Шатер из поцелуев - Светлана Лубенец Страница 21

– Алло! Это Ладожский вокзал? Да? Скажите, пожалуйста, как часто отправляются поезда на Петрозаводск? Что? На Мурманск надо ехать? А-а-а… только на Мурманск остались… Хорошо, поеду на Мурманск… А когда поезд отходит? Так поздно?! А билеты есть? Да-да… на сегодня… Ага… плацкарта… У туалета… верхнее боковое… И все?.. Да, конечно, я понимаю… праздники… да… все ездят туда-сюда… Значит, только у туалета? Конечно, посмотрите еще! Я подожду, подожду… Нет, знаете, это мне не осилить… это очень дорого… Мне, пожалуй, подойдет боковое… у туалета… Вы можете оставить? Не более чем на час? Знаете… сейчас бывают такие пробки… Так до метро тоже надо доехать… Давайте договоримся, что я буду у вас не позже чем через два часа… Дьякова моя фамилия. Ольга Кирилловна Дьякова. Нет, паспорта у меня сейчас под рукой нет… Вот спасибо! Я обязательно у вас буду через два часа, а может быть, и раньше…

– Ольга! Что ты удумала, идиотка! – рассердилась Валентина.

– Валь! Я прошу тебя: не говори больше ничего! А то я тоже могу завестись на предмет того, что непорядочно отбивать мужей у законных жен, тем более когда у них еще и несовершеннолетние дети имеются!

– А Вася?! Что Васе-то сказать?

– Ничего. Я сейчас все сама…

Пока Ольга, собираясь в дорогу, раздумывала, что лучше сказать Фадееву, он явился сам.

– Оль! Ну все! Машину заправил, продуктов купил! Все, как ты просила. В общем, можно ехать! – отрапортовал он и потянулся к ней с поцелуями.

Ольга осторожно отстранилась.

– Что? – сразу испугался Вася. – Что-то случилось, пока я…

– Случилось… да…

– И ч-что именно?

– В общем, мы никуда не поедем, потому что…

Ольга замолчала. Оказалось, что дать человеку отставку не менее сложно, чем признаться в любви.

– То есть… ты хочешь сказать: «Свободен, Вася», – догадался Фадеев, и от его румяных щек сразу отхлынула краска.

– Вася… ты прости… я мерзавка… я…

– Вот только не надо самобичеваний! – остановил ее Фадеев. – Я и так знал, что все… между нами ненадолго… хотя, конечно, не думал, что уж так скоро все закончится… На дачный уик-энд все же рассчитывал… Ну что ж… Спасибо и на том, чем одарила…

Вася повернулся к Ольге вмиг сгорбившейся спиной и вышел на лестницу, аккуратно прикрыв за собой дверь. Замок тихонечко щелкнул. Ольге захотелось взреветь как-нибудь особенно мерзко и громко. Она бросилась на диван, утопила голову в подушке и, глуша себя мягким ее боком, по-звериному заревела на одной ноте:

– А-а-а-а… а-а-а-а… а-а-а-а…

Она ревела бы еще долго, пытаясь таким образом освободиться от вины перед Васей, но билет до Петрозаводска на Мурманском поезде на место у туалета будет ждать ее только два часа. Ольга поднялась с дивана, вытащила из секретера паспорт, деньги и, даже не поправив размазавшейся косметики, поехала на Ладожский вокзал. В автобусе она достала из кармана красную бархатную коробочку и осторожно вынула из нее золотое кольцо меньшего размера. Она полюбовалась, как сверкают грани насечки, и надела его себе на безымянный палец правой руки. Сергей хотел предложить ей свою руку и сердце. Она принимает его предложение. Она уже отдала ему свою руку. Пусть в знак этого сверкает на пальце его кольцо. А собственное сердце она ему предложит, когда посмотрит в глаза. Она скажет, что… Что же она скажет? Да все же просто! Она попросит простить ее, расскажет про Татьяну, про ее жуткие туфли… Они с Сергеем вместе посмеются, а потом… потом она, Ольга, скажет, что почти… полюбила его… Да, полюбила… без «почти»… А Вася… он от отчаянья… Ольга не порочная женщина, которая с любым… Ей надо было заглушить боль…

На нервной почве Ольга совершенно не могла спать на своей верхней полке у туалета. Надо сказать, что плацкартный вагон чуть ли не в полном составе тоже не спал и продолжал праздновать наступивший Новый год и уже приближающееся Рождество. Пассажиры пили, пели, хохотали, матерились и без конца сновали в туалет и обратно. Кого-то там рвало, и с ним бранилась проводница, потом гремела какими-то своими прибамбасами для уборки и снова зычно ругалась на весь вагон. Затем приходила транспортная милиция, забирала с собой особенно буйных и материла остальных. С регулярностью часового механизма через каждые сорок минут плакал грудной ребенок, а бабка с нижней полки, расположенной под Ольгиной, крестилась и тихонько приговаривала: «Свят, свят, свят!», когда по их лежбищам смачно хряпала вагонная дверь.

По причине ночного времени чаю пассажирам не предлагали, а есть бдеющей на полке Ольге очень хотелось. Она выходила на перроны в Лодейном Поле и еще в каком-то городке, названия которого ей так и не довелось увидеть ни на одном из вокзальных зданий, но все киоски были закрыты. Она купила у разносчика из ресторана, проходившего по вагонам, пол-литровую бутылку минералки и маленькую квадратную пачечку вафель. Сжевав все четыре вафельки за один присест, она запила их водой, посетила отмытый грозной проводницей туалет и, бросив последний взгляд в окно на плывущие мимо заснежено-замороженные ели, снова забралась на свою верхнюю полку.

В Петрозаводск поезд пришел в восьмом часу утра, но Ольга посчитала, что это даже хорошо. С утра Николаев наверняка будет дома. Он должен ей обрадоваться! Он очень ей обрадуется! И у них будут самые счастливые день и ночь в жизни. Она наденет ему на палец второе кольцо из его коробочки, и они станут мужем и женой перед богом. Собственно, они и так уже… Бог… он тоже простит Ольге Васю… Куда ему деваться… богу-то… Работа у него такая – прощать…

Дверь Ольге открыл заспанный, но все равно очень красивый черноглазый мужчина.

– Вам кого? – удивленно спросил он, глядя на Ольгу с легкой улыбкой.

– Мне… я, наверно, ошиблась… Мне вообще-то нужен Сергей Николаев… Александрович…

– Александрович… – повторил мужчина.

– Ну да… Сергей Александрович Николаев… Но я поняла, что ошиблась… извините…

– Подождите, – остановил ее мужчина. – А вы кем будете Сергею?

– Я… я… – Ольга пожала плечами, не соображая, кем же ей представиться. – В общем, знакомая… Понимаете, у меня вот тут его письмо… Он писал мне… вот, посмотрите: обратный адрес… ваша улица… и квартира… Он что, здесь не живет?

Мужчина взял у Ольги конверт, внимательно осмотрел его и спросил:

– То есть вы – вот эта самая Ольга Кирилловна Дьякова и есть?

– Ну да… Я Ольга Дьякова и есть, – кивнула Ольга.

– И вы приехали к Сереге из Санкт-Петербурга! Правильно я понимаю?

– Правильно.

– Так он же вроде бы к вам и уехал! Разве нет?

– Ну вообще-то да, ко мне… Только мы… ну, словом, произошло некоторое недоразумение, и он уехал обратно. Понимаете, он подумал, что я… а я совсем другое подумала… То есть… вы, может быть, скажете, где я могу его найти?

– Ну-ка, заходите! – Мужчина посторонился и сделал рукой приглашающий жест.