Научи меня ненавидеть - Ирина Шайлина Страница 20

— Чувствуй себя, как дома, — мило улыбнулся я.

Я знал, как можно поставить её на место. Этот метод работал больше десятка лет. Безотказно. Точнее один раз он обернулся против меня, но нашла коса на камень. Больше подобного не повторится. Надо просто напомнить Мышке, что она меня боится. Нужно просто подпустить её поближе. Тогда она убежит сама. Это всегда действовало. Я не стал ничего ей говорить. Просто подошёл ближе. Сел на стол. Оперся о него ладонью так, что её ножки, спрятанные под тонкой джинсовой тканью, оказались в плену между моим бедром и рукой. И увидел, как улыбка сбежала с её лица. Мышке некомфортно. Мышка смелая лишь на расстоянии.

— Ну, что ты хотела обсудить?

Она сняла ноги со стола сразу же. Подобралась, даже нос насупила.

— Нам нужно определиться с конкурсами. У Маринки токсикоз, у Сергея отчёт, почти все на нас. Ну, если хочешь, мы можем позвать Аньку.

— Нет! — вздрогнул я.

Мышка улыбнулась, довольно. О чем, интересно, она думала? Открыла свою папку, разложила на столе бумаги. Вооружилась карандашом. Когда места ей показалось мало, толкнула меня в бок, сгоняя со стола. Словно забыв, что когда-то, много лет назад, мы решили не касаться друг друга. Сейчас она была увлечена. Я даже загляделся ею — вот она какая, когда не занята тем, что меня ненавидит. Светлые волосы убраны в пучок, прядка падает на шею. Свитер скрывает почти все, взгляду зацепиться не за что, на уровне ключиц начинается тёмная ажурная вязь. На носу веснушки — неожиданно. Раньше я их не видел или просто не всматривался в её лицо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ну что, начнём? — спросила она и оторвалась от бумаг.

— Наше задание, — сказала она и постучала карандашом по столу, — выбрать тамаду. Тамада — это такой человек, который будет громче всех кричать «горько!» и проводить идиотские конкурсы.

— А я тут при чём?

— Слушай, мне самой эта идея нравится не очень. Но если ты согласился, а ты согласился, так что, будь добр, все это хотя бы терпеть. Вот это бумажки с примерными сценариями и прайс-лист. Возьми, почитай.

Я послушно взял ближайший к себе листок. Делал вид, что читаю, а сам поверх него смотрел на Мышку. Она тоже вперила взгляд в лист бумаги, но делала это куда убедительнее меня. По крайней мере, мне верилось, что она читает.

— Хватит на меня смотреть, — прошипела она. — В твоих интересах читать. Первый тамада, — она посмотрела на экран смартфона, — придёт уже через десять минут.

— Куда придёт? — оторопел я.

— Сюда, — невинно улыбнулась она.

Я подумал, что два года собирал себя по кускам. Склеивал. Пытался начать жить по-новому, иначе. Так, как не умел. Получать удовольствие от жизни. Для того, чтобы в один прекрасный день в город вернулась Мышка и нахер все разнесла. Я сжал виски ладонями и обречённо застонал. Мне даже её убить не хотелось. Хотелось самому убиться. Например, выброситься в окно. Как жаль, что всего второй этаж — максимум сломаю второе колено. Хотя в таком случае я попаду в больницу, и мне не придётся идти на эту свадьбу. Вариант.

— Мышка, — попросил я. — Пожалуйста, умри сама. Ужас, как в тюрьму не хочется.

— До свадьбы две недели, ты понимаешь? Маринка с трудом ходит, сестрами она не обзавелась, Аньку мы не хотим, мама Маринки приедет перед самой свадьбой, я не смогу одна. Я тоже терпеть тебя не могу, но я не справлюсь. Честно. И не стоит так бояться….

— Единственная тамада, которую я помню, — аналог Верки Сердючки. Если ЭТО придёт ко мне в офис, я плюну на свадьбу и придушу вас обеих.

В дверь постучали. Леночка, кто ещё? Однако я напрягся. Я уже не ждал от судьбы ничего хорошего.

— Да?

Дверь приоткрылась. Ленка была подозрительно пунцовой.

— Руслан Олегович, — сказала она, с трудом сдерживая смех. — К вам…по-моему, к вам Верка Сердючка.

— Нет! — ответил я максимально твёрдо, пытаясь держать себя в руках. — Лена, скажи ему…ей, что я в экспедиции на северном полюсе.

— Но… — попыталась возразить Мышка.

— Я здесь работаю! — сорвался я. — Ты вообще чем думала?

— Так что мне делать? — подала голос Лена.

— Пожалуйста, сделай так, чтобы это исчезло.

Лена кивнула и вышла. Я повернулся к Мышке. Выглядела она воинственно.

— Это же несерьёзно. Человек приехал на встречу… Знаешь, как сложно найти хорошего ведущего, когда время поджимает?

— Несерьёзно превращать в фарс мою работу.

Дверь снова хлопнула, на этот раз кусок штукатурки отвалился.

— Не надо, пожалуйста, — обратился я к небесам.

И обернулся, уже понимая, что моя просьба осталась проигнорирована.

На пороге кабинета стояло нечто. На нем был яркий макияж, грудь размера этак шестого и ослепительно алое платье.

— Какого хрена? — поинтересовалось нечто прокуренным басом.

Я перевёл взгляд на Мышку. Она уткнулась в свои бумаги так, словно ничего интереснее в жизни не видела.

— Какого хрена меня приглашают для беседы, предварительно упомянув, что явиться надо непременно в сценическом костюме, а потом отказываются от встречи именно по этой причине? На улице, блядь, плюс двадцать, мне жарко в этих сиськах!

Мышка засопела. Я представил, как стискиваю руками её горло, так, что сопеть она уже не сможет. Определённо. Никогда.

— Какого хрена, — повторил я вопрос тамады. — Ты пригласила его сюда в этом долбаном костюме?

— Я подумала, что это будет забавно. Смотри, как забавно! Ха-ха! Смотри, твоя Леночка смеётся!

Леночка и правда смеялась. Улыбался и Дима, мой компаньон, и ещё пяток человек, столпившихся в приёмной и заглядывающих в кабинет через открытую дверь.

— Руслан, — произнёс Дима, силясь не смеяться. — Мы не все знали о твоих личных….эм, пристрастиях?

Моё персональное нечто стояло, уперев руки в крутые бока, и сурово взирало на меня из-под напомаженных бровей. Я мечтал взять Мышку за волосы и удушить, ткнув аккуратным носиком прямо в гигантское декольте приглашённого ею ведущего. Я чувствовал на себе взгляды, чувствовал каждый нюанс. Мышка смотрит настороженно, Нечто оскорблённо, все остальные — со смехом. Я чувствовал, как горят мои уши. Как в восьмом классе, когда я выпендривался перед одноклассниками, а взявшаяся из ниоткуда бабушка спросила при всех, доел ли я кашу и почему не надел вязаные носки.