Неудержимая страсть - Линн Грэхем Страница 22

Лео помолчал, потом спросил:

– Правда?…

От его глубокого, хрипловатого голоса по спине у нее прошел озноб.

– Я просто хотела увидеться с тобой наедине, как только ты вернешься. Думаю, мы могли бы встретиться в оранжерее.

– Лучше в моей комнате. Оранжерея – слишком людное место.

– Когда? – неловко пробормотала Энджи.

– Я воспользуюсь вертолетом… жди меня примерно через час, – негромко сказал Лео, и тут же Энджи услышала, как он уже твердым голосом обратился к кому-то: – Господа, наша встреча заканчивается. – И связь прервалась.

Через час? Вот это сюрприз, и очень приятный. Ей будет гораздо лучше, когда прекратится эта война с Лео, уговаривала себя Энджи. Она была бесконечно благодарна ему за то, что он почувствовал ее беспокойство и отложил ради нее свои дела.

Уоллес редко появлялся на людях до обеда, а Дрю раньше двенадцати и не просыпался, так что Энджи позавтракала в одиночестве. Выпила для храбрости кофе, нервно пролистывая свежие газеты.

Когда Джейк вбежал в комнату, чтобы поздороваться с матерью, Энджи подхватила его на руки и изо всех сил прижала к себе. Минут через двадцать в дверь заглянул отец и спросил, нельзя ли взять Джейка с собой, чтобы познакомить его с прислугой.

Удивленная и тронутая этим предложением, Энджи смотрела вслед отцу, держащему внука за руку, и изумлялась, почему он до сих пор не задал ей самого простого вопроса. Но может быть, он просто решил не торопить события? В любом случае насчет того, кто отец Джейка, он раздумывать не стал бы. Когда отец узнал, что она провела две ночи с Лео, пока он сопровождал Уоллеса в Лондон, ей пришлось выдержать целую бурю.

Услышав в отдалении стрекот приближающегося вертолета, Энджи прошла через широкие двери в ту часть дома, которая до сего момента была для нее закрытой. Ее отец всегда хранил эти фамильные покои как святилище, и она никогда не осмеливалась даже заглянуть туда без разрешения.

Энджи оказалась в красивой просторной гостиной, обставленной дубовой мебелью, удивительно удобными на вид стульями и креслами. Отец говорил, что за дверью слева находились спальня, гардеробная и ванная, а за дверью справа – комната, которой Лео пользовался как кабинетом. Ей хотелось заглянуть за обе двери, но она боялась быть пойманной с поличным, как любопытная школьница.

Страх сковал все ее существо. Она должна сказать Лео правду, открыть ему глаза на его отцовство…

Энджи влажными ладонями беспрерывно разглаживала юбку. Вдруг дверь резко распахнулась, и вошел Лео. Молодая женщина вздрогнула. Лео ногой закрыл дверь и одарил Энджи довольной улыбкой. Она только это и видела – улыбка озарила резкие черты его лица, словно солнце, серым зимним днем разорвавшее облака над землей.

Из-за спины Лео неожиданно извлек огромный букет алых роз и бросил Энджи в руки. Она едва успела его подхватить и лишь тогда заметила маленькое серебряное ведерко со льдом, которое он уже ставил на стол. Лео принес из кабинета два бокала, открыл бутылку шампанского и разлил искрящуюся жидкость. Энджи следила за ним, потрясенная до такой степени, что утратила дар речи.

– Я никогда прежде не дарил женщинам цветы, – с насмешкой произнес он. – Мой отец всегда говорил, что цветы приносить следует только больным или покойникам.

Энджи сглотнула комок в горле.

– Сегодня мы поужинаем в ресторане, – пообещал Лео, окидывая взглядом ее стройную фигуру. – Это все, что я успел достать за такой короткий срок. Должен признаться, что начинаю чувствовать себя подростком, пытающимся соблазнить женщину в ее собственном доме.

Розы и шампанское, вспоминала Энджи, от восторга не слыша его слов. Но постепенно первое потрясение прошло, и она с удивлением подумала, что где-то на телефонной линии просто перепутались провода…