Безумие зверя - Ульяна Соболева Страница 20

— Вот ты и пришла ко мне, — заявил Берит — иди, присядь рядышком. Марианна, неслышно ступая по мягкому ковру, босыми ногами подошла к постели. Садится рядом с ним она не решалась. Слишком боялась, что он обнаружит кинжал у нее за манжетом.

Демон посмотрел на нее тигриными глазами и снова медленно пригубил свой напиток.

— Как тебе экскурсия в подземелье? Начинаешь реально понимать где находишься? Марианна посмотрела Бериту в глаза, и смело ответила:

— Я и раньше понимала, что попала далеко не в дом отдыха. Демон усмехнулся и встал с постели. Марианна напряглась.

— А ты по-прежнему упрямая. Не испугалась?

— Мне терять нечего. Внезапно Берит схватил ее за руку и повел за собой, в тот же миг окрылись двери в стене и наружу выплыл красивый комод из красного дерева.

— Ты и правда думаешь что нечего? Берит окрыл первый ящик и Марианна увидела, как засверкали в нем драгоценные украшения и камни. Берит достал ожерелье из белого золота с огромными нефритовыми цветами и показал Марианне.

— Прекрасно подошло бы к твоей нежной коже. Это все может быть твоим дорогая. Марианне захотелось рассмеяться. Поистине искушение дьявола. Сколько смертных грехов он на ней проверит? Начал с жадности?

— Я равнодушна к бижутерии, — отрезала Марианна и с наслаждением увидела, как сузились его зрачки. — а власть, Марианна? Ты не жаждешь власти? Ты не мечтаешь стать всесильной? Марианна почувствовала, как он стал позади нее и нервная дрожь пошла по телу.

— Нет, я не мечтаю об этом. Он резко повернул ее к себе:

— А о чем ты мечтаешь, Марианна? Здесь место, где сбываются все мечты. Скажи и ты это получишь, — прошептал демон и его голос очаровывал как музыка.

— Я мечтаю о том, что вы не можете мне дать, Повелитель. Ответила Марианна, стараясь не смотреть ему в глаза.

— Только попроси.

— Я хочу, чтобы это были сейчас не вы, а Николас. Выпалила Марианна, надеясь его разозлить, но демон лишь рассмеялся.

— Почему? Тебе нравятся брюнеты, Марианна? Так я могу измениться для тебя. Его волосы тут же стали цвета воронова крыла и Марианна не могла не заметить, что он очень красив. Соблазнителен, порочен.

— Вы можете превратиться в кого угодно, но я люблю другого и мне не важна его внешность.

— Ложь. Женская ложь. Если бы твой муж был уродлив и стар и не имел силу вампира, то он бы тебе не понравился никогда.

— Возможно, — Марианна почувствовала нарастающую панику, когда его руки легли ей на плечи, — но вы не он.

— Я лучше, детка…Я намного лучше…дай мне показать тебе звезды…дай мне подарить тебе наслаждение…Я буду вылизывать каждый кусочек твоего тела, повергая тебя в пучину экстаза.

Голос демона проникал ей в мозги, а руки ласкала плечи, зарылись в волосы, еще немного и ее потянет к нему, она не сможет сопротивляться.

— Но это не любовь, — прошептала Марианна стараясь отвести взгляд.

— Верно, не любовь…Но что есть любовь, детка? Химера! Она проходит, исчезает…растворяется…А вот страсть…естественное желание наслаждения…тяга…влечение его можно испытывать всегда и не важно с кем… Ты хочешь любви? Я подарю ее тебе… Он склонился к ее губам, а пальцы уже развязывали тесемки платья на груди.

Марианну обволакивал туман, грудь налилась, внизу живота разливалось тепло. Тело начинало отвечать на призыв. При том от него так головокружительно пахло порочностью. Она вздохнула, чувствуя, как его ладонь легла ей на грудь и тихо застонала. Но это и был тот холодный душ, которого жаждал разум, собственный стон вернул ее из морока из тумана. Марианна резко достала нож и приставила его к своему горлу.

— Еще дотронешься — убью себя! — прошипела она, сверля его глазами, полными безумия. Демон отстранился, теперь по его губам скользнула ледяная ухмылка.

— Довольно необычный поворот, — сказал он спокойно, — отчаянно. Мне будет интересно на это посмотреть. Он сложил руки на груди.

— Мне нечего терять! — Упрямо сказала Марианна побелевшими губами.

— Нечего значит — режь. Я ведь все равно получу тебя. Не сегодня так завтра или через месяц. Так что режь, а я посмотрю. И она полоснула себя по горлу, в тот же миг демон оглушил ее как взрывной волной, мозг Марианны словно взорвался от безумной боли, и она потеряла сознание. Она не видела, как демон склонился к ней, облизал раздвоенным, как у змеи, языком рану на горле и та немедленно затянулась.

— Вкусная как нектар. Упрямая. Ты хочешь поиграть в эту игру, Марианна? Ты меня испытываешь? Так мы поиграем. Ибрагииииим, мать твою, где ты?! Суккуб появился через считанные секунды, бросил взгляд на девушку, лежащую на полу в луже крови, а потом на хозяина.

— Унеси. Прийдет в себя — тридцать плетей на глазах у всех. Раны залечивай после каждых десяти и начинай снова! Посмотрим, что она скажет после этого. Она хочет боли — она ее получит. После наказания — в карцер. Демон в ярости посмотрел на Ибрагима:

— Хотела перерезать себе горло, дрянь. Так вот скажешь ей, что она умрет, только когда я этого захочу. А теперь забери ее отсюда. Позови ко мне девок. Эта дрянь меня разозлила. Садистская оргия мне сейчас не помешает.

Марианна проснулась, когда на нее вылили ледяную воду. Открыла глаза и тут же схватилась за горло — ни царапины. Но она помнила это мерзкое чувство, когда сталь проникает в плоть как в масло. Перед ней стояли существа, иначе она не могла их назвать, в черных масках и черных одеяниях. Каждый из них держал в руках пустое ведро. Марианна осмотрелась по сторонам. Она находилась в подвальном помещении с мокрыми каменными стенами, пахнущими плесенью. Помещение освещено лишь несколькими факелами. Это даже не тюрьма. Странное место без окон, дверей и даже мебели. Марианна вскочила на ноги и отшатнулась к стене. Похотливые глаза стражников или палачей сверкнули при взгляде на ее тело, обрисовавшееся под мокрым платьем. Железная дверь с лязгом отворилась, и вошел Ибрагим. Он кивнул охранникам и те немедленно удалились.

— Ты довольна?! Ты что наделала, безумная? У Марианны зуб на зуб не попадал от холода. Неужели она все больше превращается в обычную смертную в этом жутком месте. Или это от ужаса, от осознания своей беспомощности? Но там не менее она ответила суккубу:

— Я защищалась, как могла. Это был единственный способ усмирить похоть Берита…

— Повелителя, — рявкнул Ибрагим.

— Нет, Берита. У меня уже есть повелитель.

— Неугомонная дура! Ты хоть представляешь, что он с тобой сделает? Тридцать плетей адским кнутом! Не возможность лишиться чувств, так как рядом будет лекарь. Ты понимаешь, что не выдержишь этого. Марианна захохотала ему в лицо:

— Выдержу! Ты меня плохо знаешь Ибрагим. Когда-то я уже побывала в таких подвалах. Меня уже ни чем не испугать. Боль? Я знаю, что это такое. Больно не когда плети рвут кожу, больно, когда умирают те, кого ты любишь, больно видеть страдания других, больно, когда бродячую кошку равнодушно давит водитель. Больно, когда родители теряют детей. А это не боль, это так цветочки. Бровь Ибрагима удивленно поползла вверх. Он долго смотрел на девушку, потом сунул руку за пазуху и подал ей флакон.