Криминальный развод - Анна Шварц Страница 22

А потом, схватив зонтик, начинаю бить две огромные фигуры, от которых воняет мужским одеколоном. Только этот маленький нюанс позволил мне понять, что в мою квартиру не медведи случайно забрались  — а ведь в первый момент я именно так и подумала! 

— Ай, мать! Полегче! Твою мать! — басят фигуры с каждым ударом, пока я, выпучив глаза, изо всех сил сражаюсь за свою жизнь, от души раздавая лещи элегантным черным зонтом, — твою... дивизию!  

Зонт с треском ломается пополам. Я направляю обломок на фигуры — если они решат напасть, мне придется их заколоть!

— Василиса, твою налево! — рычит голос и я, попятившись, нашариваю рукой свет в прихожей. Он вспыхивает ярко, заставляя чуть зажмуриться меня, а потом и двух мужчин напротив, которые пытаются на всякий случай прикрыться от моих ударов, выставив вперед мощные локти. 

Боже. Я тихо и виновато откашливаюсь, вспомнив, где видела этих двух.  

Это же они тащили меня в машину к Ярославу! Приговаривая всякие глупости о такси комфорт-класса! На всю жизнь этих придурков запомню. 

— Вы что тут делаете?! 

— Полегче. Опусти зонтик, Вася, — фыркает один из них, — чуть руку не сломала. 

— Сначала скажите, что вы тут делаете! Или достану сковородки и точно сломаю что-нибудь! 

— Дверь у тебя открыта была, — бугай встряхивает руку, поморщившись, и потом разминает шею, угрожающе ею хрустнув. Я вздыхаю. Не будь это ребята Ярослава — я бы уже била их чем-нибудь еще — настолько они пугающе выглядят, — закрываться надо. Это мы мирные, а если бы кто-то еще пришел? 

— Все сказали? — начинаю заводиться я, — у меня замок был сломан. Дядя Витя чинил его. Вам никто не говорил, что врываться в чужое жилье — это преступление? 

— Нам надо наедине с тобой поболтать, — пожимает плечом бугай, — а у тебя были гости. Ну мы и решили тихонько в комнате посидеть, подождать

— Давай, блин, к делу, — подает голос второй, — Она уже нервничает. 

— А, ну да. Короче, Вася, поздравляем. Ты у нас теперь вдова. 

Я закрываю глаза, чтобы не схватить что-нибудь потяжелее и не треснуть этих двоих с идиотскими шуточками.  

— Ладно, не пыхти. Короче, Вася, муж твой умер. Ты в курсе уже. Эта жирная гнида Герман даже не подал тогда заявление ваше на развод... Исчез со всеми доками. Придется тебе в наследство вступать. Точнее, сделать пока вид. 

— Что? — непонимающе произношу я, — но зачем? 

— Тебе деньги лишние, что ли? Получишь свою долю, станешь богатой. Богатая вдова — это лучше, чем бедная вдова. Но это все фигня. Нам нужен бизнес Ярослава. 

— А, — выдыхаю я, почувствовав укол разочарования. Понятно. Эти — не хуже Германа, который потирает ручки, готовясь поделить имущества человека, на которого он работал, с растерянной вдовой, — я, к сожалению, не хочу вступать в наследство. Так что обратитесь к родителям Ярослава с этой просьбой. 

— Блин, ты... Вася... ты не вкуриваешь. 

— Я все вкуриваю. То же самое предлагал мне Герман, но, ребята, я не хочу... не хочу в это вмешиваться, если честно... конечно, если вы не начнете меня бить, — снова вздыхаю я, понимая, что, скорее всего, так и будет. Если с Германом мы встретились у метро, то с этими двумя я стою одна в квартире.  Очень глупо отказываться сотрудничать в такой ситуации. 

— Нет, ты не вкуриваешь, — бугай закатывает глаза, — Слышь, Лютик, она думает, что мы хотим типа кинуть Ярослава. 

— Ага. Я это уже понял, — хмыкает второй, —  Может, сказать ей? 

— Нафига? Она вроде не убивается с горя. 

— Просто она не верит нам. Не будешь же ты пытать же ее паяльником? Нормальная баба, обижать ее жалко. Уговаривать — долго. И бесполезно, наверное. 

Я чувствую, как у меня шевелятся волоски на теле от их странного разговора. 

— А если разболтает? 

— Не разболтает, — пожимает плечами тот самый Лютик, — мы ее в Воркуту отправим тогда. 

— Ребят, вы... — подаю я голос, а они оба смотрят на меня, — во-первых, в Воркуту я не поеду. Во-вторых, вы меня начинаете напрягать. 

— Ладно, Вась... мы тебе скажем, но потом не отмажешься от нас. Проболтаешься — точно улетишь в вечную мерзлоту.  Потому что об этом знают всего несколько человек. 

— Да о чем вы?! 

— Эх, — вздыхает здоровяк, — короче, Вася, жив твой муж. Не побудешь ты пока вдовой. Извиняй уж и шампанское спрячь подальше.

— Что? — шепчу я. Мне кажется, что в этот момент сердце кто-то сильно сжимает, отчего оно останавливается. Мир начинает плыть, — шутите, что ли?  

— Смеешься? Плохая тема для шуток. Правда, не можем обещать, что это надолго. Переломался он сильно... пока в сознание не приходит.  Хорошее время для того, чтобы вычистить всех крыс. Слишком уж много их развелось. Вась?  А, Вась? Блин.

Я чувствую, как меня ловят, прежде чем я впечатываюсь лицом в пол — слишком эта новость стала для меня неожиданной. 

— Вась? Ты норм? — трясет меня бугай, а я тихо шепчу: 

— Ладно. Это все дело меняет... Говорите, что надо делать. Только для начала я хочу увидеть Ярослава. Хотя бы на видео. 

— Тогда мы тебя домой к нему отвезем. Ты только кроссовки накинь. Мы обувать людей не умеем, — он опускает взгляд на мои босые ноги, — пойдешь в комфорт-такси наше босиком, а там холодно сегодня. 

— Придурки, — шепчу я. 

— Не ругайся. Работа у нас такая. Мы к тебе со всем уважением, — бугай со вздохом ставит меня на пол, — других бы не уговаривали. На плечо и понесли бы. И отказ от наследства подписать заставили б. Много их было хитрых... одна до сих пор на Мальдивах жопу греет. А ты одна такая... 

— Ага, — кивает второй, — Зря вы с Ярославом разошлись. 

Я устало фыркаю. С одной стороны, приятно иногда слушать неприкрытую лесть, с другой, я сейчас чувствую себя глуповато.