Тайные желания - Мартин Гейл Страница 21

— Спасибо за то, что разрешила воспользоваться душем, — поблагодарил Лукас.

— Да не за что, — с улыбкой повернулась к нему Кэтрин.

Она стояла в бледно-голубых шортах и вязаном топе под цвет, влажные волосы перехватила опять-таки голубой лентой и выглядела свежей и манящей, как одно из Великих озер.

— Пойду найду свои ботинки и поеду домой, чтобы не мешать тебе ужинать, — сообщил Лукас, хотя был голоден как волк, а запах жарящегося мяса и лука только сильнее раздразнил его аппетит.

— Ты можешь поужинать вместе со мной, — опустила глаза Кэтрин. — Я готовлю спагетти, и тут хватит на двоих.

— Отлично, я обожаю пасту, — признался Лукас. — Я могу чем-то помочь?

— Как насчет салата?

— Съесть или приготовить?

— Ну, представление о твоем аппетите я уже имею. Салат надо приготовить.

— Что ж, в этом деле я мастер.

Они работали бок о бок молча: Кэтрин варила макароны и готовила соус, Лукас мыл и чистил овощи. Занятие делом шло ему на пользу — так его мысли не отвлекались и руки не могли натворить никаких глупостей. Когда все было готово, Кэтрин попросила Лукаса разложить на старом крыльце складной стол. Тогда он решил открыть одну из рам, что оказалось не так легко. Только с помощью отвертки и дополнительных усилий она наконец поддалась. В комнату сразу ворвался запах роз, и Лукас подумал, насколько лучше здесь будет с новыми окнами.

Кэтрин разложила мясо и пасту по тарелкам, Лукас поставил на стол салат, и они приступили к еде.

Через некоторое время Лукас похвалил ее:

— Я рад, что ты простила меня, потому что мясо и спагетти просто отличные.

Кэтрин чуть прикрыла веки и покачала головой.

— Да за бесплатный ужин ты еще и не такое скажешь.

— Нет, я серьезно. — Лукас положил вилку и подался вперед. — Правда-правда. Мне очень жаль. Мы заключили сделку, а я нарушил договор.

— Нет, Лукас, я тоже виновата.

Надежда захлестнула Лукаса.

— Тогда, если мы оба испытываем одинаковые чувства, в чем же проблема?

Лукас заметил, что рука Кэтрин дрожала, когда она отложила свою вилку.

— Лукас, мне не нужна обыкновенная интрижка. Я слишком долго береглась, чтобы теперь так просто сдаться.

Лукаса ошеломили ее слова. Он тоже не искал легких увлечений, но если он правильно понял…

— Ты хочешь сказать, что ты… ммм, никогда не…

— Совершенно верно, не спала с мужчиной. Полагаю, для тебя такая новость звучит очень странно.

— Нет, Кэт. Я тобой восхищаюсь.

— Ну конечно, и Микки-Маусом ты тоже восхищаешься.

Лукас смотрел на ее лицо, где явственно читалась застарелая обида и боль, и хотел понять, что ее так тревожит.

— В чем же дело? Доверься мне.

Из-под ее ресниц покатились слезы, и он не мог сдержаться, чтобы не заключить ее в свои объятия.

— Послушай, Кэт, если кто-то обидел тебя… если…

— Только мою гордость. Ничего больше. Много лет назад. — Кэтрин наконец подняла голову и взглянула на Лукаса. — Прости. Похоже, я наговорила лишнего. Ты сказал «доверься мне» и…

— Но ты и правда можешь мне довериться.

— Я не доверяю никому со времен учебы в колледже. Моя история долгая, и вообще все уже неважно.

— Нет, важно, — решительно, но мягко возразил Лукас.

Кэтрин отодвинула стул, и Лукас поднялся на ноги в ожидании и надежде, что она раскроет ему свое сердце. Может, он и не смягчит ее боль, но все же ей станет легче, если она выговорится.

— Ты наелся?

— Да, конечно, все замечательно, — Лукас даже растерялся от столь прозаического вопроса. Потом схватил тарелки. — Давай я помогу тебе вымыть посуду. А потом мы пойдем погуляем. Ты как, не против?

Кэтрин кивнула.

Когда они устроились в шезлонгах, Лукас задумался, не пришла ли пора сознаться, кто он на самом деле. Может, Кэтрин раскроет душу в ответ на его признания и он узнает, что же ее так тревожит. А может статься, правда только окончательно разрушит зарождающиеся между ними отношения. Лукас понял, что сам загнал себя в угол.

— Как чудесно пахнут розы, — вдруг сказала Кэтрин.

Лукас кивнул, охваченный ощущением ее близости. Ему так хотелось коснуться ее щеки или пропустить сквозь пальцы пряди длинных волос.

— В колледже я встречалась пару лет с одним парнем. Его звали Билл Джефферс, и я доверяла ему. Может показаться глупым, но я уже думала о свадьбе и о том, чтобы завести вместе с Биллом семью. И вдруг он изменился.

Лукас почувствовал, как напрягаются мускулы его спины, и сам удивился, как сильно он ненавидит незнакомого человека, который обидел Кэтрин в давно прошедшие студенческие годы.

— Но он не применил насилие, нет?

Кэтрин покачала головой.

— Нет, очень долго он проявлял нежность и заботливость, но чем упорнее я говорила «нет», тем упорнее он настаивал на своих притязаниях, что было так унизительно.

Лукас подумал о своих неуправляемых желаниях, и краска выступила у него на скулах. Слава богу, Кэтрин, погруженная в свой собственный мир, ничего не заметила.

— Не могу отрицать, я хотела того же, что и он, я все-таки тоже не каменная, — выговорила она с грустной улыбкой. — Но для женщины ставка в такой игре слишком высока. Нам приходится вынашивать ребенка.

— Так ты бросила его? — уточнил Лукас.

— Мне следовало так поступить, — кивнула Кэтрин, — но я выросла в тени очень привлекательной сестры. Я не хотела признать свое поражение, я хотела, чтобы у меня кто-то был… как у Энн. А около нее всегда вертелось много парней.

— Так, значит, он тебя бросил?

— На самом деле вышло немного иначе. — Болезненные воспоминания тенью скользнули по лицу Кэтрин, и Лукас пожалел, что спросил. — Пока я старалась сохранять наши отношения, Билл сошелся с одной из моих подруг. Об этом знали все… кроме меня. И никто не проронил ни слова, пока я не узнала, что Джессика беременна. — Плечи Кэтрин опустились. — Какой же я была дурой, — вздохнула она. Я верила его лжи, его отговоркам. Я ничего не подозревала.

Для Лукаса ее слова стали ударом в солнечное сплетение. Он поступает с Кэтрин так же, как и Билл. Он убедил ее, что он плотник, в то время как является будущим владельцем огромной компании.

— И теперь мне очень тяжело довериться кому бы то ни было, — продолжала Кэтрин и нервно рассмеялась. — Было дело, я и тебя подозревала в обмане.

Лукас вцепился в ручки кресла, охваченный чувством вины.

— Меня?

— Я думала, может, ты женат и скрываешь свое положение.