Начать сначала - Даниэла Стил Страница 21

— Я вообще не знаю, что я хочу, Питер. Я считаю, намнужно подождать… Но я посмотрела на своих подруг и подумала, может быть, яглупо веду себя?..

— Не смотри ты на них, — ласково сказал он. —Посмотри на меня и па себя. Я сделаю все, что ты захочешь.

Она с благодарностью взглянула на него.

— Я буду спать в комнате для гостей. — Ей нехотелось ночевать одной в пустом общежитии. На самом деле ей хотелосьсвернуться калачиком рядом с Питером в постели. И она хотела еще большего, нобыла уверена, что лучше не делать этого. Ей было уже девятнадцать, ему двадцатьтри. Они достаточно взрослые, чтобы пожениться, иметь детей и сделать ещемиллион других вещей, но решиться лечь вместе в постель до свадьбы — этого немог позволить себе ни один, ни другой.

Когда они приехали к нему, Питер отнес наверх ее вещи, послечего они спустились вниз — найти газету и выбрать, куда бы сходить в кино. Оначувствовала себя как дома в этом чудесном особняке, построенном еще отцом ЭдаВильсона. Она радостно засмеялась, сев в кресло и оглядевшись в милой розовойкомнате для гостей. Мебель обита тканью в китайских цветах, на полу — пушистый,теплого солнечного цвета ковер, ванная комната отделана розовым и белым мрамором.Одним словом, комната, как и Питер, воплощали мечту любой девушки.

— Пойдем на «Золотой палец», новый фильм о ДжеймсеБонде? — предложил он, поднявшись к ней с припасенными двумя бутылкамипива и пакетом картофельных чипсов. — Ты что-нибудь ела в самолете? —Он вдруг подумал, что она, должно быть, проголодалась.

— Нас кормили два раза, — улыбнулась она. — Ясовсем не хочу есть. — Она сняла туфли и переоделась в джинсы. Оначувствовала себя здесь как дома, тем более вместе с Питером.

Он присел рядом с ней и подвинулся поближе.

— Ты не можешь себе представить, как я истосковался потебе.

— Я тоже очень соскучилась, — ласково сказала онаи обхватила его руками. Они опять начали целоваться, потом медленноопрокинулись на постель и долго лежали, целуясь. Крепко обнявшись, они касалисьпальцами кожи и гладили друг друга.

Им было спокойно в этой уютной комнате, и через некотороевремя он приподнялся и посмотрел вокруг.

— Я никогда не думал, что эта комната так хороша. Можетбыть, потому, что ты здесь. — Он улыбнулся, целуя ее снова, прижимая еееще ближе к себе и вдыхая аромат ее духов. Она пользовалась «Фамм», и ему ониочень нравились. Само название заставляло его думать о ней — «Женщина». —Может быть, нам стоит встать? — неуверенно предложил он, в глубине душинадеясь, что они останутся здесь.

— Да, — вздохнула она, — давай все-такивстанем.

Они поднялись. Пакстон надела теплый свитер и туфли, и онипошли в кино. После фильма зашли в кафе, съели по гамбургеру и были домазадолго до полуночи. Он пожелал ей доброй ночи и поцеловал напоследок, затемподнялся к себе в комнату.

Весь вечер проговорили, как всегда, обо всем на свете — осемьях, друзьях, последних впечатлениях и о будущем. Через несколько минутпосле того, как они попрощались и она сидела в ночной рубашке, думая о нем,раздался тихий стук в дверь.

— Да? — Она прекрасно знала, кто это, потому что,кроме них с Питером, дома никого не было.

— Это я, — с улыбкой сказал он и просунул голову вприоткрытую дверь.

— Ну надо же, — засмеялась она. — А я был?подумала, что это грабитель.

— Я соскучился по тебе, — сказал он с видоммаленького ребенка и раскрыл дверь. Она увидела, что он стоит во фланелевойпижаме. Питер засмеялся, заметив, с каким удивлением Пакстон смотрит нанего. — Я проискал ее десять минут, а то бы уже давно был здесь. —Они засмеялись, и она медленно пошла к нему навстречу, вся светясь юностью исчастьем.

— Я тоже, — мягко ответила Пакстон. В молчании оннажал выключатель, и они оказались в луче лунного света, льющегося из окна.

— Я не знаю, что делать, Пакс. Я не хочу причинить тебевреда ни сейчас, ни когда-нибудь… Я так сильно люблю тебя… но я больше не могусдерживаться.

— Я не думаю, что сама хочу этого.

Она опять села на постели, чтобы поговорить с ним, но вместоэтого они снова начали целоваться. Она лежала у него на руках; он ласково снялс нее рубашку.

— Я только хочу посмотреть на тебя. — Он произнесэто тихо и нежно, а каждая клеточка его существа страстно хотела ее; он увиделвсе трогательное совершенство ее юного, прекрасного тела. — О Боже, как ялюблю тебя…

Она тоже любила его, без колебаний она расстегнула егопижаму, и они лежали, прижавшись друг к другу, не осмеливаясь на большее, ножелая отдать себя другому целиком. Он гладил ее длинные шелковые волосы, провелпальцами вверх по груди и вниз по бедрам, не решаясь приблизиться к самомусокровенному. Пакстон наконец не выдержала и решила все за него. Она хотела егослишком сильно и, расстегнув нежными пальцами пуговицы пижамы, помогла егострастному желанию, которое он уже не в силах был сдерживать.

— Пакси, — прошептал он задыхаясь, — тыуверена? — Но она только кивнула ему с улыбкой и поцеловала его.

Он был так нежен с ней, что она не почувствовала никакойболи, были только страсть, желание и юность и сюрпризы любви, которые онидарили друг другу. Они провели всю ночь в объятиях, любя друг друга снова иснова. Утром, когда он проснулся, она лежала рядом, ее волосы разметались поподушке, она спала, как дитя, держа его руку на своей. У него затуманились отсчастья глаза, лишь только он увидел все это. Она была той, о ком он мечтал всюжизнь, той, которую желал и надеялся однажды найти. Теперь только он знал, каксильно любит ее.