Прелестная узница - Ханна Хауэлл Страница 20

— Что случилось? — крикнул Джордж.

— Л ты как думаешь? — рявкнул в ответ Харриган. — Я немного отвлекся, и она опять удрала. Мне до смерти надоело каждый раз получать по физиономии.

Джордж промолчал, и Харриган был рад этому. Ему вовсе не хотелось давать объяснения произошедшему, особенно сейчас, когда надо было догнать Эллу. Он до сих пор никак не мог понять, как у него язык повернулся сказать девушке такую гадость. На один роковой миг он позволил своей досаде и подозрительности выплеснуться наружу и все напрочь испортить. Только что он держал в объятиях пылкую, страстную Эллу, которая совершенно справедливо положила конец их несвоевременному любовному экспромту. А потом несколькими язвительными словами он обратил ее в лед, в холодную разъяренную фурию, для которой Харриган Махони стал пустым местом.

Едва они добрались до окраины городка, как Элла пустила кобылу в галоп, и Харриган, чертыхнувшись, пришпорил свою лошадь. Поймать беглянку будет не так-то просто. Ее лошадка была такой же выносливой и резвой, как и их кони, и Харриган вскоре понял, что если ничего не предпринять, они загонят коней до смерти, но так и не поймают Эллу. Надо было подумать, как испугать девушку и заставить ее остановиться.

Элла взвизгнула от неожиданности. Выстрел прозвучал громко и отчетливо. Пуля впилась в землю прямо перед лошадью, и та испуганно шарахнулась в сторону. Девушка оглянулась назад и ужаснулась: Харриган, приподнявшись на стременах, хладнокровно целился в нее из ружья. Ирландец и его напарник остановили лошадей, Элла тоже придержала свою кобылу.

— За труп Гарольд не даст вам ни цента! — крикнула она, не в силах поверить, что Харриган только что пытался ее застрелить.

— По вашим словам, как раз мертвой он и жаждет вас видеть, — отпарировал Харриган.

Элла тронула было поводья, но тут же в приступе какого-то животного страха с силой натянула их. Харриган не поверил ее рассказу о вероломстве Карсонов и коварных планах ее убийства. Он по-прежнему считал, что Гарольд всего лишь пытается вернуть племянницу в лоно семьи. Она была зла на Харригана, но не могла поверить, что он способен на хладнокровное убийство. Отчего же тогда он стрелял в нее? Элла начала разворачивать свою лошадь, собираясь продолжить путь, когда раздался второй выстрел. На этот раз пуля прошла совсем близко и чуть не подняла кобылу на дыбы.

— Прекратите! — возмутилась девушка. — Вы же ее до смерти перепугаете!

— Сегодня вы с утра почему-то туго соображаете. Могли бы уже догадаться, что я задумал.

— Допустим, я не сумела попять, как низко вы можете пасть ради своих растреклятых денег. Так что просветите меня.

Харриган невольно обрадовался, что се холодное, презрительное молчание сменилось привычными язвительными выпадами.

— Да все очень просто. Я понял, что мы можем вот так скакать, пока не загоним лошадей. Вам от нас не уйти, нам вас не догнать. Так что я решил положить конец этому безумию.

— Мне следует выразить бурный восторг от вашей гениальности?

— Зачем? Просто остановитесь, или я застрелю вашу лошадь.

Харриган молил Бога, чтобы Элла поверила этой беспардонной угрозе, иначе ему придется поставить на кон жизнь ни в чем не повинной кобылы.

Элла с открытым ртом уставилась на него, отказываясь верить собственным ушам. Она нисколько не сомневалась в том, что Харриган не успокоится и продолжит погоню. Но что он способен на такую жестокость, ей и в голову не приходило. На ранчо Луиза и ее ребята могли пойти на то, чтобы пристрелить лошадь, лишь в самых крайних обстоятельствах. Но Харриган горожанин и скорее всего способен выполнить свою угрозу.

Элла быстро прикинула все возможности и, ласково похлопав кобылку по шее, направила ее в сторону Харригана. Она слишком полюбила Полли, чтобы ставить ее жизнь в зависимость от решительности ирландца.

Капитуляция не вызвала у нее таких уж сильных душевных терзаний. Элла прекрасно понимала, что шансов уйти от преследования почти не было, Погоня и вправду могла закончиться загнанными лошадьми и отсутствием победителя. Харриган в любом случае остался бы в выигрыше, угрюмо думала она, подъезжая к своим преследователям. Когда Махони протянул руку и взялся за поводья, Элла вяло обругала его, не обратив никакого внимания на притворно возмущенный взгляд.

— Ну что ж, мы покрыли намного больше миль, чем мне хотелось… — начал Харриган, когда они двинулись в обратный путь.

— А вы не можете заткнуться, а? — устало проворчала Элла, решив, что достойно проигрывать она не умеет.

Харриган и ухом не повел и продолжил:

—…но не в том направлении. Думаю, сегодня нас хватит только на то, чтобы добраться до соседнего города. Послушайте, а вы, часом, не пытаетесь тянуть время в пустой надежде, что ваша безумная тетя нас все-таки догонит?

— Такое мне и в голову не приходило.

В душе Элла пожалела, что как-то упустила это из виду. Харриган, сам не ведая того, подарил ей интересную мысль. Постепенно она начала понимать, почему все ее помыслы были направлены на то, чтобы сбежать. Она бежала отнюдь не от Гарольда, а от Харригана, от жгучей обиды, предательски нанесенной ей, когда она вся трепетала в его объятиях. Теперь Элла знала, что Махони искренне думает, будто это всего лишь одна из ее многочисленных попыток обрести свободу. Девушка испытала облегчение, поскольку боялась, что он догадается о той власти, которую приобрел над ней.

То, что они собирались направиться в другой город, начало ее беспокоить. Новый город, — значит, очередная гостиница, которые разрослись вдоль железной дороги, как сорняки, а Харриган по-прежнему старался держаться поближе к рельсовым путям. Если будет ночевка в гостинице, значит, ей снова придется делить номер с ирландцем.

Элла твердо верила, что нанесенное оскорбление поможет ей устоять перед его чарами. Будет хуже, если Харриган извинится и убедит ее, что искренне раскаивается в случившемся. Она прекрасно понимала, какие гадости можно наговорить в сердцах, когда в глазах темнеет от злости, а потом горько сожалеть об этом. Элла боялась, что искреннее раскаяние Харригана пробьет брешь в ее обороне.

Вот тогда для нее и начнутся настоящие неприятности. Ее страсть к нему лишь разгоралась. Конечно, было неистовое, сводящее с ума желание любовной близости. Но девушку страшило и другое, неизмеримо более глубокое чувство, которое могло свести на нет все ее героические усилия. В душе Элла знала, что, поддавшись страсти, она погубит себя, сдерживаемые глубоко внутри чувства захлестнут ее, и назад пути не будет. Трагедия заключалась в том, что она готова была отдать свое сердце человеку, который был на стороне ее врага.

Элла скорчила сердитую гримаску и устало опустилась в стоявшее у окна кресло. Как и обещал Харриган, к вечеру они добрались до следующего городка и остались там на ночевку. Утренняя скачка у всех отняла массу сил. И хотя было еще светло, никто не высказал желания добавить к пройденному пути еще несколько миль.