Новый Год с тобой - Настя Любимка Страница 22

— А куда мы едем?

— В дом, в котором я когда-то жил. Я хочу познакомить тебя с отцом, а еще у меня есть для тебя сюрприз.

Конечно, я тут же занервничала.

 — Я не готова. Я не одета и…

— Ты прекрасно выглядишь, девочка моя. Ты всегда самая красивая. Не нужно бояться, мой отец не кусается.

— Я кусаюсь, — мрачно заметила я, а Бронислав рассмеялся.

— Я буду рад, если ты покусаешь меня, когда мы будем наедине.

— Прямо сейчас пойдет? — все также хмурясь, вопросила я.

— Если не боишься попасть в аварию…

— И все же, ты должен был предупредить заранее. Я правда, — сглотнула, — не готова к такому знакомству.

— Чего ты боишься? Ты же будешь со мной. Я бы очень хотел представить единственному живому родителю ту, которую выбрало мое сердце.

От этого признания по телу побежали мурашки. Я снова сглотнула и потянулась рукой к плечу Бронислава и тихонечко сжала его.

Он говорил, что его мама умерла от рака почти шесть лет назад, когда ему было шестнадцать лет. А в его восемнадцать появилась Карина… Как хорошо, что его отец развелся. Вот уж кого я точно видеть не желала.

— Хорошо, — выдохнула я. — Но имей ввиду, что когда я волнуюсь — несу чушь.

— Чудо ты мое, — рассмеялся Бронислав.

— Уж какая есть…

Дорога заняла примерно полчаса. И когда мы подъезжали к большим резным воротам, моя уверенность поколебалась. Да какой там! Я хотела сделать ноги сразу, не въезжая на двор! Трехэтажный дом из светлого камня, припорошенный снегом, впечатлял. Сразу как-то вспоминалось, что отец Разума не последний человек в городе, а на минуточку успешный и очень богатый.

— Броня, — тихо позвала я, — а может вернемся. Я наверно, не готова намного больше, чем думала.

— Трусишка, — останавливаясь перед мужчиной, выбежавшим из охранной будки, произнес Разум. — Все будет хорошо, я тебе обещаю.

У меня дрожали руки и ноги. Я чуть ли не кубарем выкатилась из машины.

— Во второй гараж, — приказал Бронислав мужчине, и уверенно взял меня за руку.

Видимо, здесь не принято самостоятельно отгонять машину в гараж…

— Послушай, — я вцепилась в локоть Бронислава так, словно тонула, а он был моим спасательным кругом. — Я ведь никогда не…

Парень остановился и притянул меня к себе, а затем крепко поцеловал.

— Пожалуйста, не бойся. Я рядом, — прошептал он, отрываясь от моих губ. — Все будет хорошо, ты веришь мне?

— Верю, — пришлось выдохнуть.

Мы шагали по парадной дорожке к высокой лестнице и большим белоснежным дверям. У меня сердце билось где-то в районе ушей. Пульс ощущался битами в висках.

Я отчаянно трусила, но при этом пыталась казаться храброй. Смело шагая за Брониславом в дом, а затем и по просторному коридору.

Познакомит с отцом… Разве не рано? Мы всего две недели вместе… Ох…

— Мулчит!

— Мяучит!

— Мулчит!

Я резко остановилась. У меня глюки? Или я слышу голоса своих трех «Н»?! Букву «р» в нашей семье не выговаривает только Ника…Но ведь это не может быть правдой, они за много километров от меня…

— Что случилось? — спросил любимый.

— Мне почудилось… — пробормотала я.

 — Отдай!

— Или нет! Я опрометью кинулась на голоса, страшась поверить в то, что моя семья здесь.

 А в том, что именно семья — не сомневалась, потому что мама ни за какие коврижки бы не оставила своих птенчиков!

Ноги привели в просторную залу с камином, большим диваном, низким столиком и полками со статуэтками. Но не это меня поразило, за столом пили чай мама и отчим, а еще пожилая женщина и мужчина…

— Мама?!

 — Инна! — трёхголосый детский хор, а затем они бросились ко мне оставив в покое рыжего кота.

Я сполю. Я однозначно сплю.

Сама не поняла, как оказалась на коленях, крепко обнимая малышню. Как же я по ним соскучилась! Боже! Как же я по ним соскучилась!

— Доченька, — мама тоже времени даром не теряла, и оставив чашку поспешила к нам. — Дети, вы сейчас задушите сестру.

— Не задушим, — хором возвестили мальчишки.

— Дядя Блоня! — Ника первая отлепилась от меня и побежала в раскрытые объятья Бронислава.

У меня, наверное, глаза по пять рублей были, не меньше… Когда он успел познакомиться с моей семьей, и главное, как смог уговорить их приехать сюда?! Да еще в дом его отца?!

 — Вижу, сюрприз Бронислава удался, — шепнула мама на ушко. — Он безумно хотел тебя порадовать, доченька. Так сильно, что вчера прилетел к нам и уговорил лететь с ним, чтобы погостить у вас на время Новогодних каникул. Ты была права, он очень хороший мальчик.

— Самый лучший, — смахивая слезинки, прошептала я и обняла маму. — Самый лучший на свете!

Мама отпустила меня, и я сразу же кинулась к Брониславу. Секундой раньше Роман Петрович забрал Нику из его рук. Прижалась к груди любимого, уже не стесняясь слез.

— Ты сумасшедший, Бронислав. Ты просто сумасшедший.

— Просто я люблю тебя, Ватка. Сильно люблю.

— Я тоже тебя люблю. Очень сильно. Ты потрясающий, я…

— Тшш, маленькая, все хорошо. — Осторожно утирая мои слезы, прошептал он, широко улыбаясь. — Ты скучала по родным, я просто хотел, чтобы Новый Год был для тебя самым лучшим.

— Он таким и будет. Новый Год с тобой…

Разум, не стесняясь родителей, поцеловал меня. Бережно, нежно, так словно желал успокоить. И я правда немного успокоилась. В его объятьях мне было очень уютно и хорошо.

— Папа, знакомься, моя Ватка, — торжественно объявил он, глядя на мужчину, внешне очень похожему на него, только старше и импозантнее что ли. При этом Бронислав так и не отпустил меня из кольца своих рук. — Бабушка Рая, вот моя Инна.

 И так сказал, что я уверилась — его. Вся от макушки до пяточек. Навсегда.

 — Я очень рад, Инна, нашему знакомству. У вас замечательные родители, а ваши три «Н» меня покорили.

— Детки замечательные, — согласилась с ним бабушка Рая, — девочка, ты позволишь себя обнять? Я так тебе за Котю благодарна…

 — Конечно, — немного растерялась я, не зная кому отвечать и на кого смотреть.

Пока я находилась в ступоре, бабушка Рая ловко засеменила ко мне и в мгновение ока крепко обняла.

От нее веяло ароматом мяты и уюта, а еще чего-то родного, такого бесконечно нежного, космического. У меня никогда не было бабушки, и кажется, сегодня я ее обрела…

— Добро пожаловать в семью, Инна. — Когда Раиса Геннадьевна отпустила меня, произнес отец Разума и мягко сжал мою ладонь.