Свобода по принуждению - Наталья Путиенко Страница 2

— Она без сознания! — сказал Стас. — Блядь, какого черта ты её так разукрасил?

— Друг, ты же знаешь мое отношение к наркоманам! Просто крышу снесло, в глазах потемнело! — принялся оправдываться Сергей. — В больницу?

— Домой!

— Шеф… При всем моем уважении… Ты рехнулся? Чмошницу с улицы домой тащить!

— Не выводи меня из себя! Домой! Я чертовски устал! Тяжелый день выдался и вечер, под стать ему, не подкачал!

***

— Наконец-то, я дома! Сергей, скажи Нине, пусть наберет горячую ванну в гостевой комнате! — приказал Стас, перекинув девушку через плечо. — Я сейчас туда приду! И пусть приготовит что-нибудь, нашей гостье необходимо поесть! Да, еще, позвони Семену Аркадьевичу, пусть приедет немедленно! За ночной вызов оплачу в двойном размере!

— Понял! Будет сделано! — отрапортовал Сергей, недоброжелательно глядя на безвольное тело, болтающееся на плече друга.

— Потерпи немного, сейчас мы тебя отогреем, отмоем, покормим… — пробормотал Стас, услышав едва различимый стон. — Что же тебя привело к такому непростому решению?

Сгрузив девушку на кровать, Стас оставил её на попечение домработницы Нины и её дочери — Алисы. Сам, нервно ослабил галстук, который показался удавкой и прошел в свою спальню. Сергей верно услышал слова Стаса и распорядился подготовить комнату, находящуюся через стенку, имеющую смежную дверь с хозяйской.

С самого детства Стас рос очень добродушным и жалостливым мальчиком. Можно смело сказать, что он родился в не самой благополучной семье. Отец был законченным алкоголиком, регулярно отбирающим у матери последние деньги, избивая ту до полусмерти. Но деваться было некуда. Квартира, в которой они жили, по праву принадлежала отцу. Мать же выросла у тетки, в деревне, после смерти которой, девчушку выгнали на улицу родственники, решившие продать кусок земли, на котором стояла несчастная развалюха.

Пока Стас был маленьким — он был предоставлен самому себе. В шесть лет он начал собирать бутылки, меняя их на заветные деньги, которые всегда приносил маме, жалея её, но толком не понимая, что происходит в их семье. Мальчик взрослел, начинал осознавать суть происходящего и ненавидеть отца всем сердцем. Ему тоже часто перепадало от скосорыленного папки, принимающегося заниматься воспитанием «выблядка».

Роковой случай в корне изменил жизнь Стаса. Будучи подростком, он решил подыскать себе работу получше. Собирать бутылки, имея неплохую физическую подготовку, теперь казалось чем-то ненормальным и стыдным. Единственное решение, которое пришло тогда на ум — попытаться ограбить какого-нибудь «зажравшегося хама», ведь украсть у богатого немножко — это не грабеж, а дележка.

Стас на протяжении недели присматривался к дому, расположенному на отшибе. Если верить слухам, а подросток им верил, то в этом доме жил негласный хозяин города, перед которым открывались двери в любое учреждение, а сами высокопоставленные чиновники перед ним вытягивались в струночку, боясь пикнуть. Конечно, мальчишка не подумал, что дом такого человека будет охраняться почище мавзолея, а потому, решил рискнуть. Риск не оправдался…

Голос Семена Аркадьевича, частного доктора, услугами которого пользовался Стас последние пять лет, раздался в холле. Так и не переодевшись, Стас поспешил к нему.

— Станислав! Сколько лет, сколько зим? — радостно воскликнул Семен Аркадьевич, поправляя очки на носу и протягивая руку для пожатия.

— Много, Семен Аркадьевич, много! Давай сразу к делу…

— Да, я уже в курсе! Сергей вкратце объяснил мне причину срочности. Где сие прелестное создание?

— Я оставил девушку на попечении Нины.

— Ну, если Нинуша взялась ухаживать за ней — сомнений никаких, скоро пойдет на поправку! — улыбнулся Семен Аркадьевич, входя в комнату. — Ну-с! Попрошу всех покинуть помещение! Всех, кроме одного… или одной. Как вам удобно!

— Я останусь. — сказал Стас, прекращая возможные возмущения коротким взмахом руки.

Когда за прислугой закрылась дверь, Семен Аркадьевич принялся доставать различные медицинские приборы, необходимые для осмотра. Стас послушно исполнял все приказы доктора, когда требовалось что-то придержать, что-то подать или девушку перевернуть. Периодически мужчина бросал обеспокоенные взгляды на Семена Аркадьевича, который с каждой минутой сильнее хмурился.

— Ну не томи ты! Что ты такого увидел, что на тебе лица нет? — не выдержал Стас.

Семен Аркадьевич снял очки и потер переносицу. По лицу доктора, повидавшего многое в своей жизни, можно было прочитать, что он поражен тем, что ему сейчас довелось увидеть.

— При всем моем уважении к тебе, прислушайся к моему совету: избавься от девчонки… Сдай её в больницу, монастырь, психушку, приют… куда угодно, но не оставляй у себя дома!

— Ты по существу говори! Советы раздавать будешь тогда, когда я попрошу тебя об этом!

— Судя по всему она сбежала от своего сутенера. Это предположение, а не утверждение! По следам на её теле можно понять, что над ней неоднократно совершались насильственные действия, как половые, так и физические. Еще, на внутренней стороне бедра, выжжено клеймо, а это означает, что овечка стадная, имеющая хозяина. А такие люди очень не любят, когда кто-то проявляет непослушание и приложат максимум усилий, дабы отыскать ослушницу.

— Что еще можешь сказать? — Стас хмуро глядел на лежащую девушку и размышлял о чем-то.

— Следов уколов я не нашел, судя по реакции зрачка — она не принимала наркотики. Как раньше — сказать не берусь, но сегодня точно! Оглядываясь на глубокий обморок — могу предположить, что она несколько дней ничего не ела. Также переохлаждение на лицо. Избавляйся от неё! Она, в любом случае, не жилец! Либо организм не выдержит, либо хозяин найдет и сотрет в порошок! Могу подсказать адрес центра для таких вот больных!

Еще раз окинув взглядом девушку, он медленно подошел к кровати и укрыл её одеялом. Это не было заботой о несчастной. Он поступил так, потому что не мог больше смотреть на бледную, почти прозрачную кожу, почти полностью покрытую синяками, порезами и кровоподтеками. В памяти всплывал образ матери, которая почти всегда носила свитера под шею с длинными рукавами, скрывая такие же «узоры», оставленные отцом.

— Я написал на бумажке адрес, попроси Сергея отвезти её туда. Тебе негоже появляться рядом с такими заведениями. — Семен Аркадьевич протянул крохотный листок, исписанный неразборчивым подчерком.

— Оставь его себе! — зло огрызнулся Стас.

— Не понял?

— Она остается здесь! Завтра я найму квалифицированных работников, которые смогут в домашних условиях провести обследование и поставить её на ноги! — Стас решительно указал рукой на дверь.

— Ты не понимаешь, что подвергаешь опасности себя и свою прислугу? Избавься, тебе говорят…

— Во-первых, здесь принимаю решения я! Во-вторых, еще одно слово, и я избавлюсь от тебя! — сквозь зубы процедил Стас. — Мало кто знает, что мне довелось пережить в детстве и юности… Я до сих пор себя проклинаю за то, что не успел спасти мать! Теперь мне выпал случай исправить свои ошибки!