Тайная наследница - Люк Девениш Страница 21

Квини принялась подметать листья. Бидди сошла с веранды и зашагала по садовой дорожке. У маленькой кованой чугунной калитки она обернулась, надеясь, что подруга хотя бы помашет ей на прощание, но взгляд Квини оставался холодным. Петли громко заскрипели, когда Бидди приоткрыла калитку. Девушке стало грустно, когда она поняла: ей больше никогда не суждено услышать этот скрип.

— Бидди! — крикнула Квини, когда калитка закрылась.

Бидди с надеждой посмотрела на нее.

— Ты все придумала или на самом деле идешь купить кларет?

Бидди вздохнула. Надежда развеялась, когда она увидела на лице Квини насмешливую улыбку. Нет, она никогда не была ей подругой. Бидди заставила себя собраться и выпрямила спину.

— Правда. Клянусь, — сказала она и зашагала прочь.

Стоя на противоположной стороне Бридж-роуд, Бидди наблюдала за тем, как покупатели входят и выходят из магазинчика «У Топпа». Мысленно она рисовала себе картины идеального Рождества. В своих фантазиях Бидди была маленькой девочкой, и мама Ида, совсем еще молодая, вела ее за руку к обшитому досками огромному сараю. Лицо холодил вечерний воздух. Ида пообещала, что в сарае Бидди увидит дерево необычайной красоты. И впрямь, войдя в широко распахнутые двустворчатые двери, Бидди узрела очень красивое дерево, установленное на возвышении. Ида назвала его «горным перцем»^[11]. Впрочем, дело было не только в красоте самого дерева. Среди его листвы тот тут, то там Бидди заметила венки, сплетенные из разноцветной бумаги, а также свечи, которые зажгли, как только солнце скрылось за горизонтом. Среди ветвей висели небольшие пронумерованные подарки. Каждому ребенку вручили по картонке, на которой были написаны цифры. Когда все было готово, приятный на вид мужчина принялся выкрикивать по очереди номерки, и каждый ребенок, чей номер называли, подходил и получал подарок, висевший на дереве. Бидди достался тридцать второй. Ей подарили миленькую маленькую куклу, сшитую из лоскутков…

Девушке стало спокойнее. Так было всегда, когда Бидди начинала фантазировать, вот только на этот раз подробности, которыми она украшала свое видение, не отличались экстравагантностью, они были вполне тривиальными, а посему она быстро догадалась, что никакая это не фантазия, а воспоминание. Погружаться в прошлое ей не хотелось, однако, если дверь приоткрывается, закрыть ее не так уж просто, и воспоминание норовит предстать перед тобой во всей красе. Бидди вспомнила, как шла вместе с мамой домой, прижимая куклу к груди. Она все время смеялась от счастья. Ида тоже смеялась, а потом внезапно остановилась. Они дошли до перекрестка. Если бы они продолжали идти по той же улице, то добрались бы домой примерно за час. Если же свернуть за угол, то можно срезать путь и оказаться в кровати через полчаса.

— Что случилось, мама? Давай пойдем коротким путем, — настаивала Бидди, глядя на Иду.

Но той явно не хотелось поворачивать. Она осторожно заглянула за угол дома.

— Там нет плохих дядь, — капризно протянула Бидди.

Окинув взглядом обсаженный деревьями переулок, она увидела только большие красивые дома, окруженные садами. Чего им бояться?

Ида наконец уступила, и они свернули в переулок. Теперь уже никто не смеялся. Ида молчала, крепко держа Бидди за руку. Девочка чувствовала, что она нервничает. Широко распахнутыми глазами ребенок с любопытством рассматривал каждый дом, каждое освещенное газовой лампой окно, каждую аккуратно подстриженную лужайку, мимо которой они проходили. Что так напугало ее маму?

— Не понимаю, почему ты ведешь себя так странно, — наконец произнесла Бидди.

Ида не ответила.

А потом девочка все поняла.

— Ты здесь работаешь, мама?

Ида остановилась и испуганно уставилась на поднятое к ней лицо дочери. Это было равносильно утвердительному ответу.

— Пойдем скорей.

Потянув девочку за руку, Ида ускорила шаг. Больше не было произнесено ни слова. Бидди внимательно разглядывала восхитительные дома, пытаясь определить, в котором из них работает ее мама. Ида просила дочь никогда не спрашивать об этом, потому что она все равно ничего не расскажет.

Прежде чем Бидди удалось окончательно захлопнуть дверь воспоминаний, она увидела мысленным взором свою красивую маму. Молочного цвета кожа, каштановые волосы… Бидди лежала в своей кроватке, прижимая к груди новую куклу. Ида склонилась над дочерью и поцеловала ее…

Мимо стоящей под навесом Бидди развинченной походкой шел китайчонок, посыльный зеленщика. Мальчик о чем-то задумался. Его босые ноги покрывала дорожная пыль. На бамбуковом коромысле, перекинутом через плечо, покачивались корзины с несвежими овощами. Случайно взглянув на Бидди, китайчонок внезапно замер на месте.

— Бидди!

Это восклицание вырвало ее из мира фантазий.

— Джонни!

Китайчонок не верил собственным глазам.

— Но ты же пропала… умерла?

Девушка тяжело вздохнула.

— Ты сбежала из дому много месяцев назад, — взволнованно тыча в ее сторону пальцем, сказал китайчонок. — Все в Карлтоне считают, будто ты умерла. Твоя мама очень горевала. А ты, оказывается, в Ричмонде, живая!

— Прошу тебя, Джонни, — улыбнулась Бидди, стараясь заглушить тревогу в голосе. — Ты прав, я убежала из Карлтона, это произошло полтора года назад. Мама знает, где я. Я все ей рассказала.

Бидди пришлось нагло солгать, глядя мальчишке в лицо. Сохранять при этом спокойствие было ой как непросто.

— Честно?

— Честно. Я работаю прислугой. Тебе не стоит так тревожиться.

Китайчонок задумчиво разглядывал ее. Бамбуковая палка с корзинами покачивалась на его плече.

— Но почему ты вообще сбежала? Тебе привольно жилось. В чем дело?

Девушка с достоинством выпрямилась.

— Боюсь, это не твое дело…

Мальчишка задумался.

— Ну а теперь ты счастлива?

Бидди постаралась не думать о том, что случилось сегодня в доме пастора.

— Счастливей, чем прежде!

Китайчонок улыбнулся.

— Хочешь овощей, Бидди?

Рассмеявшись, девушка отрицательно покачала головой. Ее взгляд проследил за очередным покупателем, вошедшим в магазинчик «У Топпа».

— Не сегодня, Джонни… извини. Может, в другой раз, когда ты будешь в Ричмонде.

— Почему ты так вырядилась? Сегодня же не воскресенье.

Бидди уже собиралась придумать очередную отговорку, но затем лишь пожала плечами.

Паренек вытер лоб тыльной стороной ладони, сдвинул шапку кули^[12] на затылок, так, чтобы лучше разглядеть выражение лица девушки, и пытливо уставился на нее.