Закон любви - Дебора Тернер Страница 20

Музыка стихла, и голос Алекса возвратил Ингу к действительности:

— Ты довольна вечером?

— О да! Все было просто замечательно!

— Ну так уж и все?

Как ни странно, уходя, Алекс бросил на Яна такой взгляд, что даже самый отъявленный тугодум смог бы понять, что больше вблизи Инги тому появляться не следует. Она не смогла бы точно описать свою реакцию на эту ситуацию. Но в глубине души почувствовала известное удовлетворение.

Пока они наслаждались экзотической кухней и хорошей музыкой, погода испортилась. Затрусил мелкий дождик, заметно похолодало. Инга вздрогнула от озноба.

В машине они ехали молча. Она в душе радовалась, что и ее хозяйство, и усадьба ее соседа расположены не в низине, а на холме. Значит, какой бы сильный дождь ни зарядил, даже на несколько дней, им не грозит затопление. От хозяйственных мыслей ее отвлек голос Алекса. Кажется, фразу, которая с трудом дошла до ее сознания, он произносил уже не в первый раз:

— Останься на эту ночь со мной, Инга!

— Это невозможно! Исключено! — тревожно произнесла она, словно опережая совсем другой возможный ответ.

На минуту возникла ситуация, которая отвлекла Алекса от продолжения разговора. Навстречу им на большой скорости приближался огромный грузовик. Дорога уже была скользкой, а он несся по их полосе движения. Но Алекс, умело притормозив, а потом резко увеличив скорость, разминулся с опасной махиной.

Когда они подъехали к воротам усадьбы Инги, она попыталась выйти и открыть их.

— Сиди на месте, — произнес он тихо, но таким властным тоном, что по ее спине пробежал холодок.

Алекс вышел из машины и открыл обе створки.

— Не надо закрывать ворота, ведь вы скоро поедете обратно, — сказала Инга. — Красть у меня нечего, а свет в доме покажет, что я возвратилась.

— Разумное предложение.

Ага, значит, у него нет агрессивных намерений в отношении меня, подумала она, с одной стороны, с облегчением, а с другой — с разочарованием. Ей так хотелось ощутить вкус его поцелуев, но… а что «но», Инга и сама не понимала. Хотя, честно говоря, она хотела, чтобы он зацеловал ее до потери сознания, так, чтобы быть готовой отдаться ему, не имея больше возможности сопротивляться. Она испытала такой прилив желания, что даже испугалась. А в это время Алекс выключил зажигание, мотор умолк.

— Я провожу тебя до дверей, — просто сказал он.

— Не стоит, вы только промокнете. Здесь нет разбойников, которые готовятся напасть на меня из кустов.

Словно не слыша ее слов, Алекс взял ее под руку и молча повел к темному пока дому. Когда они подошли к двери, он каким-то необычным, отрешенным голосом произнес:

— Инга…

Все, теперь она уже знала, что будет дальше. Она больше не могла сопротивляться. Он стал страстно целовать ее, а она дрожала в его объятиях, все больше воспламеняясь.

Инга ощущала его твердые и жаждущие губы, через которые в ее тело вливался жидкий огонь. Зачем я сопротивлялась ему, ведь это так сладко… А что будет потом? — задал вопрос еще способный мыслить рационально уголок ее сознания. В ответ на этот безмолвный вопрос она даже взмахнула беспечно рукой. Алекс был озадачен этим жестом, не будучи, естественно, способным истолковать его суть. Но он тут же забыл об этом, продолжая покрывать ее лицо, шею, губы горячими поцелуями и бормоча ласковые слова. Поцелуи и слова чередовались, и голова у Инги кружилась, а ноги все ощутимее слабели. Она шептала его имя и готовно отвечала на его поцелуи.

— Разреши мне зайти в твой дом, — умоляющим тоном произнес он.

Инга подняла вдруг ставшие тяжелыми веки и внимательно посмотрела на Алекса. Его глаза сияли, а губы продолжали свою разрушительную работу. Собрав остатки воли, она прошептала:

— Нет! — И повторила уже тверже: — Нет, пожалуйста, только не сегодня. — Он сильнее прижал к себе податливое тело, а она опять почувствовала, как обретенная было решимость улетучивается. — Пожалуйста, Алекс. Не надо… сегодня. Я еще не готова.

— Хорошо. Я буду ждать. — Его голос прозвучал ровно, словно эти слова были воспроизведены каким-то механическим устройством. Не было заметно ни одной эмоции, ни одного оттенка чувства. — Успокойся, я только подожду, пока ты зажжешь свет. Кстати, давай я посмотрю механизм управления оросительной системы. Я разбираюсь в этом.

— Нет, спасибо. Не стоит пачкать такой элегантный костюм. — Инга снова подумала: вот в чем заключается принципиальная разница между Алексом и Людвигом. Тому и в голову не пришло бы предложить какую-либо практическую помощь. Он умел только брать.

Алекс опять поцеловал ее, но уже совершенно другим поцелуем.

— Войди, пожалуйста, в дом, проверь, все ли в порядке, а потом выйди на крыльцо и скажи мне, что все спокойно. Я после этого отверну краны в системе и тут же удалюсь. Признаюсь, что в таком состоянии, в каком я сейчас нахожусь, я не рискнул бы зайти к тебе.

Инга, всегда входившая в собственный дом без каких-либо колебаний и опасений, на этот раз, проверяя комнату за комнатой, вздрагивала от каждого шороха. Наконец она крикнула ожидавшему ответа Алексу:

— Все в порядке!

— Спокойной ночи, — послышалось в ответ.

Инга прижалась лицом к прохладной стенке. Господи, что происходит со мной? Ответ она знала. Формально она не была невинной девицей. Но детский роман с Яном вообще не шел в счет. Это совпало с ее ужасным душевным состоянием. Мать умерла. Отец сорвал ее с учебы и заставил заниматься нудной, совершенно не интересовавшей ее работой. Так получилось, что Ян оказался единственной опорой для нее в жестоком мире. Они вслух мечтали о том, как поженятся и будут жить долго и счастливо. Она слабо верила в предстоящее счастье, знала, что обманывает и его, и себя. Этот парень был вовсе не тем, с кем она хотела бы связать свою судьбу.

О скоротечном увлечении Людвигом думать ей было и вовсе просто противно. А тут от ее дома с каждой минутой удаляется машина, увозящая красивого, доброго, заботливого и надежного мужчину, а она ломается, как перезрелая девица, хотя понимает, что готова ответить ему взаимностью.

По крыше застучали капли дождя. Сквозь залитые водой стекла огни удалявшегося автомобиля фантастически преломлялись и прыгали. Инге стало невыносимо грустно.

Последняя ее мысль, перед тем как погрузиться в неспокойный сон, была довольно неожиданной: интересно, чувствовала ли мама в отношении отца то, что я чувствую в отношении Алекса?