Горячая собственность - Сара О'Брайен Страница 20

— Привет, Тони, я… только возьму сумку… и кот… я хочу сказать, запру кота… — пробормотала я, запинаясь, отступая в гостиную. Я схватила сумку и загнала Джоя на кухню. Спрятавшись за кухонной дверью, сделала несколько глубоких вдохов и постаралась взять себя в руки. Это непросто — не дать себе броситься в объятия самого красивого мужчины на свете.

Я была как натянутая пружина всю дорогу до ресторана — маленького итальянского заведения на окраине города. Я бросала взгляды на Тони Джордана, пока он вел свой «рэнджровер» по почти пустым улицам. Каждый раз, когда он переключал скорость, его рука, как бы дразня меня, опускалась возле моей ноги, так близко, что я чувствовала исходивший от нее жар. От меня требовалась вся сила воли, чтобы громко не застонать.

Он беспечно болтал, не ведая моих мук. И время от времени посматривал на меня своими невероятно темными глазами, глазами, говорившими: «Я — ходячий секс». И я не понимала, что он говорил, утопая в этих глазах. Войдя в ресторан, я решила не пить ни капли спиртного. Если я выпью, то не смогу устоять перед поцелуем. Я поздравила себя с заново обретенным самообладанием.

Нас провели к столику в нише. На столе горела свеча и стоял маленький букетик цветов в красивой хрустальной вазе.

— Это был очень тихий ресторанчик, о нем мало кто знал. Но недавно о нем написали в воскресной газете, и теперь здесь невозможно заказать столик, — сообщил Тони, беря меню.

Я кивнула, но мне не было дела до ресторана. Я просто сидела и восхищалась Тони, оглядываясь по сторонам, чтобы посмотреть, восхищался ли им кто-нибудь еще.

— Я, наверное, возьму каннелони, — сказал он. — А вы, Эллен?

Я стала читать меню, но названия были написаны по-итальянски.

— Эллен?

— Да?

— У меня идея.

У меня тоже была идея, но мне казалось, что здесь было не место говорить о ней. Однако если он настаивал на разговоре о сексе…

— Давайте я закажу для нас обоих, — предложил Тони, наклоняясь через стол ко мне и дотрагиваясь своим указательным пальцем до кисти моей правой руки. Я глубоко вздохнула, надеясь, что моя кисть не такая потная, как ладонь. — Как вы к этому относитесь?

— Ммм, — промычала я.

Этим рестораном владеет мой друг Франки Фьорентини, и я знаю меню вдоль и поперек. Так как? — сказал он и улыбнулся. Улыбкой, от которой у меня таяло все внутри и я превращалась в идиотку. Я яростно закивала головой. Откровенно говоря, если бы он предложил мне есть уголь из камина, я бы согласилась.

— И вино. Посмотрим… хм… хорошее Фраскати… по крайней мере, что-то итальянское. Я попрошу Витторио порекомендовать нам что-нибудь, — сказал он и сделал знак официанту.

Ну, в самом деле, сказала я себе, не могу же я позволить Тони выпить все одному, и, кроме того, вино успокоит и расслабит меня. Вот когда я выпила первый бокал. Шеф-повар после консультации с Тони принес нам маленькие тарелочки с образчиками всего, что значилось в меню. Еда была очень вкусной, но мне бы все показалось вкусным, потому что во время еды я смотрела на этого Аполлона. Мы молча поедали пищу. Еще один плюс для Тони — уважение к хорошим харчам.

— Мне нравится, когда женщина любит поесть, — заметил он, поглощая tagliatelli со свежим соусом carbonara и ломтиками сыра пармезан.

— Большое спасибо. Здесь достаточно tagliatelli для двоих? — осведомилась я.

Я гордилась моим аппетитом. Вилли говорил, что я так много ем, чтобы компенсировать все годы плохих обедов в доме нашей матери.

— Больше чем достаточно, — сказал он, нанизывая еду на вилку и протягивая ее к моему рту. В отблеске свечей его глаза казались черными.

Я наклонилась вперед, и он стал медленно класть еду мне в рот, так, словно целовал меня. Я жевала ее, отчаянно стараясь жевать спокойно. Тони улыбнулся, и, протянув руку, погладил пальцами мою щеку.

— Ты прелестна, Эллен, — прошептал он. С первого взгляда, когда я увидел тебя спящей на скамейке… ты прелестна.

Я откинулась назад на своем стуле. Я верила ему. Прелестна или нет, я чувствовала себя чертовски очаровательной.

— Ты мне тоже нравишься, — сказала я, сделав глоток вина из моего бокала. Это было самым важным высказыванием года. Но остатки моего обещания самой себе быть холодной и искушенной возвращались в мой мозг, пробиваясь сквозь дымку алкоголя и вожделения.

— Знаешь, Эллен, что мне больше всего в тебе нравится?

— Нет, — пробормотала я, застыв в ожидании того, что он мне скажет.

— Ты не спрашиваешь людей, чем они занимаются. Ты уже как будто знаешь это, когда знакомишься с ними. И они хотят, чтобы ты рассказала им свою биографию, прежде чем предложить тебе выпить с ними! — рассмеялся он, поднимая свой бокал.

— В самом деле? Я забыла тебя спросить. Так чем ты занимаешься? — спросила я, внезапно почувствовав любопытство. Я была уверена, что он не убийца, и не наркоторговец, или что-нибудь в этом роде, но также не могла представить его себе почтальоном или, скажем, учителем.

— «Красивое тело».

Я была в замешательстве — не могло же это быть новой профессией? Неужели кто-то платил ему за то, что он был красивым мужчиной?

— «Красивое тело» — это центр досуга и тренажерный зал. Я им руковожу. И руковожу успешно, — добавил он робко, словно стеснялся в этом признаться. На его месте Эндрю написал бы эти слова на облаке или вырезал бы на своем лбу.

— О, я знаю. У нас есть такой новый клуб возле церкви.

— У меня не особенно крупный бизнес. Расскажи мне о своей работе. Есть предложения по Хонан Террас?

Я была рада блеснуть своим профессионализмом.

— У меня уже три предложения. Я получила их сегодня одно за другим. Я собиралась вам позвонить узнать, не хотите ли вы тоже предложить свою цену. Вы еще интересуетесь им?

Официант принес капуччино в красивых розовых чашках.

— В данный момент я не знаю. В следующие несколько недель мне предстоят большие расходы — отель, центр досуга, ремонтные работы. Ты понимаешь. Так что мне надо пока подсчитать средства и подождать, — сказал он улыбаясь. И в сотый раз мои внутренности растаяли.

— А Даниэль Хэррис по-прежнему такая же заноза в заду как тогда, когда он был ребенком? — спросил Тони, и я расплескала вино на скатерть.

— Вы его знаете? — выпалила я. — Откуда?

— Я провел большую часть детства в доме Джерома. А он провел свое детство, все время хныкая.

— Он все такой же. Я чуть было не убила его, когда мы осматривали дом.

— А что он сделал со всеми вещами? Его мать собирала антиквариат, насколько я знаю. Странно, что он не устроил аукцион.

— Возможно, он еще устроит. А какие предметы она собирала?

Тони пожал плечами.