Агония - Саманта Тоул Страница 21

Эти слова повторяются в моей голове весь день, и я становлюсь все злее и злее.

Я не знаю, почему это меня так беспокоит. Не то, чтобы он был мне интересен в этом смысле.

Конечно, нет, Ари. Ты продолжаешь говорить себе это.

Ладно. Он мне нравится. Немного. Но я знаю, что я ему не интересна, поэтому не обращаю внимания на свои чувства. Вместо этого я подавляю их.

И да, мне было больно, когда услышала, что я ему не интересна. Больше потому, что у меня был багаж.

Но, в основном, я злюсь, потому что мне не нравится быть темой разговора для него и его приятеля, когда они просматривают повтор игр.

Это неуважительно.

Да, но он же не уважает тебя. Помнишь, как он с тобой разговаривал? То, что он говорил?

Я знаю, но думала, что все изменилось после той ночи с Кайлом. Я думала, что теперь он видит меня настоящую. А не просто испорченную девчонку, которая из всех сил пытается остаться трезвой.

Но, очевидно, ничего не изменилось. Он все еще видит меня такой.

Я не хотела ехать с ним домой сегодня вечером. Но я также не хотела, чтобы он знал, что я подслушала.

И вот я здесь, сижу в его машине.

Злая, обиженная и еще миллион других вещей. Руки сжаты в кулаки в тихом раздумье.

—Ты там в порядке, Уголовница?— спрашивает он, постукивая пальцами по рулю в такт песне.

—Ммгм…

—Похоже на то.

—Я в порядке.— Я стиснула челюсть и уставилась в пассажирское окно.

Я снова чувствую на себе его взгляд, но игнорирую его.

—Я хотел сказать тебе сегодня утром… Джиджи понравилась картина. Я подарил ей ее вчера вечером.

—Я рада.— Говорю, как можно меньше слов, потому что, если я скажу больше, мой гнев выплеснется наружу.

—Я сделала пожертвование.

—Хорошо.

Он поворачивает машину вправо и резко жмет на тормоза, останавливаясь у тротуара, а мы все еще в пяти минутах езды от моей квартиры.

—Ладно, что случилось?— говорит он расстроенным тоном.

—Ничего.

—Ничего. Конечно.— Он кивает, не веря.— Значит, ничего — это причина, по которой ты не произнесла ни слова за последние полчаса и не смотришь на меня сейчас.

Я перевожу на него взгляд.

—Я не знала, что это обязательное условие для разговора.

Он выглядит раздраженным, но в его глазах мелькает что-то еще, что я не могу расшифровать.

—Это не так, но обычно я не могу заставить тебя замолчать.

Мило.

Может быть, если бы он держал рот на замке, я бы не чувствовала себя так, как сейчас.

Дерьмово.

И как будто я действительно хочу выпить.

Нет, не хочу. Я не позволю его неосторожным словам завести меня в тупик.

—Ты собираешься рассказать мне, что тебя гложет, в ближайшее время?

—Зачем?

—Зачем?— повторяет он, приподнимая бровь.

—Да, зачем? Почему тебя вообще волнует, что меня что-то беспокоит?

Он выглядит удивленным. Как будто он и сам не уверен в ответе.

—Я просто… меня это волнует.

Я беззлобно смеюсь.

—Хороший ответ.

—Черт возьми, Уголовница.— Он раздраженно вскидывает руки.— Потому что мы друзья, вот почему.

—Я думала, у меня слишком много багажа, чтобы быть твоим другом.

Он хмурится.

—О чем ты говоришь?

—Я слышала, как ты… в спортзале, говорил с Томпсоном обо мне.

—И что?— его лицо не меняется. Ни следа вины.

Тогда, чего я ожидала? Это он, о котором я говорю. Я не думаю, что у него есть чувство вины.

—И что?— я снова смеюсь, и в этом смехе по-прежнему нет ни капли юмора.— Мне не нравится быть кормом для тебя и твоего приятеля.

—Ты не была кормом. Томпсон вел себя как придурок, а я просто пытался его заткнуть.

—У тебя это отлично получилось.

—Ради всего святого,— огрызнулся он.— Это просто разговор. Это то, что делают парни. Я не собираюсь стоять там и говорить ему вещи, которые дадут ему повод для того, чтобы потом издеваться надо мной.

—О, ну, тогда все в порядке.

—Хватит быть такой чувствительной!

—Пошел ты, Кинкейд. Ты никогда не думал, что, может, это не я такая чувствительная? А то, что это ты бесчувственный мудак?— кричу я в ответ.

Он запускает руку в свои волосы, захватывая пряди.

—Это был пустой разговор, а ты нарываешься без причины. Я не наговаривал на тебя. Я просто констатировал факты.

—Да, и что это было? Значит, ты действительно не приударяешь за ней?— говорю я, имитируя мужской голос.— По-твоему, я выгляжу глупо? Так это факт, да? Что кто-то должен быть глупым, чтобы быть со мной?

—Это не то, что я сказал!

—Ты не просто сказал, ты констатировал факты! И это был один из фактов, который ты сказал Томпсону сегодня утром!

—Ты вырываешь это из контекста.

—Я так не думаю.

—Господи! Видишь, вот почему я избегаю таких женщин, как ты…

—Таких женщин, как я?— я выпустила сухой смешок, оборвав его.— Ты имеешь в виду женщин с багажом. Женщин, страдающих зависимостью, верно?

—Да.— Без колебаний. Холода в его голосе достаточно, чтобы заморозить тающие ледники в Антарктике.

Я тяжело сглатываю, преодолевая комок в горле.

—Ну, тебе больше не нужно меня избегать.— Я хватаю свою сумку и открываю дверь.

—Куда ты собралась?— он звучит раздраженно, возможно, даже скучно. И от этого я чувствую себя в миллион раз хуже.

Боже, я была такой глупой, думая, что он когда-нибудь станет моим другом. Он ничуть не изменился по сравнению с тем человеком, которого я впервые встретила в тот день.

Он такой же осуждающий засранец, каким был тогда.

—Туда, где тебя нет,— пробурчала я и вылезла из грузовика.

—Ты ведешь себя глупо, Ари. До твоей квартиры еще шесть кварталов.

Я поворачиваюсь к нему лицом, моя рука на двери, готовая захлопнуть ее.

—Похоже на меня, да, мистер Совершенство? Тупица с багажом в милю шириной.— Затем я захлопываю дверь, прежде чем он успевает сказать что-нибудь еще, чтобы задеть меня, и ухожу, устремляясь в противоположном от него направлении.