Скромница для злодея - Сара Маклейн Страница 20

– Если вы сможете это сделать, сэр, то заслужите свое глупое прозвище.

– Большинство находят мое имя выбивающим из колеи.

– Я не большинство.

– А вот это, Фелисити Фэрклот, чистая правда.

Ей не понравилось тепло, разлившееся по ее телу при этих словах, так что она его проигнорировала.

– И вы сделаете это исключительно по доброте душевной? Простите, если я не поверю в это, Дьявол.

Он чуть склонил голову.

– Разумеется, нет. В моем сердце нет ни капли доброты. Когда все свершится и вы его завоюете – и разум его, и сердце, – я приду и возьму свою плату.

– Полагаю, это то место в сказке, где вы сообщаете мне, что платой является мой первенец?

Он засмеялся. Низким, таинственным смехом, словно она сказала нечто куда более забавное, чем ей кажется. А затем произнес:

– А что мне делать с мяукающим младенцем?

Ее губы дернулись.

– Мне нечего вам дать.

Он долгую минуту смотрел на нее.

– Вы недооцениваете себя.

– У моей семьи нет денег, чтобы расплатиться с вами, – проговорила она. – Вы сами это сказали.

– Если бы деньги были, вы бы не оказались в этом затруднительном положении, верно?

Фелисити сердито нахмурилась, очень уж прозаично это прозвучало. Ее снова охватила беспомощность.

– Откуда вы знаете?

– Что граф Граут и маркиз Бамбл потеряли целое состояние? Милая, об этом известно всему Лондону. Даже тем из нас, кто не был приглашен на бал к Марвику.

Она насупилась.

– Я вот не знала.

– До тех пор, пока им не потребовалось, чтобы вы узнали.

– Даже тогда, – проворчала девушка. – Я узнала слишком поздно, когда уже ничего не могла сделать.

Он дважды ударил тростью в пол.

– Но я-то здесь, разве нет?

Она прищурилась.

– За плату.

– Все имеет свою цену, милая.

– Надо полагать, вы свою уже знаете.

– Безусловно.

– И какова она?

Он лукаво усмехнулся.

– Если я вам скажу, будет неинтересно.

Ее охватил трепет, по телу побежали мурашки – сначала по плечам, затем по позвоночнику. Это было теплое и возбуждающее ощущение. Пугающее и полное надежды. Какова цена комфорта и безопасности ее семьи? Какова цена ее собственной репутации – пусть чудачки, но не лгуньи?

И какова цена мужа, ничего не знающего о ее прошлом?

Почему не заключить сделку с этим дьяволом?

Ответ пришел сам. Это было обещание чего-то опасного. Искушение. Но прежде всего нужны гарантии.

– Если я соглашусь…

Снова эта усмешка, словно перед ней кот, поймавший канарейку.

– Если я соглашусь, – насупившись, повторила она. – Он не будет отрицать помолвку?

Дьявол склонил голову.

– Никто никогда не узнает о вашей выдумке, Фелисити.

– И он меня захочет?

– Как воздух, – сказал он. Его слова прозвучали дивным обещанием.

Это невозможно. Этот человек никакой не дьявол. Да если бы и был, даже сам Господь не сможет стереть события вечера и заставить герцога Марвика жениться на ней.

«Но что, если он сможет?»

Все сделки – вещи обоюдоострые, а этот человек кажется ей куда более волнующим, чем большинство других.

Может быть, если с обещанной им невероятной страстью ничего не выйдет, она сумеет получить что-нибудь другое? Фелисити посмотрела ему в глаза.

– А если вы не сможете этого сделать? Получу ли я от вас какую-нибудь услугу или любезность?

Он некоторое время помолчал, затем произнес:

– Вы уверены, что желаете получить услугу от Дьявола?

– Мне кажется, она будет куда более полезной, чем от кого-нибудь исключительно порядочного, – заметила Фелисити.

Бровь над шрамом удивленно приподнялась.

– Справедливо. Если я потерплю неудачу, вы можете потребовать от меня услугу.

Она кивнула и протянула руку, чтобы скрепить сделку рукопожатием, и пожалела об этом в ту же секунду, как его большая ладонь коснулась ее. Она была теплой, крупной и грубой, что предполагало работу, не имеющую отношения к той, которую выполняют вежливые джентльмены.

Она была восхитительной, и Фелисити немедленно отпустила его руку.

– Вам не стоило соглашаться, – добавил он.

– Почему?

– Потому что из соглашений, заключенных в темноте, никогда не выходит ничего хорошего. – Он сунул руку в карман и вытащил визитную карточку. – Увидимся через две ночи, если я не потребуюсь вам раньше. – Он бросил карточку на маленький столик рядом с креслом, которое, как подумалось Фелисити, теперь всегда будет считаться его креслом. – Заприте за мной дверь. Совсем не нужно, чтобы в вашу комнату ворвался какой-нибудь бесчестный тип, пока вы спите.

– Сегодня замки не уберегли мою комнату от бесчестного типа.

Уголок его рта приподнялся.

– Вы не единственный человек в Лондоне, умеющий вскрывать дверные замки, голубка.

Она вспыхнула. Он прикоснулся к своей шляпе и вышел через балконную дверь прежде, чем она начала отрицать свое умение отпирать замки. Лишь серебряный набалдашник его трости блеснул в лунном свете.

К тому времени, как девушка выбежала на балкон, он уже исчез, похищенный ночью.

Она вернулась в комнату и заперла дверь. Взгляд ее упал на оставленную визитку.

Взяв ее, Фелисити некоторое время рассматривала единственную букву: Б

На обратной стороне карточки был написан адрес (она никогда не слышала о такой улице), а под ним тем же мужским почерком:

«Добро пожаловать. Дьявол».