По ту сторону небес - Карен Робардс Страница 21

— Ты выучил сегодняшний урок? — спросил у младшего сына Мэт гораздо менее суровым тоном.

Дэви, все еще воинственно настроенный, коротко кивнул.

— Ну-ка, послушаем.

Мэт сел за стол, внимательно глядя на сына.

— «Когда согрешил Адам, мы все согрешили вместе с ним…»

Кэролайн была слишком занята, чтобы слушать дальше. Но сам вид маленького мальчика (он был вылитой уменьшенной копией отца) заставил ее сердце сжаться, как от внезапной боли. Пусть они не хотят ее знать, но эти дети — единственные родные люди, оставшиеся у нее на этом свете. И она сделает для них все, что сможет.

Сегодня на обоих мальчуганах были сильно мятые домотканые рубашки в белую и голубую крапинку и — судя по знакомым Кэролайн прорехам и пятнам — те же самые бриджи, что и накануне. Носки Дэвида были ветхие, кое-как заштопанные, а у Джона вообще выглядывали голые пальцы. Чистые, еще влажные волосы приглажены назад гребнем, лица хорошо вымыты. Что касается всего остального, то, если судить по их внешнему виду, мальчики отчаянно нуждались в заботе и уходе. И Кэролайн дала себе слово сделать все, чтобы у детей был ухоженный вид. Первое, чем она займется сегодня, будет стирка и починка их одежды.

Вошел Даниэль, неся молоко и масло. Кэролайн расставила на столе миски с дымящейся кашей, и мужчины с удовольствием принялись за еду. Через пять минут все было съедено, и мальчики направились к выходу.

— Что это? — удивилась Кэролайн. Она как раз начала убирать со стола, когда обнаружила небольшую деревянную дощечку с прикрепленным к ней кусочком ценнейшей в этих местах бумаги. Сверху эта штуковина была накрыта тончайшей, почти прозрачной роговой пластиной с изображенными на ней буквами алфавита в рамочке и текстом молитвы в нижнем углу.

— Дэви, ты забыл свою азбуку! — крикнул Роберт и, выхватив дощечку из рук Кэролайн, бросился догонять компанию, размахивая на ходу этим непривычным для Кэролайн «учебником». Он так спешил, что забыл закрыть за собой дверь, и поднимающееся над лесом солнце слегка тронуло теплым светом гостиную, а следом за ней, чуть в глубине дома, и кухню.

— Мы будем на том поле, что к югу, — сообщил Кэролайн Мэт. Они с Даниэлем и Томасом собирались уходить. — Это не так далеко, чтобы тебе по дороге стало страшно одной. Иди все время вдоль ручья и как раз доберешься до нас. Если что-нибудь случится, крикни, и мы тебя услышим. Холодное мясо, хлеб, несколько яблок и немного эля — вот и все, что нам нужно, чтобы дожить до ужина.

— Слушаюсь, господин, — с сарказмом в голосе ответила Кэролайн, держа в обеих руках пустую посуду, которую убирала со стола.

Увлекшись планами починки одежды мальчиков, она совсем забыла о других намеченных делах, коим не было конца и края. И при этом Мэт позволяет себе говорить так, как будто ей больше нечем заняться, кроме как в середине дня нести им еду. Один только детский гардероб займет уйму времени, а ведь еще надо вымыть окна, навести чистоту во всех спальнях, отскрести от грязи и натереть воском мебель. Кроме этого, есть еще куча одежды, которую надо стирать, чинить и гладить. Уже не говоря о бесчисленном множестве каких-то мелочей. Сегодня ей никто не будет помогать, а работы предстоит столько, что устаешь от одной лишь мысли о ней. А Мэту его просьба не кажется чем-то из ряда вон выходящим. Впрочем, чего еще ожидать от человека, который ни разу в жизни не занимался готовкой и уборкой, а также не носил еду другим.

— Если у тебя есть какие-либо возражения, пожалуйста. А выслушивать женские капризы у меня нет ни времени, ни желания.

— Капризы?! — Кэролайн бросила посуду в ведро и обернулась к Мэту, уперев руки в бедра. — Да будет вам известно, сэр, я не имею привычки капризничать! Что меня раздражает, так это отсутствие уважения с вашей стороны.

— А, понятно. Выходит, с нашей стороны слишком большая наглость просить тебя принести нам что-нибудь перекусить в середине рабочего дня, не так ли? В таком случае мы придем домой и поедим горячего.

Их глаза встретились. Кэролайн, к своей досаде, пришлось признать поражение. Нести им в поле ленч, конечно, очень хлопотно, но альтернативный вариант потребует куда больших усилий. По меньшей мере четыре последних года Кэролайн так горячо мечтала иметь дом и семью, что почти физически ощущала это желание. Теперь, когда у нее было то, чего она жаждала, надо не сердиться, а благодарить судьбу. И все же с каким удовольствием она запустила бы сейчас в Мэта чем-нибудь тяжелым.

— Хорошо, я принесу вам еду, — сквозь зубы процедила девушка.

— Как будет угодно. — Мэт пожал плечами. И ничем (даже победным блеском в глазах) не показав своего преимущества, вышел из кухни вслед за Робертом и Томасом, оставив Кэролайн кипеть от негодования в одиночестве.

Чтобы хоть на чем-то выместить свою досаду, она хотела было лягнуть ножку стола, но остановилась. Зачем? Только бы ушибла ногу. Поистине, эти Мэтисоны просто невыносимы, и самый худший из них — Мэт.

Поскольку никого не интересовал ее гнев, было глупо злиться дальше. Поэтому Кэролайн постаралась больше об этом не думать. Она наскребла в котле остатки каши для себя, налила Миллисент блюдечко молока и села за чистый стол завтракать. Да, вести хозяйство в доме, где полно мужчин и мальчишек, — дело нелегкое. Ей придется теперь трудиться от зари до зари до кровавых мозолей на руках, не получая никакой благодарности взамен. И все же — хорошо иметь дом! С тех пор как умерла ее мать, в жизни Кэролайн не хватало именно этой уверенности в завтрашнем дне. Тем слаще обрести ее после столь долгого перерыва. Быть уверенной в том, что каждый день на столе будет еда, что каждую ночь ее голова станет покоиться на той же самой подушке, что никто и ничто не будет ей угрожать. От этих мыслей на душе было так хорошо и свободно, что хотелось наслаждаться ими снова и снова. Конечно, привыкнуть к выходкам такого количества мужчин очень нелегко, от нее потребуется много сил, но сделать это все же можно. Придется просто запастись терпением, чтобы дать время и себе и своим новым родственникам привыкнуть к ситуации. Самое главное — постараться сдерживать свой темперамент и не кидаться в драку по любому поводу.

Несколько часов спустя Кэролайн заворачивала только что испеченный хлеб в чистую материю и укладывала его в деревянную бадью поверх нарезанной ломтиками соленой ветчины, остатки которой она обнаружила в коптильне. Четверо взрослых мужчин способны съесть очень много, к тому же у нее уже есть печальный опыт относительно неуемных аппетитов всей этой компании. Чуть поразмыслив, Кэролайн завернула еще одну буханку хлеба, затем добавила несколько яблок и солидную охапку зеленого лука. Чтобы прокормить эту ораву, ей, по-видимому, придется готовить, не переставая. Кэролайн в изнеможении закатила глаза при виде оставшихся на столе двух буханок. Только что утром она испекла четыре буханки, и уже половины из них, можно считать, нет, и это после первой же семейной трапезы. Что ж, по возвращении придется снова замесить тесто.

Кэролайн вышла из дома, неся в одной руке тяжелую бадью, а в другой кувшин с элем. Воздух был холодным, по солнце, как и накануне, светило очень ярко. В другое время девушка надела бы на голову шляпку, чтобы защитить лицо от солнечных лучей, но сегодня ей не хотелось подниматься наверх в свою комнату и рыться в чемоданах в поисках головного убора. Кэролайн, наконец, удалось найти время, чтобы расчесать волосы, и сейчас они были уложены в простой узел на затылке — ее обычную прическу. На платье уже темнело несколько свежих пятен, но теперь оно, по крайней мере, было застегнуто, как положено. Из всех туалетов это было самое простенькое, и все равно слишком нарядное для той работы, что выпала на долю Кэролайн. Облегающего силуэта лиф из плотного розового хлопка украшали несколько рядов белого муслина, обрамлявшие широкий овальный вырез; белые муслиновые рукава достигали локтя. Верхняя юбка, подхваченная сзади петлей по недавней лондонской моде, была, как и лиф, розовая, а полотняная нижняя юбка — темно-бордовая в белую полоску. Когда-то это платье выглядело очень элегантно. Все наряды Кэролайн были специально рассчитаны на то, чтобы привлекать к ней внимание и одновременно выгодно подчеркивать незаурядную красоту девушки. Ее отцу очень нравилось сопровождать Кэролайн на прогулке. Он с удовольствием демонстрировал ее во всех городах, куда их забрасывала судьба, желая удостовериться, что ее хорошо рассмотрели при дневном свете, чтобы вечером заманить к себе за игровой стол новых и новых претендентов. Теперь, когда Кэролайн похудела, платье было ей слишком велико, к тому же внизу, чуть выше подола, начинало уже немного протираться от носки. Полагавшимся к нему туфлям на высоких каблуках Кэролайн сегодня предпочла более практичные из светло-коричневой кожи с плоской подошвой. В результате подол стал волочиться по земле еще больше, чем раньше. К счастью, она смогла урвать от дел минутку и подколола нижние юбки ровно настолько, чтобы шаг был свободным. Вряд ли кто-нибудь будет возражать, если после такого поспешного ремонта у нее будут чуть-чуть видны лодыжки. Да и кому на нее смотреть?