Фундамент для сумасшедшего дома - Синтия Хартвик Страница 20

Линн, подруга Скай, появилась в клубе через несколько недель. Она была студенткой исторического факультета. Ширококостная, очень серьезная девушка. И заядлая курильщица. Мне она показалась скорее прошлым Скай, чем ее будущим. Но когда я поделилась своим мнением с Долли, та меня чуть не съела. Успокоившись, она сказала, чтобы я не вмешивалась не в свое дело, но я не могла оставить все как есть.

Мне не давало покоя желание утешать и наставлять на путь истинный несчастных женщин. К сожалению, кроме Скай, никто пока не давал мне повода продемонстрировать свои способности, в которые я свято поверила сама. С другой стороны, меня бесконечно тормошили по всяким деловым мелочам, так как я всегда была на рабочем месте. И все твердо верили в мою компетентность. Так что я раздувалась от гордости, сочтя себя Софией Мудрой. К концу того лета я пришла к выводу, что совершенна во всех отношениях – личных, юридических и финансовых.

Но меньше всего я ожидала, что моей следующей клиенткой станет Мэри Мейтлэнд.

Мэри в свои сорок три года была по-прежнему красивой и выглядела гораздо моложе своих лет. Только короткие, но глубокие морщинки в уголках рта и лучики у глаз намекали на ее возраст и сильный, но веселый характер. Видно было, что эта женщина знает, чего хочет, и всегда добивается своего. В ее лице можно было заметить стойкость, которую так хорошо видно на старинных фотографиях наших бабушек и прабабушек. Сильные женщины вели хозяйство и кормили страну, пока мужчины убивали друг друга на гражданской войне. От Мэри я не ждала ничего, кроме деловых вопросов.

Поэтому представьте мое удивление, когда эта женщина, семейную жизнь которой можно было бы считать образцом мормонской добродетели, вдруг встала передо мной в вызывающей позе, выпятив вперед бедра.

– Почему мужчины теряют интерес к сексу? – спросила она.

– Что? – как всегда умно, спросила я.

Это могло начисто отбить желание говорить, но Мэри стала подробно объяснять мне свою проблему.

Майк, рассказала она, всегда был образцовым мужем. Когда они потеряли надежду завести детей и Мэри захотела продолжить образование в колледже, чтобы иметь специальность, он сказал: «Прекрасно, я научусь готовить». Мэри проснулась на следующее утро от запаха бекона и кофе. Майк не отличался глубиной суждений, блестящим остроумием, но был надежен и прочен, как скала. Моя мать пару раз обмолвилась, что так было далеко не всегда. В классе он был самым ярким и веселым учеником, в колледже первенствовал в математике, но вернулся из Вьетнама совсем другим человеком. Бывший солдат, который никогда не говорил о войне, он был простым, хорошим и надежным человеком. Он возглавлял экспериментальную лабораторию завода электронного оборудования, где занимался разработкой будущей продукции завода. В свободное время давал уроки карате в школе и вел группы самообороны для женщин. Казалось, Майк доволен такой жизнью. Он был примерным мужем – любящим, заботливым и немного скучным.

Вот что рассказала мне Мэри (возможно, не такими словами, но суть была ясна).

Естественно, мое воображение дорисовало остальное. Я где-то читала, что у мужчин к пятидесяти годам интерес к пище постепенно заменяет сексуальное влечение. Это как бы естественный процесс. Но ни за какие деньги я бы не стала говорить этого Мэри. Мне очень хотелось ей помочь. Но, увы, когда я хочу сказать что-нибудь доброе и сочувственное, мои уста изрекают нудные и совершенно бесполезные поучения.

Я вдруг обнаружила, что рассуждаю о редкой, но волшебной продолжительной любви между мужчиной и женщиной. Я звучала, как Шекспир, и красота моих сравнений приводила меня в восторг. Я даже упомянула Библию, где есть много примеров долгой и счастливой семейной жизни.

Но вдруг я почувствовала, что меня занесло не туда: чем больше я болтаю, тем дальше ухожу от предмета разговора. А ведь Мэри пришла ко мне явно за советом. Продолжая разглагольствовать, я судорожно пыталась придумать что-нибудь дельное. Учитывая мой скудный опыт в интимной жизни, это было довольно затруднительно. Но неожиданно я вспомнила статью из «Космополитэн», которую читала в приемной врача. Статья называлась «Заставьте его сгорать от страсти к вам». И я как можно плавнее перешла к пересказу содержания, сообщив Мэри, что мужчины пугливы, как маленькие зверьки, и на них очень действует окружающая обстановка.

Я сыпала советами из журнала, рассуждая о рутине и скуке повседневной семейной жизни, которая притупляет взаимное влечение. Я немного боялась, что Мэри сейчас пошлет меня к черту и рассмеется в лицо. Мне было двадцать семь лет, и я ни разу не была замужем. Да что там замужем! Я ни с кем не встречалась больше двух месяцев! Но Мэри была доброй и деликатной. Она промолчала и даже поблагодарила меня, прощаясь.

* * *

Самое удивительное, что она последовала моим советам и даже отнеслась к ним творчески. С этих пор я стала ее доверенным лицом и была в курсе всех ее попыток зажечь в муже страсть.

Проблема была только в том, что все ее попытки натыкались на ровную, но безмятежную любовь Майка.

На следующий день после нашего разговора Мэри поехала в торговый центр и купила самую соблазнительную, короткую ночную рубашку, которую только нашла там. Ей было стыдно, и она краснела, когда покупала ее, но в магазине было так душно, что все были красными, и ее стеснения никто не заметил. Тем не менее Мэри сгорала от возбуждения, когда перед сном надевала ее.

Майк посмотрел на нее сочувственным взглядом.

– Что, родная, сожгла подол? – спросил он.

Такое начало не способствовало страстной ночи. Комизм ситуации был в том, что ни один наряд Мэри никогда не действовал на Майка возбуждающе. Майк был простым любовником и считал, что правдивые слова о любви действуют лучше всяких ухищрений.

Вот таким человеком был Майк. Он всегда был нежным и немного задумчивым. Годы войны и тренировок закалили его тело, которое всегда было готово удовлетворить жену. Он был внимателен к ее желаниям и никогда не выражал неудовольствия или разочарования в ней.

Но Мэри хотелось другого. Она мечтала о страстной любви, которая всегда рождает возбуждающие образы. Она хотела романтики. Последнего вальса с бриллиантовой диадемой в распущенных волосах и платья, белым водопадом падающего к ногам. Она жаждала жадных поцелуев, которые терзали бы ее губы, оставляя их припухшими и искусанными. Мечтала о любви на корабле, плывущем в сказочный Багдад, о ночи в пустыне под куполом бархатного неба с огромными звездами. Она мечтала о шейхах и королях, пиратах, о страстной, похожей на сказку любви.

А рядом с ней после простого, здорового секса засыпал хороший, добрый, постаревший Майк, который был до ужаса прямолинейным, законопослушным и ручным. Он был как старая, надежная, привычная машина, а она мечтала о «Феррари»! Ей хотелось играть с огнем.

Будь на ее месте любая другая женщина, она завела бы себе любовника. Но Мэри по-настоящему любила Майка. Она чувствовала в нем надлом, чувствовала, как ужасы войны уничтожили в нем радость жизни. А ведь она влюбилась в него, когда он был другим – веселым, ярким, страстным! И так и не сумела смириться с ним теперешним.