Подари мне свой мир - Мишель Рид Страница 20

— Я у тебя в сердце, — проговорил Антон тихо. — Ты у меня. Зачем нам дальше враждовать?

Кристина тяжело вздохнула и отстранилась.

Антон тоже вздохнул и посмотрел на часы.

— Если ты собираешься показать мне ранчо, то у нас не остается времени поесть. Приближается грозовой фронт, — объяснил он. — Я бы использовал вертолет, чтобы осмотреть «Санта Розу», пока погода не испортилась…

Кристина повернулась и попросила Пабло, который все еще стоял в тени амбара, отнести чемодан Луиса в дом. Луис снял пиджак и протянул его Пабло.

Несколькими минутами позже они уже были в воздухе, и Кристина начала рассказывать про «Санта Розу». Луис же слушал ее и задавал вопросы и при этом управлял вертолетом так, будто был прирожденным пилотом.

Они пролетали над обширными полями, на которых наелись многочисленные стада и иногда встречались одинокие фигурки крестьян. Затем они увидели зеленые сочные луга. Кристина попросила его пролететь над холмом, за которым начиналась долина, усеянная маленькими белыми домиками. Вокруг каждого был возделанный участок земли.

— Это тоже часть «Санта Розы»?

Кристина кивнула.

— Эта долина — часть того, что «Алагоас консорциум» хочет превратить в автомобильную дорогу, — объяснила она, и Антон понял, что потеряли бы люди, живущие в этих белых домиках, если бы здесь началось строительство.

Затем Кристина указала ему на другую сторону долины, и Антон увидел, как впереди огромной темной стеной возвышается лес. Величественный, пугающий… Отсюда, из кабины вертолета, Антон не мог понять, почему это место оказалось для разработчиков строительства таким важным. Естественный разлом земной коры глубоким желобом тянулся на километры через лес к океану.

— Это то место? — спросил Антон, когда они летели над разломом, на дне которого серебрилась вода.

— Sim.

— А что происходит с рекой, когда идут дожди?

— Она разливается.

— И что они собираются делать с этим, когда построят свою дорогу?

— Они планируют построить дорогу по обеим сторонам разлома, вне зоны затопления.

— Финансист во мне говорит, что ты сидишь на золотой жиле; человек же понимает, что это ужасная, преступная затея, — только и сказал он.

Кристина промолчала. И на всем пути назад они не проронили ни слова. Прежде чем приземлиться на поле рядом с конюшней, Антон сделал несколько кругов над двухэтажным особняком с оштукатуренными стенами. Он ничего не сказал о плачевном состоянии дома Кристины, но когда вертолет опустился на землю, на лице Антона можно было заметить явное недовольство.

Послеполуденная жара стала еще сильней. Пройдя мимо старых амбаров и конюшен, они подошли к невысокому белому забору, который отделял особняк от остальной территории «Санта Розы». Открытая арка открывала путь через сад, который когда-то был наверняка роскошным, но теперь, как и сам дом, находился в крайнем запустении.

На всем пути от вертолета они не встретили ни души.

— Здесь очень тихо, — заметил Антон.

— Сиеста, — пробормотала Кристина.

Напряженность между ними стала еще сильнее, когда они попали в прохладу дома. Не говоря ни слова, Кристина повела Антона через холл с высоким потолком, вверх по ступеням изящно изогнутой лестницы. По пути он рассматривал когда-то изысканный, а теперь поцарапанный и выцветший паркет. На стенах висели большие картины в массивных рамах, но выглядели они удручающе.

Кристина открыла дверь гостевой комнаты.

— За той дверью ванная, — произнесла Кристина холодно, хотя внутри она вся кипела. — Я пока приготовлю что-нибудь поесть, как раз к тому времени ты спустишься вниз.

В кухне она взяла поднос и поставила его на стол. Через две минуты на подносе появились поджаренные хрустящие хлебцы, фруктовое желе, кувшин с фруктовой водой из холодильника и тарелка со свежими нарезанными фруктами. В последний момент Кристина спустилась в винный погреб, взяла первую попавшуюся бутылку из отцовской винной коллекции и тоже поставила ее на поднос с двумя бокалами.

Еле переставляя ноги и проклиная себя за слабость духа, Кристина поплелась обратно с подносом вверх по лестнице.

— Triste, fraco, patetico [7], — повторяла она снова и снова.

Антона разбирала злость.

Этот дом был похож на старый, забытый всеми музей. Сколько же Кристина прожила здесь одна как призрак? Когда же она откажется от прошлого, чтобы выйти за него замуж и жить полной жизнью?

Антон сорвал с себя рубашку, вытер ею лицо и со злостью швырнул на пол. Она приземлилась на потрепанный персидский ковер, который когда-то стоил целое состояние. Что ж, теперь это больше похоже на простой половик, подумал мрачно Антон, и его остальная одежда присоединилась к рубашке. Ковер, как и выцветшее атласное покрывало на кровати и такие же выцветшие шторы на окнах, — все просилось на свалку вместе с этим застрявшим во времени местом.

Открыв чемодан, Антон нашел сумочку с туалетными принадлежностями и направился в ванную.

Он уже был готов увидеть чуть ли не чан вместо ванны и кувшин с водой вместо крана, но и ничуть не обрадовался тому, что там оказалась вполне нормальная сантехника, правда, очень старая. Антон включил душ и с удивлением обнаружил, что в белую ванну льется чистая вода. Вздохнув, он начал бриться.

Кристина подошла к двери. Удерживая поднос на одной руке, она постучала и вошла.

Луиса в комнате не было. Она поставила поднос на столик у окна и услышала, как в ванной шумит вода. На полу лежала одежда Луиса.

Она должна ее постирать?

Кристина содрогнулась. Ее сердце сжалось потому, что — да, она должна выстирать его одежду. Только в этот раз она собиралась сделать действительно то, что хотела, и воплотить свою мечту, которую лелеяла шесть долгих лет, в которой была она, Луис, этот дом и эта постель.

Ее одежда тоже отправилась на пол. Дрожащими пальцами она распустила волосы, а потом, поддавшись порыву, взяла бабочку Луиса и подвязала ею волосы сзади.

Стук в дверь прозвучал, когда Антон вытирал лицо потертым, но идеально чистым полотенцем. Он повернулся, наблюдая, как открывается дверь, а затем замер от неожиданности. Совершенно нагая Кристина вошла в ванную и, закрыв за собой дверь, воззрилась на него. Гордый взгляд горящих глаз Кристины, ее коралловые дрожащие от возбуждения губы были до безумия волнующими.

Они молча смотрели друг на друга.

Антон заметил свою бабочку в ее волосах, и его зеленые глаза едва заметно блеснули.

— Я думала, что мы примем душ вместе, — произнесла Кристина тихим срывающимся голосом. — Ты не против?