Жена чудовища - Ксения Громова Страница 21

И я даже не представляла, чем это обернется для нас в будущем.

— Вот как? — спросил муж, даже не удивившись, словно он ждал именно такого поступка. — Хорошо. Садись на заднее сиденье.

— Что?

— Со мной рядом будет сидеть жена, — мужчина подтолкнул меня легонько, — давай, вперед.

Я покосилась на Аврама, который сжал кулаки и что-то тихо сказал себе под нос, но все равно прошел к машине и сел на заднее сиденье, громко хлопнув дверцей.

— Керри, садись, — повторил Абрам и подвел к автомобилю, помог мне сесть в салон, а потом сам обошел машину и сел.

— Пристегните ремни, — отдал приказ Абрам, и мы послушно его выполнили.

Я не знала, сколько будет длиться наш путь, но уже предвкушала… В переносном смысле.

Но сейчас, когда я, возможно, в последний раз смотрела на улочки, быстро мелькавшие за окном, в мое сердце вонзился острый осколок стекла.

Здесь прошла моя жизнь. Пусть и не наполненная радостью, но я была счастлива с мамой. Мы были счастливы, хоть и иногда голодали, иногда страдали, но были счастливы друг с другом. Ведь счастье заключалось в нас в самих. Мы были живы и любили, поэтому некоторые горести были немного сладки.

Вот в этот магазин мы иногда ходили, чтобы купить хлеб… А в этом парке мы иногда гуляли, летом сидели на траве и считали проплывающие облака, а осенью могли собирать грибы, если сезон был очень дождливым, весной собирали цветы и иногда продавали на рынке, а зимой катались с горки! Правда, у нас не было таких же санок, мы катались на пакетах. Но мы были счастливы. И счастье наше было не в санках, а в эмоциях, от ярких сочных чувств.

Этот город принес мне счастье. Но и горя не мало я пережила здесь. Я потеряла здесь одну семью и приобрела другую. Я не знала, что с моей матерью. Но я верила, что она жива. Так было легче.

И в то же время… Абрам стал моим своеобразным спасением.

И все же мне хотелось плакать. Я буду скучать по своему городу. Очень сильно. Здесь еще осталась Паулина, с которой, возможно, мы больше никогда не увидимся. Как сложится ее жизнь? Я от всей души хотела, чтобы у нее все было хорошо. Вместе с Ником… Ведь у них складывались отношения… Пусть все у них будет хорошо. Правда… Пусть хотя бы у нее.

Когда мы выехали из города, по моей щеке все-таки скатилась одна слезинка. Не удержалась. Не выдержала этого эмоционально давления. И, хоть я быстро вытерла слезу, Абрам заметил. Бросил на меня короткий взгляд, но, к счастью, никак не прокомментировал. За это была ему благодарна.

Пока мы ехали всего около сорока минут. Но лично я с каждой секундой чувствовала напряжение, растущее в небольшом салоне авто. И от этого мне становилось некомфортно.

Аврам молчал. Но все это время смотрел на меня. Сверлил дырку в моем затылке. И, если бы взглядом можно было убить, то я бы уже валялась мертвой.

— Когда будем делать остановку? — минут через двадцать спросил Аврам, мой муж бросил взгляд на брата через зеркало.

— А что?

— Ответь на вопрос, Абрам, — потребовал Аврам.

— Уже устал? — усмехнулся Абрам.

— Отвечай! — раздраженно выдохнул губернатор, который сейчас был больше похож на капризного мальчика, а не на правителя. Не удержалась и усмехнулась, что вообще для меня было не характерно. И Аврам заметил это.

— А ты что усмехаешься?! Я вообще-то твой губернатор! Побольше уважения! Или я…

— Отстань от нее, не цепляй. Понял? — жестко перебил брата Абрам. И все после этого замолчали. Мне было приятно, что Абрам заступился за меня. Очень приятно.

Но спустя час я уже сама была готова выть волком. Тело затекло, хотелось есть и в туалет. Но я молчала.

И только еще через один час, муж все-таки решил сделать перерыв. Абрам выбрал поляну, которая расположилась на высоком склоне озера. Мы выползли наружу.

— Можешь пока прогуляться, — кивнул мне муж, — а мы пока соберем дрова. Пошли, Аврам.

Я кивнула мужу, а сама подошла к обрыву. Но не слишком близко. Все-таки я не самоубийца.

Здесь так свободно дышалось. Мне так это нравилось.

— Как же красиво… Боже…. Ааааааааа! — я почувствовала толчок, а потом я упала.

Я катилась вниз, отбивая тело об камни.

Потом наступила тьма.