Прекрасное пробуждение - Пенни Джордан Страница 20

— Прости. Прости… Я не хотел расстраивать тебя. Я просто…

Инстинктивно, уловив нежные нотки в его шепоте, Криста подняла глаза.

Это было роковой ошибкой. У нее во рту пересохло, и пока она смотрела на его губы, не в силах отвести взгляд, сердце гулко колотилось в груди. Ею завладело страстное желание подняться на цыпочки и обвить руками его шею, крепко-крепко прижавшись к его сильному телу. Ей до боли хотелось дотянуться до его губ своими губами. От этих мыслей у Кристы сладко заныло под ложечкой и из горла вырвался сдавленный стон. Она закрыла глаза, пытаясь избавиться от наваждения. Но это не помогло. Другие чувства только обострились. Она слышала его дыхание, чувствовала учащенное биение его сердца.

— Криста.

Он выдохнул ее имя ей в губы, и она сдалась, признавая свое поражение, не в силах больше вести борьбу с завладевшим ее мыслями страстным желанием.

Его еле слышное «Приоткрой губы и, пожалуйста, не сопротивляйся» пронзило ее тело как электрическим током. Криста пошатнулась и была вынуждена опереться на руку Дэниела, чтобы не упасть. Она прильнула к нему и сделала то, о чем он ее умолял, но не потому, что он так просил, а потому, что сама испытывала непреодолимое желание познать теплоту его языка. Это было сильнее ее. Она была не в силах сопротивляться.

Сопротивляться… Если бы он не сказал этого магического заклинания, то, может быть, дело ограничилось бы одним сдержанным поцелуем. Теперь же Кристу поглотила волна чувственного наслаждения; она несмело отвечала на ласковые прикосновения его языка, робко проводя языком по его губам, зубам, повторяя все его движения.

Она чувствовала себя, как в безумном бреду от охватившего ее иступленного возбуждения. Она услышала сдавленный стон чувственного наслаждения, подстрекающий ее на более смелые ласки. Криста осторожно проникла языком в глубину его рта, тая от нежных прикосновений его полуоткрытых губ. Она чувствовала на спине жар его ладоней. Его руки ласкали ее тело, нежно поглаживая, забираясь под одежду, в которой ей вдруг стало невыносимо тесно. Криста никогда раньше не испытывала ничего подобного.

— Бог мой, как я хочу тебя… Я так хочу тебя…

Охрипший от страсти голос Дэниела вернул ее к реальности. Криста с ужасом почувствовала, что способность контролировать себя неудержимо ускользает от нее, внутри вспыхивает голодный огонь нестерпимого желания слепо повиноваться ему. Она не может этому сопротивляться. Но она должна сопротивляться. Должна. Ее вымученное «нет» обожгло горло. Она прошептала это слово так тихо, что думала, Дэниел не услышат его. Но он услышал и повиновался ее просьбе, медленно… неохотно отпустив ее. Его губы слегка дрожали, когда он смотрел на нее.

Она никак не могла спрятать от него свои истинные чувства, скрыть тот факт, что он возбуждает ее… что она хочет его. Криста так сильно дрожала, что едва стояла на ногах. Единственное, чего она сейчас желала всей душой, — это снова оказаться в объятиях Дэниела.

— Прости, — хрипло сказал он. — Я не думал, что так получится. Это не было запланировано… это просто… — Он встряхнул головой и закончил шепотом: — Непредвиденные обстоятельства.

Криста подумала, что он выглядит и говорит, как человек, переживший сокрушительный удар. Он пристально смотрел на нее взглядом, в котором отражалась мольба понять его.

Казалось, весь его облик выражал одно желание — дотянуться до нее…

Кристу снова захлестнула волна панического страха, на этот раз она добралась до самых сокровенных уголков ее души потому, что его причина скрывалась в недоверии, но не к нему, а к самой себе.

Он обманывает ее, нагло лжет, манипулирует ею. Она будет последней дурой, если позволит себе даже просто подумать о своем доверии к нему. Она не желает доверять ему, потому что как только она ему поверит… Он не тот мужчина, которому бы она хотела отдать свое сердце… вверить свою судьбу и счастье.

— Забавно, правда? — В голосе Дэниела слышались хрипловатые нотки, словно он еще не совсем овладел собой. — Такая совершенно безобидная вещь, как поцелуй, может иметь столь фатальный исход. Неудивительно, что они называют это сексуальным магнетизмом. Нас закружило в оглушительном водовороте…

Криста напряглась.

— Нас? «Нас» не существует, — рассерженно возразила она. — Все, что случилось, нелепая ошибка…

— Наши тела, кажется, придерживаются иного мнения, — мрачно перебил ее Дэниел.

— Я… я представляла себе другого человека, — солгала Криста. Что он пытается с ней сделать? Заставить ее допустить… — Я, знаешь ли, не набитая дура, — сказала она ледяным тоном, судорожно цепляясь за последнюю возможность опровергнуть все, что произошло между ними, скрыть свои чувства. — Я прекрасно понимаю, что существует такой тип учителей, обычно это мужчины, которые считают, что сексуальное давление на своих учениц, проявление господства над ними является одной из привилегий их профессии. Обычно это мужчины, не способные поддерживать нормальные отношения с женщинами, которые ни в чем им не уступают, их собственное «я» не приемлет этого, — добавила Криста для пущей убедительности, заставив себя поднять голову и встретиться с Дэниелом глазами.

То, что Криста увидела, заставило ее пожалеть о своей смелости. Он никогда еще не был таким взбешенным. Обычно люди проявляют свой гнев, повышая голос, яростно размахивая руками, и вообще от них всегда много шума. Но Дэниел ничего этого не делал.

И все же он был просто взбешен. Она никогда не встречала такого леденящего душу взгляда. Криста и представить себе не могла, что обычно улыбающиеся губы могут искривиться в такой поистине хищной ухмылке, исказив лицо и сделав его практически неузнаваемым. Его холодные глаза мрачно сверкали в сгущающихся сумерках, от этого зловещего взгляда по спине Кристы побежали мурашки.

— Если ты действительно так считаешь, — наконец нарушил тягостное молчание Дэниел, — тогда я еще сильнее ошибся в своих суждениях, чем предполагал.

Не дав ей возможности ответить, он повернулся и вышел из кабинета.

Криста затаила дыхание. Где-то в глубине сердца у нее смутно теплилась надежда, что он остановится в дверях, обернется, улыбнется ей и предложит обсудить все, что он делает, как это было раньше в аналогичных случаях, когда она отпускала ядовитые замечания на его счет.

Но он ничего этого не сделал. Он просто открыл дверь и вышел, оставив ее праздновать победу. Но она не ощущала себя победительницей. Ей стало жалко себя от щемящего чувства одиночества и беззащитности, и, что хуже всего, у нее появилось ощущение какой-то очень серьезной потери чего-то. Или кого-то.