Белое Рождество. Книга 2 - Маргарет Пембертон Страница 21

Пять дней Гэвин провел вместе с Динем в туннелях Кутчи. Все это время он пребывал в смятении. Главной его заботой оставалась Габриэль. Он понимал, что должен каким-то образом сообщить ей, что жив и здоров, но не видел способа связаться с ней. Разумеется, Нху напишет племяннице, что ее муж отправился на встречу с Динем, но Гэвин был уверен, что Нху не известны планы Диня похитить его и что она будет огорчена и обеспокоена его исчезновением не меньше Габриэль.

Динь обещал Гэвину, что Нху поставят в известность о его миссии и о том, что он цел и невредим. Гэвину оставалось лишь молиться и надеяться, что Динь сдержит слово.

– Поскольку в Ханое с нетерпением ждут моего доклада, наш поход на Север будет не столь трудным, как мои прежние путешествия, – сказал Динь во время одной из редких бесед с глазу на глаз с Гэвином. – После того как «Железный треугольник» останется у нас за спиной, мы проделаем большую часть пути на джипе.

По спине Гэвина побежали мурашки. Ему уже доводилось слышать о «Железном треугольнике» из уст американцев. Так называлась территория, по слухам, площадью около тридцати квадратных километров, служившая по окончании Второй мировой войны прибежищем для антиправительственных сил. Эта местность была покрыта болотами, трясинами и заливными рисовыми полями, а джунгли здесь были столь густыми, что пройти через них можно было только пешком. Все это делало «Треугольник» практически недоступным как для американских, так и для южновьетнамских вооруженных сил. Поговаривали, что именно в этом районе, расположенном к северо-востоку от Сайгона и граничащем с Камбоджей, находится вьетконговский Генштаб. Неужели именно туда они и направляются? В логово Вьетконга?

Гэвину хватило ума не задавать лишних вопросов. Вьетнамцы по природе своей скрытны, и его любопытство наверняка положило бы конец словоохотливости Диня. Местонахождение центрального органа Вьетконга оставалось тайной, и это приводило американцев в бешенство. Джимми Гиддингс утверждал, будто это настоящий Пентагон в миниатюре, затерянный в чащобах джунглей, но всякий раз, стоило ему упомянуть об этом, Поль Дюлле поправлял Джимми и говорил, что, по его мнению, вьетконговский штаб не столько определенное место или здание, сколько люди.

Как бы то ни было, американцы прилагали невероятные усилия, чтобы обнаружить Генштаб Вьетконга и бомбами сровнять его с землей. До сих пор их попытки оставались безуспешными. И вот теперь Гэвин увидит его собственными глазами. Даже если пройдет год, прежде чем он сможет опубликовать свой репортаж, его терпение будет вознаграждено с лихвой. Такая удача выпадает раз в жизни.

За пять дней, что Гэвин провел в туннелях, район трижды прочесывали американцы. В первый раз патруль оказался так близко, что Гэвин почувствовал запах одеколона.

– Как они могут не замечать нашего присутствия? – шепотом спросил он Диня, когда американцы прошли мимо, не заметив, что были в полуметре от взвода армии Северного Вьетнама и целого подразделения Вьетконга.

Жесткий рот Диня тронула легкая улыбка.

– Американцы не способны так тонко чувствовать землю, как мы, вьетнамцы. Они замечают только самые очевидные вещи. Даже если найдут вход в туннель, им и в голову не придет, что это нечто большее, чем короткая подземная нора-укрытие. Люки, ведущие в глубь системы ходов, обнаруживают крайне редко. – Динь умолк. Его глаза блестели в свете самодельной масляной лампы. – Но если люк и замечают, нашедший его, как правило, живет слишком недолго, чтобы кому-нибудь об этом рассказать.

Два дня спустя Гэвин собственными глазами увидел, что бывает, когда вход в подземелье обнаруживает посторонний. Гэвин с Динем и несколькими его подчиненными двигались по туннелям в северо-западном направлении. Остальными обитателями подземного лабиринта были вьеткон-говцы. Их количество изумляло Гэвина. Целые роты без труда перемещались под землей районов, контролируемых американскими и южновьетнамскими силами.

Как-то раз они остановились отдохнуть неподалеку от места, где оживленно совещались несколько одетых в черное людей. Увидев Диня, командир тут же Приблизился к нему, держась с почтением, в котором сквозило чуть заметное опасение. Гэвин уловил слова, одно из которых прозвучало наподобие названия вьетнамской деревни, другое обозначало американцев. Больше Гэвину ничего не удалось расслышать. Когда, командир вьетконговцев вновь присоединился к поджидавшим его людям, Динь обернулся к Гэ-вину, раздраженно пожимая плечами:

– Придется задержаться. Человек, с которым я только что разговаривал, – комиссар местных сил самообороны. Около часа назад в их деревню вошли американцы и в ходе прочесывания обнаружили вход в туннель. Они взорвали люк, но, прежде чем исследовать туннель, дожидаются подкрепления.

– Что они будут делать, когда войдут в подземелье? Взорвут его динамитом? – нарочито безразличным тоном спросил Гэвин, скрывая свой страх взлететь на воздух.

– Наши туннели устроены слишком хитро, чтобы противник мог причинить серьезный ущерб системе, находясь у входа, – отозвался Динь голосом, в котором угадывалось возбуждение. – Мы подойдем поближе, и я покажу вам, какие меры предпринимаются для того, чтобы обратить ситуацию к нашей пользе.

Им вновь пришлось ползти на животе по узким коммуникационным проходам. Гэвин слышал пробивающийся сквозь бурую почву свистящий стрекот вертолетных лопастей. Они поднялись по трехфутовому колодцу и оказались в очередном проходе. Динь жестом велел Гэвину заползти в боковую нишу. Гэвин смутно разглядел впереди чью-то фигуру. Это был вьетконговец в черной одежде, он, скорчившись, сидел спиной к Гэвину и ждал.

Прошло десять минут, и, когда глаза Гэвина уже начал заливать пот, сверху донеслись голоса и звук шагов. Сколько бы людей ни доставил вертолет, входить в туннель можно только по одному. И первого же смельчака вьетконговец расстреляет.

Гэвина затрясло. Происходящее казалось ночным кошмаром. Он вынужден молча сидеть и ждать, когда американец спустится навстречу своей смерти. Если он криком предупредит солдата об опасности, это будет стоить ему жизни.