Желание и честь - Патриция Райс Страница 21

Диллиан разочарованно осмотрела пустую комнату. Она уже привыкла к тому, что маркиз ожидал ее здесь. Она заманивала его вкусной едой, вином и кофе, и он почти попался в эту ловушку. Без Бланш ей было очень одиноко. Маркиз скрашивал ее одиночество своим присутствием и интересными беседами как бы в знак благодарности за ее угощение.

Она не могла поверить, что он может пропустить ужин. Значит, случилось что-то ужасное. За окном было темно и тихо. Она налила себе чаю и стала ждать. Прошел час. Диллиан в волнении заходила по комнате. Есть ей не хотелось. Где он? Что случилось?

Что за глупость беспокоиться о сумасшедшем! Он мог встретить сговорчивую девушку, старого друга или просто вернуться в Хартфордшир. Но все это не было похоже на отшельника маркиза, и что-то внутри ее восставало против мысли, что он мог покинуть ее без всякой причины.

Она снова выглянула в окно. Там стало темнее, но по-прежнему было тихо.

Прошел еще час. Она оставила поднос с остывшим ужином в комнате Бланш и вернулась к себе.

Она убеждала себя, что нет причины беспокоиться о взрослом человеке, который вполне может за себя постоять. Любой мужчина с такими шрамами сумеет защититься. Ей хватает и своих забот.

Она не могла заснуть и спустилась вниз проверить двери и замки. Найдя лакея, которому поручила охрану дома, она попросила его о помощи. Он охотно направился в северную часть дома, а она взяла на себя западную и южную. Они встретились в центре дома, не обнаружив ничего подозрительного. Не желая показаться смешной, Диллиан вернулась в спальню. Маркиз не обещал, что будет приходить каждый вечер. Возможно, он вернулся домой, поскольку закончил здесь все свои дела. Но ей очень не хотелось верить в это.

Он бы предупредил ее, что собирается уехать, ибо теперь все в порядке. Но почему он не подождал, пока не доставят сторожевых собак? А стены? Разве ему не надо знать о каменщиках, которых она наняла?

Мысли теснились у нее в голове, но она не могла в них разобраться. Внутреннее чутье подсказывало ей, что маркиз пришел бы, если бы мог, однако не всегда можно доверять интуиции. Она недостаточно хорошо знала этого человека.

Она медленно расстегнула пуговицы, сняла платье и аккуратно повесила его на спинку стула. Ей еще предстояло избавиться от стоящей на столе еды, потому что утром надо было отнести поднос на кухню. На этот раз слуги приготовили меньше, чем обычно. Посещение герцога вызвало у них сомнения в пребывании здесь Бланш. Диллиан не знала, сможет ли она и дальше продолжать эту игру. Она хотела бы обсудить это с маркизом. Почему она решила, что может положиться на него? Ведь известно, что нельзя доверять ни одному мужчине. Диллиан задула свечи, оставив лишь одну подле кровати, и развязала ленточки нижней сорочки. Может быть, ей следует утром взять лошадь и осмотреть окрестности? А старший конюх пусть обыщет лес. Вдруг этот безумец где-нибудь лежит раненый? Она жалела, что не может отправиться тотчас же, но в темноте поиски ни к чему не приведут.

Снова ее сердце боролось с разумом.

Диллиан потянулась за ночной рубашкой, лежавшей на постели. Длинные тени заиграли на стенах, по комнате пробежал легкий ветерок, и скрипнула оконная рама. Она уже хотела закричать, когда шторы раздвинулись, и вперед выступила темная фигура, закутанная в плащ.

Радость, охватившая Диллиан, была так сильна, что она совершенно забыла, что не одета. Только через минуту она заметила устремленный на нее взгляд маркиза и его сжатые челюсти.

В вороте сорочки виднелись ее груди и ложбинка между ниму. Даже прохладный ветерок, дувший из окна, не мог хладить жар, охвативший ее тело. Диллиан повернулась к нему спиной и руками прикрыла грудь.

– О чем вы, черт вас возьми, думали, когда забирались сюда? – сердито буркнула она.

Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Эффингем ей ответил. Она ненавидела эту его привычку. Ей хотелось повернуться и накричать на него, но при свете свечи он мог видеть, что на Диллиан нет ничего, кроме сорочки.

Тяжелая ткань опустилась на ее плечи, она с благодарностью ухватилась за нее и поспешно закуталась в плащ. Значит, он стоял совсем рядом.

– Я задержал какого-то человека, – тихо произнес он. Почему она раньше не замечала волнующую хрипотцу его низкого голоса? И почему в его присутствии у нее по спине пробегают мурашки? – Я думаю, вы захотите посмотреть на него. Может быть, он вам знаком?

Диллиан уловила насмешку в его голосе, но не поняла, над кем он смеется. Если она и узнала что-то о маркизе, то только одно: в отличие от большинства людей он был невысокого мнения о себе. Его близость волновала ее. Диллиан плотнее завернулась в плащ и услышала, как он отступил назад.

– Я должна одеться. – Она с негодованием обнаружила, что ее зубы стучат. Хотелось бы думать, что это от холода, но Диллиан знала, что пытается обмануть сама себя. Мурашки пробегали по ее рукам. Груди налились и потяжелели. Комок стоял в горле, не давая возможности говорить. Ей хотелось, чтобы маркиз ушел. Его присутствие слишком возбуждало ее.

– Конечно. Я подожду вас за дверью.

Она отметила его холодный тон, хотела повернуться и посмотреть ему в лицо, но не смогла. Интересно, как он собирается выйти? Так же как и вошел?

Окно скрипнуло, и ветерок больше не проникал в комнату. Диллиан не спрашивала себя, как он смог добраться до окна третьего этажа. Если ей нужны были доказательства его службы на флоте, она их получила. Кто же еще, кроме моряка, мог взобраться по плющу на стену?

Она все еще не сняла его плаща. В его уютной теплоте ее била дрожь. Через мгновение Диллиан поняла, что плащ пахнет маркизом, легкий мужской запах ассоциировался с ним. Она никогда раньше не замечала мужского запаха. А теперь не могла избавиться от него.

Она хотела убедиться, что в комнате никого нет, хотя всем своим существом ощущала ее пустоту. Излучающая сильную ауру фигура маркиза исчезла. Но Диллиан больше не доверяла своим чувствам. Она вгляделась в темноту и, все еще прижимая к себе плащ, потянулась за одеждой. Ей казалось, что она стоит голая, а он смотрит на нее. Она погибала от смущения, хотя и знала, что его нет рядом.

Если бы она не видела глаза Эффингема, она могла бы внушить себе, что он ничего не заметил. Но она видела его глаза, видела, с какой жадностью он разглядывал ее грудь. Он даже не взглянул ей в лицо. Она до сих пор чувствовала на себе его горящий взгляд и сгорала от стыда – или от чего-то другого.

Диллиан не хотела думать об этом другом. За свои двадцать пять лет она немного научилась разбираться в человеческой природе. В шестнадцать она страстно влюбилась в сына викария. Каждое его случайное прикосновение пробуждало в ней бурную радость. Они тайком встречались в лесу, за стогами сена, везде, где могли хотя бы несколько минут побыть наедине. Ему было столько же лет, сколько и ей. Ни один из них не знал, к чему могут привести их отношения, но запретный плод сладок, и они многое познали вместе. Ей повезло, она поняла его характер раньше, чем они зашли слишком далеко. И с тех пор ни один мужчина не мог ее завлечь.