула. Она отпрянула назад и увидела, как жадно горят его глаза. Он взял ее за подбородок и начал водить большим пальцем по ее нижней губе.

– На этот раз приоткрой свой ротик, детка, – прошептал он. Она не успела перевести дух, как он начал целовать ее снова, все еще держа за подбородок. Он опять коснулся языком ее губ. Она повиновалась. В тот момент, когда она разжала губы, его язык проник внутрь и встретился с ее языком. На задворках сознания мелькнула мысль, что в правилах миссис Нанли ничего не сказано о том, можно ли позволять мужчине такие поцелуи, но это ее уже не волновало. Это было чудесно. Дэниел целовал ее так горячо, так страстно. Он то прикасался к ее губам, то впивался в них, лаская языком все ее тайные уголки. Горячая волна заставила ее дрожать от восторга. Он поднял ее и посадил к себе на колени. Хелена почувствовала под собой его упругие ноги и в панике отпрянула.

– Вы должны прекратить это, – слабым голосом сказала она, упираясь руками в его грудь.

– Я так не думаю. – Он оторвался от ее губ, спустился ниже и начал целовать ее шею. – А ты уверена, что этого хочешь?

Гордость подсказывала Хелене, что она должна сопротивляться, как любая благородная леди. Но удивительное чувство внутри ее заставляло не только позволять ему эти ласки, но и отвечать на них. Она поняла, как Розалинд ввязалась в неприятности с Гриффом до свадьбы.

Он нежно целовал ее в шею, потом начал забавляться губами с ее ухом. Его бакенбарды щекотали кожу. Ее дрожь стала еще сильнее.

– Пожалуйста, Дэниел… Не надо, – прерывающимся голосом бормотала Хелена, не отпуская при этом лацканы его сюртука.

Он усмехнулся:

– Кажется, тебе придется попросить меня получше. Девочка, ты же сама хотела узнать, вокруг чего поднимается столько шума…

– Я… я этого не говорила. Это ты сказал.

– Да, но ведь ты думала об этом? – Он дотронулся до ее мочки языком, и у Хелены перехватило дыхание. Неужели такие странные вещи могут быть настолько приятными? – И держу пари, не один раз.

Руки Дэниела поглаживали ее спину, отчего по ее телу забегали мурашки. А что, если он положит ей руку на грудь, как тот мужчина на улице? Она застонала – это правда, она хотела узнать об этом больше.