Не смогу жить без тебя - Кейтлин Крюс Страница 2

Если Леонидас действительно прижился в диких условиях и стал божественным лидером, то опыта ему не занимать — он приобрел его в самой лучшей классной комнате: кишащей акулами «Бетанкур корпорейшн».

За четыре года, окунувшись в эту атмосферу, Сьюсан многому научилась и поняла главное: когда Бетанкуры чего-либо захотят — к примеру, устранить Леонидаса от сделки, которая принесла бы компании много денег, но которую он считал сомнительной, — они обычно находили способ эту сделку заключить. Даже если для этого нужно подорвать самолет с самовольным главой корпорации. Бетанкуры были настолько несметно богаты и всесильны, что могли совершать и такое.

Но на свете есть кое-что получше, чем быть вдовой Леонидаса Бетанкура, — так думала Сьюсан. Это — вернуть его из мертвых. Пусть бы сам занимался своим бизнесом, а она, Сьюсан, смогла бы жить той жизнью, которую не знала, когда ей было девятнадцать. Она могла бы развестись, стать независимой и ни в кого не влюбляться. И сделать это к своему дню рождения, когда ей исполнится двадцать четыре года. Она освободится от всех этих Бетанкуров, и у нее появятся силы противостоять родителям.

Свободная — и точка.

Перелет на другой конец планеты в дебри Айдахо — это малая цена за свободу.

— А какой лидер Граф? — спросила Сьюсан, идя следом за проводником. — Он великодушный? Или он внушает страх?

— Не могу сказать, — пробурчал проводник. — По мне, так все культы одинаковы.

Можно подумать, что в этой части света с десяток культов! Но кто знает…

Они подошли к поселению.

Только что вокруг был лес, а сейчас они стояли перед большими воротами, за которыми был виден расчищенный участок, обнесенный колючей проволокой, а проволока была увешана плакатами с предупреждениями «Не входить», и перечислялись страшные последствия для незваных гостей. Поверх изгороди вращались видеокамеры.

— Дальше я не пойду, — сказал проводник, отступив на обочину леса.

Сьюсан даже не знала его имени. Конечно, лучше бы он пошел с ней, раз уж довел ее до места. Но они так не договаривались.

— Понимаю, — ответила она.

— Я подожду внизу с машиной, если вам понадобится. Я бы провел вас внутрь…

— Я понимаю, что вы не можете, — сказала Сьюсан. Все это было ей объяснено в его хижине. — Остальное я должна сделать сама.

Не может же она появиться в поселении, окруженная телохранителями, когда ее муж прячется там от всего мира? Даже несколько крепких вооруженных парней было бы слишком — так ей объяснил проводник, потому что люди, которые прячутся в почти недосягаемом поселении Скалистых гор, обычно не принадлежат к тем, кто любезно обходится с посетителями. Особенно если эти гости вооружены.

Но молодая женщина, называющая себя вдовой и одетая как вдова, — это совсем другое, не сулящее угрозу. Так думала — и надеялась — Сьюсан. Хотя лучше поменьше думать о том, что она делает. Она прочитала очень много триллеров за годы учебы в швейцарском пансионе, где провела юность. И сегодня каждый страшный сюжет пролетал у нее в мозгу, словно кадры из кинофильма.

Не надо думать о риске! Все, чего она хочет, — это узнать, что случилось с Леонидасом.

Как ни печально признать, но она, скорее всего, единственный человек, кому это небезразлично.

Она твердила, что ей небезразлично лишь потому, что, отыскав его, она освободит себя.

Сьюсан решительно пошла к воротам, чувствуя, как по коже бегут мурашки. Она знала, что видеокамеры направлены на нее, но боялась кое-чего похуже слежки — снайперов. Сомнительно, чтобы люди в лесах построили укрепление без намерения защититься.

— Стойте там!

Сьюсан не могла понять, откуда раздался голос, но остановилась и подняла руки, хотя и не над головой.

— Я здесь, чтобы увидеть Графа! — крикнула она.

Ничего не произошло. Неужели ничего и не произойдет? Но тут медленно распахнулась дверь сбоку от ворот.

Она затаила дыхание. Это все-таки Леонидас?

Из двери вышел мужчина, но это не Леонидас. Невысокого роста, через плечо висело полуавтоматическое ружье, выражение круглого лица далеко от приветливого.

— Вам следует уйти с нашей горы, — заявил он, махнув ружьем.

Но он недоуменно сдвинул брови, и Сьюсан поняла: его озадачила ее одежда. Потому что она не была одета так, как мог бы одет тот, кто собрался напасть на поселение. Да и для ходьбы по лесу тоже.

— У меня нет особенного желания здесь находиться, — твердо произнесла она. — Я хочу лишь увидеть Графа.

— Граф встречается с теми, кого хочет видеть, — злобным голосом объявил мужчина, будто не мог поверить, что у нее хватило смелости предположить, что она может предстать перед таким великим человеком.

Но ей это могло и показаться. Что она знает о членах общины?

Она склонила голову и сказала:

— Он захочет увидеть меня.

— Граф занятой человек. У него нет времени для странных женщин, которые появляются из ниоткуда, рискуя быть подстреленной.

А это уже можно расценить прямой угрозой. Сердце у Сьюсан выбивало в груди дробь. У людей, обитающих среди бескрайней дикой природы, другие представления об оружии. И об угрозах.

— Я не жажду быть застреленной, — насколько могла спокойно ответила она. — Но Граф захочет меня увидеть — я уверена. — Ни в чем она не уверена. То, что Леонидас запер себя в таком месте, назвался дурацким именем, говорило о том, что он не желает быть обнаруженным. Никогда. — Почему бы вам не отвести меня к нему? Он сам вам это скажет.

— Леди, я не буду вам повторять. Уходите. Уходите отсюда и больше сюда не возвращайтесь.

— Я не собираюсь уходить, — отрезала Сьюсан стальным тоном, который освоила за четыре прошедших года. Словно ожидая, что ее приказы просто выполнят лишь потому, что она их отдает. Словно она — Леонидас, а не его молодая вдова, которую он и не помышлял оставить ответственной за что-либо, и уж точно не за его состояние. Но Сьюсан сделала как раз то, что велела ей мать. Она взяла фамилию Леонидаса и одновременно его авторитет. Она ставила в тупик людей в мире концернов и корпораций точно так же, как это делал он. И это продолжалось не один год. — Я должна увидеть Графа.

— Послушайте, леди…

— Есть только два варианта: впустить или застрелить, — равнодушно произнесла она.

Мужчина растерянно заморгал. Сьюсан не винила его. Она не съежилась, не переминалась с ноги на ногу, не показывала, что дрожит от страха. Она просто стояла, словно совершенно естественно находиться на горе, на высоте тысячи метров в дикой глуши Айдахо. Она не отводила глаз и ждала с невозмутимым видом, будто каждый день совершает переход к дверям культовой общины и требует впустить ее.

Сьюсан сверлила его взглядом, пока ему не стало неловко. Ему, а не ей.