Тест на любовь - Пенни Джордан Страница 22

Наконец-то все закончилось: церемония венчания, прогулка, череда бесконечных знакомств, свадебный обед в ресторане Карло. Девять часов Джоди не осмеливалась ни пить, ни есть.

Она так устала, что едва держалась на ногах.

Тугой лиф оказался настоящей пыткой, от которой все мышцы онемели. Когда они остались одни, Лоренцо спросил:

– Ты устала?

Она смогла лишь кивнуть головой. «Устала» – слишком слабое слово, чтобы описать ее физическое и эмоциональное опустошение. Эмоциональное? Но из-за чего? Ты знаешь ответ, подсказывал ей внутренний голос. Она испытывала чувство вины и стыда, когда они с Лоренцо давали перед алтарем священную клятву.

– Я поднимусь вместе с тобой, – произнес Лоренцо.

Как может обыкновенное платье быть таким тяжелым? Когда она оказалась на верху лестницы, у нее бешено заколотилось сердце и закружилась голова. Перед дверью ее спальни Лоренцо, легонько коснувшись плеча Джоди, сухо произнес:

– Если у тебя есть минутка…

Они только что поженились, а он разговаривает так, будто она – случайная знакомая.

А разве это не правда?

У Джоди ужасно болела нога. Войдя в его комнату, она остановилась возле двери. Лоренцо подошел к комоду и, взяв что-то оттуда, направился к ней.

– Зная твое отношение к изумруду, я подумал, что ты предпочтешь носить вот это. Кстати, когда все закончится, можешь оставить его себе, если захочешь, – сказал он, небрежно пожав плечами.

Джоди молча взяла у него маленькую коробочку и открыла ее. Внутри лежал грушевидный бриллиант.

– Я не могу принять его. Он, наверное, слишком дорогой.

Лоренцо нахмурился, недовольный отказом.

– Как хочешь, – согласился он. – Это не имеет особого значения.

– Как и наш брак, – дрожащим голосом произнесла Джоди. – Я бы предпочла не венчаться в церкви. Из-за этого я чувствую себя… – Она замолчала и покачала головой, будто показывая, что ему не понять ее чувств.

От неосторожного движения все поплыло у нее перед глазами, и Джоди почувствовала, что вот-вот упадет в обморок. К счастью, Лоренцо в очередной раз успел ее поймать.

– Все дело в платье, – простонала она. – Лиф очень туго затянут.

Он повернул ее к себе лицом и, осмотрев платье, раздраженно спросил: – Почему ты ничего мне не сказала? Как, черт побери, эта штука расстегивается?

– Сначала нужно снять юбку и шлейф, а затем лиф, – еле слышно произнесла Джоди. – Они прикреплены к нему.

Прежде чем она успела его остановить, он нащупал крошечные крючочки и быстро расстегнул их. Шлейф и юбка мягко упали на пол, оставив Джоди в лифе, кружевных трусиках и чулках.

– Какого дьявола ты так затянулась? – сердито спросил Лоренцо.

– Это не моя идея, а стилиста, – призналась Джоди.

– Как он расстегивается?

– Шнуровка внутри, – с трудом произнесла она.

– Не шевелись. – Оставив ее посреди комнаты, Лоренцо подошел к комоду и открыл ящик. Когда он вернулся, в руках у него были ножницы.

– Не надо, – слабо запротестовала Джоди, но было уже слишком поздно. Не обращая внимания на ее возражения, он начал разрезать ткань. Когда лиф упал на пол, Джоди заплакала от облегчения. Наконец-то она снова может дышать полной грудью!

– Просто чудо, что ты еще жива, – критически заметил Лоренцо, изучая красные отметины, оставленные на нежной коже. – Почему ты не сказала мне, что у тебя болит нога?

– Потому что она не болит, – солгала Джоди.

– Я же вижу, что болит. Ложись на кровать, я сделаю тебе массаж.

– В этом нет необходимости, – возразила она. Осознав, что стоит перед ним почти обнаженная, Джоди скрестила руки на груди. Когда она попыталась сделать шаг, ее ногу пронзила такая боль, что она застонала.

Лоренцо что-то пробурчал по-итальянски, затем взял ее на руки и, игнорируя возражения, отнес на кровать.

– Ты самая упрямая женщина из всех, кого я когда-либо знал, – сердито заметил он. – Расслабься.

Джоди хотела отказаться из гордости – и по некоторым другим соображениям, – но предложение избавиться от боли было слишком заманчивым. Она молча легла и закрыла глаза. Когда Лоренцо стягивал с нее чулки, она напряглась. Он сделал это так бесстрастно, словно она – пластмассовый манекен. Но реакция ее тела на его прикосновения была совсем другой.

Джоди легла на живот, чтобы Лоренцо не видел ее обнаженной груди и выражения лица. Она сделала это не из скромности, а из опасения, что он догадается о ее желании. Особенно сейчас, когда соски затвердели.

Вскоре боль утихла, но прикосновение его пальцев к обнаженной коже вызвало у Джоди боль иного рода. Она зародилась глубоко внутри и постепенно разлилась по всему телу, заставляя трепетать каждый нерв.

Когда Джоди вырвалась и попыталась сесть, Лоренцо спросил:

– Что такое? Боишься, как бы я тебя не совратил?

Он издевается над ней!

– Конечно, нет. Я даже не думала об этом. В конце концов, мне уже известно, что ты меня не хочешь.

Она хотела подняться, но не смогла, потому что Лоренцо стоял прямо перед ней.

– Ты хочешь, чтобы я испытывал к тебе страсть?

– Нет! – неистово воскликнула она.

– Ты лжешь, – произнес Лоренцо, внезапно подняв ее и притянув к себе, – но ведь ложь – это вторая натура женщины, не так ли?

Да, я солгала, подумала Джоди. Потому что не знала другого способа себя защитить. Почему он так себя с ней ведет? Из рассказа Катерины Джоди поняла, что причиной его негативного отношения к женскому полу было поведение матери. Но разве он имеет право наказывать за это ее? Точно так же у тебя нет никаких оснований считать всех мужчин подлыми обманщиками только из-за того, как с тобой обошелся Джон, шептал ей внутренний голос.