Дом без выхода - Олег Рой Страница 2

Этого Виолетта уже не могла вынести. Она соскочила с кресла и заорала в полный голос так, что на чешской люстре зазвенели оставшиеся подвески: "Гадина! Да пошла ты знаешь куда!" И, не дожидаясь ответа, бросилась вон из столовой, промчалась по холлу, с шумом захлопнула дверь спальни и, тяжело дыша, остановилась перед зеркалом.

Старинное, еще прабабушкино зеркало в резной раме Виолетта любила не меньше, а может быть, даже больше, чем хрустальные пепельницы. Другие — чужие — зеркала бывали к ней и жестоки, и несправедливы, и беспощадны. Словно коварный папарацци, притаившийся за углом, чтобы подстеречь звезду в самый неподходящий момент, чужое зеркало могло застать врасплох ее некрасивой или, страшно подумать, постаревшей. Но это зеркало никогда не обманывало. Даже усталая, невыспавшаяся или больная Виолетта всегда была в нем необыкновенно, почти мистически хороша. Вот и сейчас зеркало услужливо отразило стройную женщину в элегантном сиреневом костюме из тонкой шерсти. Несмотря на побледневшее лицо и беспорядок в прическе, женщина была еще очень привлекательна и выглядела на сорок с небольшим, ну от силы на сорок пять. Если бы не паспорт, никто из этих мальчишек и девчонок, ведающих приемом на работу, никогда бы не подумал, что Виолетта на будущий год разменяет седьмой десяток.

Долго стояла она перед зеркалом, поворачиваясь так и эдак, придирчиво осматривая себя, и отошла, лишь когда совершенно успокоилась и даже почувствовала какое-то умиротворение. Напрасно эта ведьма пугает ее предстоящей старостью, напрасно сомневается в ее привлекательности для мужчин. Виолетта точно знает — еще рано ставить на себе крест!

В половине восьмого вечера автоматические ворота закрылись за последней машиной, увозившей остатки мусора и упаковки от мебели и техники. Это означало окончательное завершение строительства. Новый дом, в который было вложено столько сил и труда, ее гордость, лучшее, что она, Тина Кириллова, сделала в этой жизни, был наконец готов.

За последние пятнадцать лет, целиком и полностью отданных любимой профессии, она вместе с мужем проектировала и руководила строительством или переделкой нескольких десятков особняков, дачных коттеджей, квартир и офисных помещений. Но работа, законченная сегодня, принципиально отличалась от всего сделанного раньше. Этот дом был задуман и создан для себя. Никаких вздорных клиентов с их абсурдными и противоречивыми требованиями. Не нужно было никому угождать и потакать дурацким капризам. Они сами заказали себе будущее жилье, сами его спроектировали, сами направляли и контролировали каждый этап строительства. А внутреннюю отделку и интерьер Стас полностью отдал на откуп жене.

Конечно, не обошлось без конфликтов. Оба супруга были специалистами в своем деле, оба упрямы, и каждый настойчиво доказывал свою правоту — дух профессионального соперничества не покидал Кирилловых никогда. Даже работая над чужими заказами, они постоянно спорили и ссорились, а уж когда речь зашла о собственном семейном гнезде… Кипели поистине шекспировские страсти, сыпались взаимные обвинения и оскорбления, Стас хлопал дверью, Тина запиралась в спальне. Какое счастье, что все позади.

И дом получился на славу. Тут было все, о чем только можно мечтать. На трех этажах расположились отдельные рабочие кабинеты для Тины и Стаса, спальня окнами в сад, просторные детские для сына Сашуры и дочки Кати, столовая, где легко могли разместиться человек двадцать гостей, кухня площадью тридцать квадратных метров, две гостиные — западная и восточная, три ванные, зимний сад, тренажерный зал и сауна с маленьким бассейном. Осторожно ступая по свежевымытым полам, Тина еще и еще раз обходила свое творение, наслаждаясь тишиной. Через несколько минут ее детище наполнится шумом, топотом, воплями детей, голосами взрослых, грохотом сдвигаемой мебели.

Переезд был назначен на сегодня, и теперь вся семья и прислуга ждали только ее команды, чтобы перебраться в новое жилище. Но Тина не спешила. Момент вселения, появления в доме людей всегда был для нее мучительно неприятен.

Архитектор не только по профессии, но и по призванию, Тина относилась к своей работе с тем благоговением, с каким, наверное, древние зодчие возводили храмы Зевса или Афины. В том, как появлялись на свет дома, она ощущала что-то мистическое. Вот из ничего, из пустоты, из воздуха возникает идея, обдумывается, обкатывается, рассматривается с разных сторон, потом воплощается на бумаге, превращаясь в эскиз. Пока еще это не дом, но уже его душа, зародыш, крошечный эмбрион, который может вырасти и развиться в живое существо. Затем следует долгая, кропотливая работа над проектом — данные, чертежи, расчеты… Потом строительство, постепенное движение от закладки фундамента и возведения стен к кровле и отделке. Идея воплощается на глазах, становится осязаемой, реальной, а душа дома, раньше витавшая где-то в эмпиреях, получает материальную оболочку. И пока дом создается, она живет собственной непонятной жизнью, ощутить ее дано лишь немногим посвященным. Но люди, которым не терпится вселиться в дом, знать не желают о его душе. Они торопятся набить его инородными вещами, заполнить своей суетой, начинить чуждой ему энергетикой и тем самым навсегда убить собственный мир дома, его живую душу. И каждый раз, когда Тина сдавала работу заказчику, она чувствовала себя Авраамом, приносящим своего сына в жертву.

Тина пересекла просторный холл второго этажа и вышла на лестничную площадку. Поправила чуть завернувшийся лист декоративной пальмы, присела на уютный низкий диванчик и с удовольствием погладила замшевую обивку. Сквозь высокие лестничные окна был хорошо виден старый дом. Несмотря на погожий апрельский вечер, у него был грустный вид, он словно чувствовал, что жильцы его покидают. Собственно, старым этот маленький и уютный двухэтажный коттедж был назван совершенно несправедливо — ему не было и восьми лет от роду. Тогда Тине с мужем удалось относительно недорого купить здесь, на Рублево-Успенском шоссе, участок вместе с недостроенным домом, и они быстро, на скорую руку, поспешили его доделать — ютиться вчетвером с маленькой Катей и Тининой мамой в крошечной «двушке» на Преображенке уже было невыносимо. Но спустя несколько лет убили их соседа, бывшего, по слухам, криминальным авторитетом. Тогда-то и родилась идея нового, этого дома. После долгих переговоров наследники мафиози уступили Кирилловым его участок. Супруги быстро снесли забор и все, что наворотил их сосед, и принялись за строительство дома своей мечты. И вот наконец-то ее воплощение закончено. Отныне они будут жить здесь, а бывший «старый» коттедж станет флигелем для гостей и прислуги.

Хлопнула входная дверь, послышались энергичные шаги вверх по лестнице. Сидя на площадке, Тина наблюдала, как перед ней постепенно появляется, словно вырастая над ступеньками, фигура Стаса — модно остриженные темные волосы, смеющиеся синие глаза, знаменитая улыбка, перед которой не могла устоять ни одна женщина, широкие плечи, стройный, как у спортсмена, торс, длинные ноги… Он был удивительно хорош собой, и у Тины до сих пор радостно замирало сердце от мысли, что этот мужчина ее муж и принадлежит только ей, ей одной.

— А-а, вот ты где! — весело произнес он. — Что же ты тут делаешь, хотел бы я знать?

— Да вот, брожу, осматриваю все… — неопределенно ответила Тина.