Американская леди - Петра Дурст-Беннинг Страница 21

Один раз в неделю до обеда Рут регулярно ходила в парикмахерскую. Она настаивала, чтобы Мария сопровождала ее и тоже делала себе прическу. Вначале Мария опасливо отказывалась, ведь дома, в Лауше, она никогда бы не подумала пойти к парикмахеру, да и не было в деревне такого. Жителям приходилось ездить в Зонненберг. Но, несмотря на протесты, Мария со временем вынуждена была признать, что всевозможные ароматические средства, которыми мыли голову в парикмахерской, оказали свое действие: ее волосы еще никогда так красиво не блестели. Их бледно-каштановый цвет теперь превратился в оттенок теплого кофе с ложечкой сливок. А потом еще эта ароматная пудра для волос, после нее весь день Марию словно сопровождало весеннее дуновение ветерка…

Послеобеденное время Рут обычно проводила за составлением меню и украшением столов для приемов. В гости зачастую приходили важные клиенты «Майлз Энтерпрайзис», представители фирм оптовой торговли, иногда надежные поставщики, которые в это время приезжали в город по делам. Стивен был убежден, что деловые контакты лучше всего завязываются во время изысканного ужина. Здесь муж предоставлял Рут, прирожденной хозяйке, полный карт-бланш. Она всякий раз отдавалась мероприятию, был ли это обед в семейном кругу или банкет для двадцати закупщиков.

Таким образом, вторая половина дня у Марии оставалась для произвольной программы. Рут пришла бы в ужас, узнав, что сестра чаще всего просто шатается по улицам и наслаждается особым флером города. В Центральном парке Мария могла сидеть на скамейке и наблюдать за прохожими, наслаждаться солнцем, от лучей которого матово светился черный асфальт на дорожках, прислушиваться к щебетанью птиц, доносившемуся из тенистых крон громадных раскидистых каштанов.

Впервые в жизни Марии ее дни не подчинялись строгому ритму стеклодувного ремесла: в первой половине дня – работа у печи, после обеда – эскизы на шарах или изучение образцов рисунков в книгах. Теперь Мария не сосредотачивалась на стеклянном украшении, возникавшем в ее руках, – ее мысли плясали, как маленькие бумажные кораблики на волнах пруда. Это чувство было ей чуждо, она не осознавала, нравится ли ей это. Но Мария разрешила себе это. В качестве нового опыта она всей душой приветствовала и другие вещи. Мария получила много новых впечатлений и, нервничая, надеялась, что фантазия вновь вернется к ней.

Но пока все оставалось по-прежнему.

Иногда она вспоминала тот ужасный сон, который до некоторой степени способствовал ее путешествию в Америку: она под стеклянным колпаком, как в стеклянной тюрьме. «Может, он будет преследовать меня и здесь?» – спрашивала она себя.

Но снова проходил день, а Мария так и не открыла альбом для рисования. Она радовалась, когда Ванда предлагала ей прогуляться в послеобеденное время. Или когда они вместе посещали уроки танцев у Пандоры. В такие дни у Марии на некоторое время появлялось ощущение, что она заперта в самой себе.

Ванда, Пандора и Мария решили и впредь отправляться после урока танцев на чашку кофе.

Им нравилось кафе в Центральном парке, где Пандора знала официанта, который выносил им дополнительную порцию мороженого или чашку кофе бесплатно, когда шеф не видел. Кроме того, у этого кафе была терраса с зонтиками и красивой металлической мебелью. С нее открывался вид на весь парк. Что может быть лучше наслаждения от того, когда летним днем под открытым небом уплетаешь закуски?

Они в очередной раз сидели под полосатым зонтиком, когда Ванда гордо заявила:

– На следующей неделе, к сожалению, вам придется обойтись без моего общества. Я только что нашла работу!

Она приняла поздравления обеих собеседниц и, просияв, рассказала, какая должность у нее будет.

– Смотрительница на фабрике по пошиву пальто?! – нахмурилась Пандора и опустила чайную ложечку. – Но, топтыжка моя, ты ведь это не всерьез!

– Еще как всерьез! – рассмеялась Ванда. – Я знаю, это не самая восхитительная работа, но мне еще нужно радоваться, что хоть что-то получила. Нужно искать положительные стороны во всем, не правда ли?

Она думала, что Пандора скривится, потому что не так давно она сказала Ванде:

– Почему бы тебе не начать работать у меня? Моей ассистенткой, скажем?

Обе, конечно, хорошо понимали, что это предложение не дает ничего и требует только энтузиазма: у Пандоры редко бывало достаточно денег даже на оплату ренты, не говоря уже о зарплате ассистентки!

– Положительные стороны? – на этот раз ошеломленно повторила Пандора. – В работе надсмотрщика над рабами? Разве ты не знаешь, как работают на фабрике? Бедные девушки и женщины работают не покладая рук, а получают за это всего несколько долларов. Грохот швейных машин там оглушающий, а темп пошива тяжелой ткани настолько высок, что часто от усталости они просто прошивают себе пальцы. Окна и двери запирают, чтобы работницы не пялились наружу и не теряли драгоценного времени, – загибала Пандора пальцы на левой руке.

– Но на всех фабриках не может быть так уж плохо, правда? – оторопело спросила Мария.

– Об этом подробно писали в газетах в прошлом ноябре. Тогда из-за плохих условий труда устроили забастовку 15000 швей. Это была самая крупная забастовка женщин за всю историю. Владельцы фабрик так испугались, что даже наняли отряды верзил, которые должны были запугать женщин. Но девушки не оробели и всё выдержали: они три недели стояли в снежной каше перед воротами фабрики. И они поступали так не ради развлечения. Ты должна была читать об этом! – снова обратилась Пандора к Ванде, качая головой.

– Ну, хватит, – растягивая слова, произнесла Ванда и подвинулась на лавке вперед. – Это значит, что после забастовки многое изменилось к лучшему. Я ведь буду контролером и смогу позаботиться, чтобы эти улучшения и впредь сохранились.

Пандора покачала головой.

– Даже если и так – в чем я очень сомневаюсь, – я отказываюсь иметь дело с надзирателями рабов. И пусть такой человек станет мне предлагать даже сто долларов за занятие, я откажусь!

Ванда тяжело вздохнула.

– И все же мне ничего другого не остается, я хотя бы взгляну на то, что там происходит. Кто знает? Может, я даже смогу помочь швеям? Я ведь намереваюсь в этот раз делать все правильно.

Когда Ванда заметила, что Мария одобрительно кивнула, на душе у нее стало немного легче. Все пройдет хорошо, нет, все просто обязано пройти хорошо. Зачем сразу расстраиваться из-за слов Пандоры? Реакция Гарольда была не лучше. Он спросил, не перешла ли она теперь на сторону пролетариата. Ну что за ерунда!

Во время спора ее мороженое в серебристой креманке расплылось в розовую лужицу. Ванда стала его вычерпывать с новым воодушевлением.

– На всех моих предыдущих местах работы происходило досадное стечение обстоятельств, из-за чего меня увольняли. Но моя полоса неудач не может длиться вечно, правда?

Девушка снова заметила, что Мария горячо кивнула. Пандора в отличие от нее лишь скривила губы.