Кое-что о любви - Элизабет Бойл Страница 21

– А что насчёт Хьюберта? Мог он разузнать правду? Он ведь хитрый парень.

– Нет. А кроме того, он ничего не выиграет, если расскажет всем правду. – Алекс немного помолчал. – Хотя если бы он знал, то непременно извлёк бы из этого выгоду.

– Да, – согласился Джек, – он заставил бы тебя дорого заплатить.

– Безусловно. Однако Хьюберт не стал бы терять деньги, затягивая свою игру, и не допустил бы, чтобы тем временем мои финансы утекали в чужие карманы.

– Она все потратила? Тогда мне следует извлечь урок из твоего примера: вымышленная жена – не для моего тощего кошелька.

– Да, – засмеялся Алекс, – она настоящий ураган. Ты должен посмотреть, что она сотворила с моим домом.

– Полагаю, Хьюберта чуть не хватил удар. Жаль, меня там не было, – хмыкнул Джек и налил себе ещё вина. – И всё же я поставил бы на твоего кузена, несмотря на то что ты говоришь. Нельзя доверять человеку, который не может купить пару бо-калов выпивки.

– Нет, не могу понять, зачем это ему надо, – возразил Алекс. – Кроме того, отсутствие в моей жизни супруги всегда было ему на руку, так как у меня не было возможности произвести на свет наследника.

– Теперь все по-другому, – отозвался Джек, салютуя ему юкалом.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Не забывай, я видел твою Эммелин, она лакомый кусочек, так что теперь такая возможность существует. – Он на мгновение замолчал. – Как жаль, что настоящие жены не такие. Брак был бы не столь мрачен, если бы можно было жениться на такой очаровательной красавице.

Здесь Джек был прав. «Лакомый кусочек» – самое подходящее определение для Эммелин. Теперь, когда Алекс узнал вкус её губ, он знал, что воспоминание о поцелуе ещё долго будет его преследовать. Одно лишь омрачало это воспоминание – то, что Эммелин оставалась под его крышей и спала в его постели: простыни благоухали её ароматом, постель хранила очертания её изящной фигуры. Алекс рисовал в воображении Эммелин в шёлковых кружевах, с ниспадающими распущенными волосами…

– Алекс, ты меня слушаешь? – Вопрос Джека вернул его к насущным проблемам. – Ну и ну, я не видел такого выражения у тебя на лице с тех пор, как ты был влюблён в ту оперную танцовщицу в наш первый год в городе.

– Я не был влюблён. – Избегая взгляда Джека, Алекс налил себе вина.

– Был влюблён до безумия. И у тебя отсутствующее выражение после того, как ты… – Джек перебил сам себя и, вытаращив глаза, посмотрел на друга. – Ты был с этой Эммелин?

– Нет. Ничего подобного. Когда у меня было время…

– Вероятно, нет. – Джек с хитрой улыбкой откинулся на спинку стула. – Признаюсь, это слишком быстро – даже для меня.

– Да ничего не было. – Алекс скрестил руки на груди.

– Отлично, пусть будет по-твоему. – Глаза Джека весело заблестели. – Значит, ты считаешь, что её никто не нанимал, что она все разузнала сама?

– Такая мысль приходила мне в голову, но я не понимаю, как это могло произойти.

– Тогда следует остановиться на предположении, что кто-то узнал правду и нанял девицу. – Джек, очевидно, вообразил себя сыщиком. – Думаю, ты не можешь просто выколотить из неё правду?

– Как сборщик налогов? Нет, – покачал головой Алекс, – должен сказать, это было бы неблагородно. – А кроме того, для этого нужно было бы снова прикоснуться, а это представляло для него слишком большой соблазн, в котором он не хотел себе признаться. Один взгляд её нежных голубых глаз – и он обо всём позабудет. – По-моему, самое лучшее – избавиться от неё. Но как мне это сделать?

– Ну, сначала она была больна, так почему бы ей снова не заболеть?

Алекс представил себе Эммелин, цветущую, румяную, абсолютно здоровую – мягкую и податливую в его объятиях. В ней не было ничего необычного, но она воспламеняла его кровь.

– Не думаю…

– Женщины могут мгновенно подхватить болезнь. Никто даже не обратит на это внимание.

Вполне разумное соображение. Когда бабушке Алекса нужно было отделаться от нежелательного визитёра, она укладывалась в постель. И его двоюродная бабушка Имоджин неделями отсиживалась в своей комнате с лихорадкой или другой болезнью – мнимой, как любила говорить его бабушка.

– Учись у моего брата, – посоветовал Джек. – Когда он и моя достопочтенная невестка полагают, что я слишком долго пользуюсь их гостеприимством, брат открывает бумажник и отсылает меня куда-нибудь – с чеком на круглую сумму в кармане, – взяв обещание, что я не вернусь в ближайшие полгода. Заплати Эммелин и отделайся от неё.

– Мне не нравится идея дать этой женщине хотя бы фартинг, – нахмурился Алекс.

– Тогда оставь её, – предложил Джек.

– Нет – она отправит меня в долговую тюрьму. Уж лучше оставить тебя как друга.

– Я нечувствителен к твоим уколам, – не без гордости усмехнулся Джек.

– Да, я знаю. – Алекс снова наполнил бокал, но отставил его в сторону:

– Можно пустить в ход… отсутствие у тебя обаяния. – Не желая сдаваться, Джек подался вперёд. – Несколько часов в твоём обществе – и она добровольно покинет город.

Алекс рассмеялся. Джек никогда на это не реагировал, и, как подозревал Алекс, Эммелин тоже не отреагирует. К тому же он совсем не был уверен, что хочет, чтобы она уехала, – и это на самом деле было признаком того, что она перевернула всю его жизнь.

Алекс вернулся на Ганновер-сквер с решением, что он откроет бумажник и выпроводит Эммелин с хорошей взяткой, а затем, когда всё-таки выяснит, кто её нанял, потребует деньги с негодяя.

На пороге собственного дома Алекс столкнулся с леди Роулинз. Он всегда считал Мальвину Уитерспун немного нахальной, а Роулинза глупым за то, что на ней женился, но, увидев её вот такую, круглую, неуклюжую и почти беспомощную, он почувствовал боль, которой не чувствовал никогда прежде, – что-то похожее на зависть.

«Нет, ничего подобного, – немедленно сказал себе Алекс. – Это обычная неловкость, которая возникает при виде женщины в таком положении». В женщине с животом, торчащим вперёд, как нос корабля, было что-то, приводящее в замешательство, а леди Роулинз сейчас была пугающе схожа с одним из могучих военных кораблей Нельсона.

– Миледи. – Алекс склонился к её руке.

– Седжуик. – Бойкая леди имела наглость подмигнуть ему. – Приятно наконец-то видеть вас в городе. Эммелин ждёт. Денфорды уехали одни. Будь я на месте Эммелин, я бы шкуру с вас спустила за опоздание, но у вашей жены добрая душа – и много других хороших качеств.

Проклятие! Обед у леди Оксли – Алекс совсем забыл о нём.

– Надеюсь, у вас хватит ума по достоинству оценить мои усилия. – Леди Роулинз протиснулась мимо него и поплыла вниз по ступенькам. – Последние два часа я провозилась с её волосами. Но не переусердствуйте в похвалах, чтобы не испортить причёску до того, как прибудете к леди Оксли.