Теневой каганат - Лилия Талипова Страница 20

Каково же было удивление, когда она увидела дремлющих Фабиану и Амелию у изножья кровати. Этот дуэт она совершенно не ожидала увидеть, но это не помешало удовлетворению от осознания, что Фабиана реальна. Анастасия не сошла с ума и никого не придумала и вот тому подтверждение.

– Привет, – прохрипела она сонным голосом.

В ответ послышались тяжелые вздохи и недовольное ерзание. Амелия перекатилась на другой бок и засопела, в то время как Фабиана даже не шелохнулась. Глубоко вздохнув, Ана накрыла одеялом подруг, схватила теплый халат, ютившийся на стуле возле деревянного шкафа с большим зеркалом. Попутно, взглянув на свое отражение, она пришла к выводу, что ее вид сейчас оставляет желать лучшего.

Казавшиеся ей несуразные черты внешности прекрасно компенсировались должным уходом, красивыми нарядами и прическами. Сейчас ничего этого не было: только уставшее лицо, опухшие веки, сальные спутанные волосы и потрескавшиеся губы. Анастасия оглянулась на спящих девушек и с завистью отметила, что даже в те моменты, когда Амелия видит десятый сон, блаженно пуская слюни на подушку, выглядит она куда более очаровательно, чем Ана в самые лучшие свои дни.

Накинув на себя черного цвета бархатный халат, она тихо выскользнула из комнаты и двинулась к лестнице. Все покои были расположены на втором этаже, в то время как первый заняли просторная зала, столовая, кухня и несколько рабочих помещений. Для прислуги выделялся отдельный домик, стоявший совсем близко к своему большому собрату.

В горле ее пересохло, хотелось порции утренней воды и наконец позавтракать. Произошедшее оказалось очень выматывающим опытом и сейчас она испытывала двоякое чувство: с одной стороны, желудок посылал ясные сигналы о том, что нуждается в пище, в то время как все тело кричало и отказывалось принимать что-либо. Ко всему добавлялся тот запах, который казалось, что застрял в ее ноздрях. Она обязательно узнает кому подарить мятных конфет или чего-нибудь другого для свежего дыхания.

– Ты проснулась, – констатировала Аделаида с сияющей улыбкой. – Голодная? Будешь есть?

Все вопросы матери Ана пропустила мимо ушей. Она стояла и анализировала, кто сейчас находится перед ней. Внешне эта женщина похожа на маму, но что-то тут не так.

– Милая, садись, – проговорила Ада погрустневшим голосом. – Я все тебе объясню позже. Только поешь.

Анастасия поплелась к стулу, стоявшему по левой стороне от Аделаиды, спиной к стене, лицом к арочному проходу. На столе уже лежал завтрак: теплое козье молоко и свежие булки с изюмом и пряностями. От румяных пышек исходил клубящийся пар, а аромат наполнял столовую так, что в животе у Аны недовольно заурчало. Рядом стояла изящная пиала с ягодным вареньем из которого торчала серебряная ложка, а чуть правее от него – блюдце с подтопленным маслом. Чуть поодаль от Ады и по левую сторону от Анастасии громоздился внушительный самовар с маленьким расписным чайником на самой вершине.

Девушка сидела так и смотрела на все так, будто привычные вещи оказались какими-то незнакомыми и даже чужими. Она сидела, боясь прикоснуться к яствам и просто сверлила все это великолепие взглядом.

В проходе замаячила тучная фигура в коричневой рубахе до щиколоток и белом фартуке поверх него. В ногах из под рубахи выглядывали шерстяные подштанники, поверх которых были натянуты шерстяные носки и тапочки. Седые волосы были в привычной манере туго затянуты в низкий пучок, а на шее красовались яхонтовые бусы. Облик Ярославы не менялся из года в год, разве что раз в количестве морщин. Казалось, будто в ее шкафу запас одинаковых коричневых платьев и белых накрахмаленных до скрипа фартуков.

– О. Проснулась, – констатировала Ярослава. – С добрым утречком, – она широко улыбнулась, наклонившись и заглядывая в лицо своей подопечной. – А чегой это мы не едим? – Осведомилась она, выражая недовольство.

После чего сама прошествовала к самовару, налила чашку чая и поставила перед Анастасией. Затем взяла булку, разрезала ее напополам, добротно смазала маслом и полила ягодным вареньем.

– Вот, деточка моя, ты кушай-кушай, тебе силы нужны, – ворковала она снисходительным тоном.

– Ярослава, Ана совсем босая, будь добра, вели принести носки, – Ада говорила на удивление спокойно, хотя на душе испытывала ужасную тяжесть.

Анастасия потянулась к булке, подготовленной для нее заботливой няней и, слегка надкусив, сделала глоток чая. В это время к арке приблизился еще один человек. Ане он казался смутно знакомым, но не совсем понятно откуда.

– Доброе утро, – поприветствовал он с легкой улыбкой.

Мужчина подошел к столу и не дожидаясь приглашения, присел напротив Аны.

– Что ты здесь делаешь? – грозно прошипела Аделаида.

– Как это что? Живу, – он взял чашку и поднес ее к самовару, наполняя горечей водой, а после долил заваркой и козьим молоком.

Анастасия поморщилась. Ей не нравился чай с любым молоком или сливками, как в принципе и Аде. А вот Амелия часто не брезгала разбавить травяной напиток коровьим молоком.

– Супругам положено жить вместе и делить ложе, – сказал мужчина, подмигнув Аде.

Аделаида недовольно уставилась на стол и покачала головой. Взглянув прямо в лицо непрошенному гостью, она заявила:

– Напомню, что супруги мы лишь для короля, – она положила ладонь на стол. – Хочешь считать себя моим мужем – пожалуйста. Но жить со мной ты не будешь.

Лицо Виктора прорезала ехидная улыбка.

– Буду.

– Не будешь, – терпеливо повторила Ада.

– Буду, – в той же манере ответил Виктор.

– Нет.

– Да.

– Уже ж и бранятся, как супруги, – вмешалась Ярослава. – Неужто точно любовь. Прям как мы с моим были, – произнесла она и губы ее задрожали.

На этих словах все резко умолкли, многозначительно переглянувшись. Аделаида поправила волосы и взялась за чашку, избегая смотреть в глаза любому. Виктор выглядел очень самодовольно, он одарил присутствующих теплой улыбкой и принялся завтракать. А вот пожилая дама, смутившись внесенной неловкости, поспешила удалиться.

Только Анастасию этот спор привел в чувство. Жизнь становится немного понятнее, когда убеждаешься, что супруг мамы не сказочный дух, а реальный человек. Вот он – сидит перед ней, пререкается с Адой и ест человеческую еду. Может от этого брака она ничего не потеряет? А может наоборот приобретет?

Она устроилась на стуле поудобнее, снова взяла в руки свой бутерброд и поглотила его большими кусками, попутно запивая уже подстывшим чаем. Вкус у напитка был дивный. Кажется, там было несколько семечек аниса.