Его прекрасные жены - Мэгги Осборн Страница 20

Беды, обрушившиеся на нее, были непомерно велики и столь ужасны, что Сьюзен боялась даже думать о них. Опустившись на сиденье перед гробом, она разгладила дрожащими руками черное шерстяное платье, поправила креповый воротничок. Как же быть? Этот вопрос назойливо звучал у нее в ушах, не находя ответа.

На секунду вспышка ярости обожгла ее и горло перехватило от негодования. Это Боуи виноват в смерти сенатора и в том, что она оказалась во власти стихии без поддержки мужчины.

Вначале пришла ужасная весть о том, что Боуи уволен из кавалерии за недостойное поведение. Скандал, старательно раздуваемый врагами сенатора, пронесся по Вашингтону как пожар. Хотя сенатор высоко держал голову, не обращая внимания на презрение и проклятия, бесчестье состарило его за одну ночь. Он потерял двух сыновей, посвятивших себя военной карьере. Один погиб в нелепом дорожном происшествии, другой покрыл себя несмываемым позором. Душевные страдания глубоко ранили сенатора, и он приказал убрать из дома всякое напоминание о Боуи. Сенатор не скрывал, что ему трудно даже находиться в одной комнате со Сьюзен и Нэйтом. Их присутствие служило живым напоминанием о том, что его сыну нет прощения.

Затем последовал второй удар - известие о том, что Боуи, обвиненного в убийстве сослуживца, повесят в каком-то заштатном городишке в Канзасе, - и это сразило сенатора. Через неделю после того, как Сьюзен надела траур, сердце сенатора не выдержало. Он умер в своей библиотеке, перечитывая сообщение о том, что приговор над бывшим капитаном Боуи Стоуном приведен в исполнение.

Теперь у Сьюзен не осталось никого, кто мог бы направлять ее, заботиться о ней, нести за нее ответственность. Перед ней разверзлась ужасающая бездна.

Невольная вспышка гнева вызвала у Сьюзен чувство вины, и она постаралась не думать о Боуи. О том, чьи бездумные, эгоистичные поступки стоили жизни ему самому и его отцу, о том, кто обещал всегда заботиться о ней и Нэйте. Прижав платок к глазам, Сьюзен заставила себя сосредоточиться на других проблемах и переключилась на мелкие женские заботы. С ними было легче справиться.

В час смерти сенатора она остановила часы в гостиной, распорядилась задернуть зеркала черным крепом и привязать черную ленту к замку на парадной двери. Разослала приглашения на похороны. Поручила кухарке приготовить закуски для похоронной трапезы. Сьюзен предстояло еще посетить мистера Дюбейджа, поверенного сенатора, но все остальное она сделала.

Однако главные вопросы оставались нерешенными. Как жить? Как вырастить трехлетнего сына без поддержки мужчины? Она не разбиралась в финансах, ничего не знала об экипажах и каретах. Все, что относилось к сфере деятельности мужчин, было для нее за семью печатями. Сьюзен не имела планов на будущее - свое и сына.

Она безвозвратно утратила свое общественное положение. Сьюзен перестала быть женой капитана Боуи Стоуна, хозяйкой большого дома и невесткой сенатора Уильяма Стоуна. Она стала самым несчастным из созданий - одинокой женщиной. Какое место в обществе она займет по прошествии двух лет траура?

Слезы, вызванные жалостью к себе и страхом, заструились по щекам. Дом сенатора, теперь ее дом, превратился в корабль без капитана, потерявший ориентиры.

– Миссис Стоун? - Мистер Джонс вошел в гостиную с серебряным подносом в руках, на котором высилась горка визитных карточек. Бросив почтительный взгляд на гроб сенатора, он быстро отвел глаза. - Если позволите… Опять пришел каменщик. Просит, чтобы ему сказали, какую надпись нужно высечь на надгробии. Могильщик ждет вашего решения относительно того, кто понесет гроб. - Джонс прочистил горло. - Генерал Морли прислал книги и бумаги капитана Стоуна, оставшиеся после трибунала. Миссис Холстед хотела бы получить указания по поводу того, что делать с ящиком. Пока он на кухне, но кухарка хочет, чтобы его убрали.

Сьюзен едва дышала, а уж тем более не могла думать. Как избежать подобных проблем, ведь никто не учил ее принимать важные решения? При мысли, что придется брать ответственность на себя, Сьюзен ощутила тошноту и головокружение.

– Миссис Стоун? Что прикажете ответить каменщику и могильщику?

– Не знаю, - прошептала она. Ее голос дрогнул от мучительной нерешительности. - Я… скажите каменщику… скажите ему… мне нужно еще подумать. Я не знаю!

В этот момент в гостиную в состоянии крайнего возбуждения ворвалась растрепанная миссис Холстед.

– Скорее, миссис Стоун, скорее! Молодой мистер Нэйт выскочил на улицу и угодил прямо под копыта лошади угольщика. Он весь исцарапан, и няня требует, чтобы послали за доктором Рикартом. Правда, кухарка считает, что молодой мистер Нэйт не слишком пострадал, хотя и ревет так, будто ему здорово досталось. Угольщик подрался с кучером и порвал ему ливрею, а когда чинить, ведь надо везти гроб сенатора в церковь. Никто не знает, как быть! Миссис Стоун, пойдите и распорядитесь.

Чувствуя, что голова идет кругом, Сьюзен, шатаясь, поднялась на ноги.

– Мы… я только… я не могу этого сделать, - еле слышно пролепетала она.

Вихрь слепящих точек завертелся у нее перед глазами и слился в темное пятно, поглотившее свет. Ноги Сьюзен подкосились, и она упала без чувств в черную волну шерстяных юбок.

* * *

Впервые после похорон Сьюзен ощутила, что в силах встать с постели и одеться для приема посетителей. Каким-то чудом она выдержала похороны и поминки. Хуже всего пришлось во время погребения. Сенатора похоронили между могилами его сыновей: майора Натана Эбнера Стоуна и той, что ждала тело Боуи. На гладкой поверхности надгробий сенатора и Боуи еще не было надписей. Прочитав надпись на памятнике Натана Стоуна, Сьюзен разрыдалась.

В дверь спальни постучала миссис Холстед:

– Мистер Дюбейдж ждет в гостиной, миссис Стоун.

– Спасибо. Пусть мистер Джонс подаст шерри и печенье. Я сейчас спущусь.

«Может, немного припудриться или я и без того слишком бледна?» На фоне закрытого черного платья ее щеки и губы казались совсем бескровными. Значит, никакой пудры.

Сьюзен тоскливо вздохнула. Еще целых два года придется носить черное, серое или белое. Между тем только яркие краски оживили бы светло-голубые глаза и оттенили светло-русые волосы.

Сьюзен смотрела в зеркало на бесцветное существо с покрасневшими глазами и едва верила, что лишь несколько недель назад все считали ее красавицей. Неужели она когда-то флиртовала, кокетливо обмахиваясь веером, и танцевала, переходя от одного партнера к другому?

Неужели это та самая женщина, которая, забыв об осторожности и приличиях, кинулась в объятия возлюбленного, шептавшего ей ласковые слова? Сьюзен казалось, что все это случилось тысячу лет назад или привиделось во сне.

Поднявшись из-за туалетного столика, она вошла в соседнюю комнату, кивнула Гэсси, няне Нэйта, и постояла над постелью спящего сына, погруженного в безмятежный детский сон.

Нэйт так походил на отца, что каждый раз при взгляде на него у Сьюзен щемило сердце. Тот же высокий лоб и упрямый рот, те же непокорные кудри. Нэйт унаследовал от отца темно-голубые глаза и, как и все Стоуны, уже проявлял интерес к исследованиям и приключениям. Нэйт воплощал в себе все, что оставалось у Сьюзен от человека, которого она любила так страстно и так неосмотрительно. Сказать, что она обожала сына, значило бы недооценить ее любовь. Нэйт был единственным, чем Сьюзен дорожила в жизни.