Найди свое счастье - Лора Мэрфи Страница 20

Но он безмерно ценил бы ее.

Занимался бы с ней горячей и страстной любовью.

Мог бы стать отличным мужем, заботливым отцом. Ей не пришлось бы беспокоиться, готов ли он к отцовству, или бояться, что не возьмет на себя такую ответственность. Ему даже в голову не могло бы прийти оставить ее одну воспитывать дочь или растить их детей.

Он бы любил ее.

Да, мог бы любить так, как не способен был Грег.

Дорис наконец отвела от него свой взгляд, и он увидел, как она улыбнулась Кэт.

— Иди умойся, золотце. Обед уже почти готов.

Дорис особо не утруждала себя разнообразием блюд — приготовила сандвичи с жареным цыпленком, салат из капусты и картофеля и свежую клубнику со взбитыми сливками на десерт. И гору посуды после такого обеда мыть не придется.

В кухне было слышно, о чем говорили дочь и гость в гостиной, пока она ополаскивала тарелки. С ее разрешения он объяснял девочке тонкости покера. Ей нравилось, как они общаются, как они совершенно естественно разговаривают друг с другом. Нечего беспокоиться и нервничать рядом с Тедом. Трудно было и представить, что он может проникнуться так быстро симпатией к кому бы то ни было.

У нее даже сердце упоенно заныло.

Вытерев руки, она наполнила два стакана ледяным чаем, принесла в гостиную и поставила на стол рядом с гостем и дочерью. Кэт подняла на нее глаза.

— Смотри, ма, я выиграла. Вот здорово будет, когда я сыграю с Сэмом.

— Ты можешь показать ему, но не играй на деньги, понятно? — Она пригладила дочке волосы, потом согнала ее со стула. — Хватит карт. Почему бы тебе не посмотреть немного телевизор? Скоро уже спать.

Девочка не стала спорить.

— Спасибо, Тед. Поиграем еще в субботу, ладно?

Когда Кэт вышла, Дорис опустилась на освобожденный ею стул.

— Эта маленькая картежница, пожалуй, кончит тем, что выиграет у всех соседских ребятишек их карманные деньги, — заметила она со вздохом. — Однажды прошлой весной я пришла домой пораньше и застала ее принимающей ставки от детей на то, что она перескочит на велосипеде через ограничительную стенку во дворе у соседей, и на то, сколько времени пробудет в воздухе. Я вовремя положила этому конец.

Тед отпил глоток холодного чаю и поперхнулся, но не от напитка, а от непроизвольного смешка. Ему вспомнилось уже виденное им преодоление препятствий в том же исполнении. Смутившись, он с озабоченным видом поинтересовался:

— Конец чему? Ставкам? Или прыжкам на велосипеде через стену?

— Я не позволю ни того, ни другого, — категорически заявила она. — Родители этих ребят очень расстроились из-за денег. Военный госпиталь не имеет ортопедического отделения, и если она переломает себе кости, придется обращаться к гражданским врачам. А кто может себе это позволить?

На его лице промелькнуло столь явное выражение вины, что мать заподозрила неладное. По ее спине пробежали мурашки. Переплетя пальцы вокруг своего стакана, она приказала типично учительским тоном:

— Давай-ка выкладывай все.

Он искоса посмотрел на нее с несвойственной ему робостью и опаской, чем еще больше насторожил.

— Я не предатель.

— Она опять берет ставки или выкидывает номера на своем велосипеде?

Тот же косой взгляд.

— От меня ты этого не слышала.

Дорис не удержалась от улыбки.

— Ты человек взрослый. А Кэт считает, что взрослые все выбалтывают. Так что она делала?

С минуту он нерешительно раздумывал, потом наконец ответил:

— Ну, скажем так: на прошлой неделе, когда я увидел ее впервые, она была в воздухе — футах в четырех от земли.

— Но она обещала мне, что не будет этого делать, — Дорис вздохнула с расстроенным и рассерженным видом. — Иногда просто не знаю, что мне с ней делать. Не хочу быть занудой, но не могу отступиться и позволить ей покалечиться.

Тед заговорил тихим, успокаивающим и слегка ворчливым голосом:

— Разве ты не делала в детстве ничего такого, что твои родители считали безрассудным? Или ты только и занималась тем, что валялась под вентилятором и слушала музыку?

Значит, ее дочка тоже порядочная болтушка. Какие еще маленькие семейные тайны раскрыла она этому человеку? Закинув ногу на ногу, она обхватила колено.

— Когда мне было десять, мы с подружкой обвязали концы веревки вокруг наших талий. Я надела роликовые коньки, а она села на велосипед и потащила меня на буксире по улице. — Дорис заметила, что он наблюдает за ней с интересом и спокойным вниманием, как те из немногих людей, кто действительно умеет выслушать говорящего.

— Все шло неплохо, пока подружка не стала спускаться с горки. Там, где дорога кончалась тупиком у подножья холма, она затормозила, а я полетела вверх тормашками. Ох, как ободрала руки, ноги, лицо. Один конек сломался, я вывихнула лодыжку и была приговорена к затворничеству в своей комнате на целую неделю.

— Значит, ты не всегда была такой напыщенной.

Напыщенная. Это слово сразу вызвало представление о банкирах в костюмах-тройках, бухгалтерах, чопорных классных дамах и старых девах. О людях, не умеющих искренне смеяться и любить, полнокровно жить. Ей не понравилось, что он назвал ее этим словом, пусть даже и добродушно.

— Так я напыщенная? — не скрыла она своего изумления.

Собрав карты, которые Кэт оставила раскиданными по столу, он тщательно сложил их, расправляя загнутые углы, потом ответил:

— Скажем так: тебе неведомо чувство раскрепощенности, чужды риск и приключения.

— Ну, не знаю. — Она подождала, пока он не закончил с картами, и, уловив его пристальный взгляд, смущенно улыбнулась. — Я легла с тобой в постель. Для наивной юной девушки, жившей без тревог и забот, это было большой авантюрой.

Он смотрел на нее погрустневшими глазами, неулыбчиво шевеля губами. Ей тоже было не до улыбок. Она подумала было извиниться за это напоминание, за то, что на такой минорной ноте кончается сегодняшний вечер. Хотелось взять обратно те обидные слова, которые она произнесла десять лет назад после того, как ее желание было удовлетворено и страсть улеглась. Когда до ее понимания еще не дошло, что же они наделали с лучшим другом Грега.

Нужно было признаться ему, что солгала, что не отдалась бы с такой же легкостью любому другому мужчине. Пусть он вспоминает только хорошее о том вечере, забыв остальное.

Она хотела бы повторить все сначала.

— Ты действительно раскаиваешься в этом, Тед? — Не получив ответа и заметив его замешательство, она робко переспросила: — Ты сожалеешь о том, что мы сделали?

Он не просто сожалел, он был разгневан и зол на себя оттого, что не давал выхода своему гневу.

— Грег был моим лучшим другом. Ты собиралась выйти за него замуж.