Его маленькая слабость - Алиса Лиман Страница 20

— Девочки любят любовь, — усмехается он, опуская какой-то роман на самый верх стопки.

Расплачиваюсь и выхожу с полными пакетами целлюлозы к машине.

«Девочки любят любовь». Надо бы запомнить…

Гружу покупки в багажник и по привычке оглядываюсь на припаркованные машины. Походу эта повадка так и останется со мной до конца жизни. Сколько лет прошло, а я все проверяю, нет ли «хвоста».

Боковым зрением замечаю яркую вывеску. О! Мак.

Захлопнув багажник, усаживаюсь на своё место:

— Заедь на автоокно. Поесть возми.

— Вы же такое не едите.

— Вот вы достали: то не ем, это не ем! Сил нет ждать, ясно? А покормить чем-то калорийным надо. А то она скоро светиться будет...

Снова растягиваюсь на сиденье.

И что я собираюсь сказать? Боюсь, одного «прости» явно маловато будет. А поведать ей историю, что я сам контуженый, потому иной раз не контролирую себя, — значит напугать ещё больше. Мало ли, чего от меня ждать. Я иногда и сам не знаю, чего...

Какой я человек? Каким был до всего? Вернее, каким должен был быть, если бы со мной не случилось всего того дерьма? На постоянной основе был бы надменным ублюдком, который способен обидеть беззащитную девочку? Или же сейчас настоящий я?

Если первое, то я рад, что у меня есть такой забавный баг.

— Глеб Виталич, приехали, — выдёргивает меня из размышлений Витёк.

Походу я умудрился задремать. Тру пальцами глаза, и выбираюсь из машины.

— На сегодня свободен, — говорю я, выскочившему за мной водиле, принимая из его рук пакет фаст-фуда. — Завтра на связи.

Собираю из багажника пакеты и топаю к входной двери.

Спит же наверно. На что я рассчитываю? Разбудить? Напугать?

Так ведь и голодной спать не дело...

Останавливаюсь в коридоре у двери своей гостьи. Прислушиваюсь. Да только говорящий за плечом телевизор мешает.

Не понял.

Поворачиваюсь и вхожу в зал. Не показалось. Телевизор включён на каком-то музыкальном канале.

Не выпуская из рук пакетов, подхожу к дивану, чтобы найти пульт. И замираю.

Скрутившись калачиком под тонким пледом, невеличка мерно посапывает.

Невесело усмехаюсь. Должно быть, ей одиноко в моем доме. Даже послушала совет Надежды и пошла «смотреть» телевизор.

Согласен, он немного разгоняет это долбанное одиночество. Сам бывает, включаю, лишь бы не в тишине. А ей и заняться больше толком нечем. Разве что спать.

Выхожу из зала в боковую входную дверь. Прохожу террасу, что огибает практически весь дом, и направляюсь к бассейну, за которым у меня организована зона отдыха.

Ночь довольно холодная, поэтому первым делом щелкаю уличный обогреватель, что словно фонарный столб стоит рядом с диваном. Пусть пока разогревается.

Опускаю пакеты и потираю ладони, оглядываясь по сторонам. Что бы ещё сделать...

Высокие деревья, обрамляющие просторный двор, шумят молодой зеленью. В полосках света, что льются от бассейна уже можно разглядеть первые цветы на клумбах неподалёку. И небо, как назло, ослепительно звездное.

Но ей ведь этого всего не нужно...

Хмурюсь, и возвращаюсь к дому. Я покажу ей все, что в моих силах.

Выключаю ящик. Шумно выдыхаю и, подхватывая девушку на руки, прижимаю к груди.

— Поспать ещё успеешь, — бормочу тихо. — А вот небосвод к утру погаснет.

Слежу за ней неотрывно. Первое мгновение, когда оказываемся на улице, ёжится и льнет ко ближе. Прикрываю глаза от удовольствия, держать это тепло уютное в руках.

Но Аня вдруг, будто спохватившись, вздрагивает и пытается отпрянуть. Видимо проснулась.

Знаю, невеличка, обидел. Позволь хоть немного исправить.

Чувствую, как начинает дрожать в моих объятиях. Дурацкий плед свалился. Я едва успел подхватить его.

— Позвольте, я хотя бы вещи свои заберу?

Какие ещё вещи? Я вроде все подготовил.

— Ничего не надо.

Утыкаюсь носом в ее макушку, убеждаясь, что она все ещё пахнет мной. Хорошо.