Играя в любовь - Тереза Ромейн Страница 2

– Ах, что я натворила! – хихикнула она жеманно. – Простите великодушно, сейчас я исправлю свою оплошность.

Некоторые карты легли «рубашкой» вверх. Джейн потянулась, чтобы перевернуть их, но цепкие пальцы виконта сомкнулись у нее на запястье, и он произнес с натянутой усмешкой:

– Не беспокойтесь, мадам. Если вам так не терпится продолжить игру, проще будет распечатать новую колоду.

Виконт кивком подозвал стоявшего неподалеку лакея в несвежей ливрее. Тот подошел, смахнул на поднос карты и удалился. Десять секунд – и все кончено. Джейн с тоской взглянула на зеленое сукно опустевшего стола. Прощай, проклятый пятый туз. Прощай, единственная надежда избавиться от чудовищного долга, который она никогда не сможет оплатить.

Уничтожив улики, Шерингбрук заметно повеселел и широко улыбнулся.

– Мадам, мы сняли маски. Прошу вас, присоединяйтесь. Такого восхитительного противника, как вы, надо знать в лицо.

Джейн подняла глаза.

Четверо мужчин сидели вокруг стола и смотрели на нее: Делец – с холодным любопытством, Пьяница – с интересом, Распутник – с нетерпением, а виконт – с подозрением.

Ничего не поделаешь, придется открыть лицо. Впрочем, какая разница? Они все равно не узнают, кто она. Откуда им знать? Слава богу, имя у нее на лбу не написано, а больше неоткуда.

Джейн небрежно сдвинула маску на макушку и поправила крупные тяжелые серьги.

Шерингбрук задумчиво прищурился, как будто что-то вспомнил.

– Как же я раньше не заметил? Это драгоценности Хавьера. Знаменитые бирманские рубины цвета голубиной крови. Неужели вы…

– Мне казалось, Хавьер не из тех, кто раздает фамильные драгоценности направо и налево, – вмешался Делец.

– Хавьер? – насмешливо фыркнул Распутник. – До женитьбы он только и делал, что раздавал фамильные драгоценности. Причем исключительно налево.

Сомнительная шутка вызвала бурное веселье у всех, кроме Джейн.

Ей и раньше было не до смеха, а теперь и подавно. Драгоценности кузена привлекли слишком большое внимание, и это грозило испортить все дело. Она тайком взяла украшения, чтобы создать образ, а не разрушить. Ей просто нужно было произвести впечатление на партнеров и заставить их раскошелиться.

Черт бы побрал проклятые бирманские рубины и Хавьера вместе с ними! Послушал бы дражайший кузен, как о нем тут злословят. Ну и ладно! Это даже справедливо. В конце концов, кто вынудил ее прийти сюда? Все из-за него. Ему, видите ли, кажется, что она безответственная. Он, видите ли, решил, что ей нельзя доверить самостоятельно распоряжаться деньгами.

Возможно, ему не кажется. Возможно, он совершенно прав. Возможно, она поразмыслит об этом – когда-нибудь потом. А сейчас пойдет ва-банк.

– Джентльмены, – произнесла Джейн и мысленно попросила прощения у своей подруги Луизы, леди Хавьер. – Лорд Хавьер – мой супруг.

Раз имя Хавьера выплыло наружу, почему бы им не воспользоваться? Пусть принимают ее за графиню, так безопаснее. Конечно, обман может раскрыться, но это вряд ли. Луиза вращается в высшем свете, а представители высшего света не жалуют Шерингбрука. К нему ездит не то чтобы всякий сброд, но уж точно не сливки общества.

Джейн посмотрела на виконта.

Он слегка нахмурился:

– Я недавно общался с графом. По-моему, он говорил, что у его жены темные волосы и карие глаза.

Джейн от души порадовалась своей невнятной внешности. Какими считать волосы песочного цвета – светлыми или темными? Как хочешь, так и назови. А глаза цвета осенней травы могут сойти и за карие, и за зеленые, и за ореховые.

– Как видите, так оно и есть! – Она обезоруживающе улыбнулась. – А чтобы окончательно развеять ваши сомнения, рискну сообщить, что у моего супруга имеется жуткого вида шрам на внутренней стороне правого бедра.

Правду говорить легко и приятно. Шрам действительно имелся. Лет десять назад Хавьер взялся учить Джейн фехтованию. Она оказалась способной ученицей и пропорола ему ногу. Сам виноват – надо было как следует защищаться.

Мужчины переглянулись, пожали плечами и придвинулись к столу. Шерингбрук взял новую колоду. Они поверили ей и готовы играть дальше. Джейн приосанилась и гордо вскинула подбородок. Положение обязывает. Графиня – это вам не какая-то там Джейн Тиндалл.

Чья-то рука легла на ее плечо.

– Джейн?

Она зажмурилась.

Немыслимо. У нее почти нет знакомых в Лондоне, те, что есть, почти никогда не бывают у Шерингбрука. Тем не менее кто-то из них сегодня оказался в этом доме и вошел в карточный салон именно тогда, когда она сняла маску. Просто фатальное невезение.

Затянутая в перчатку рука усилила давление.

– Джейн, как странно видеть вас здесь.

Ей пришлось закусить губу, чтобы не вскрикнуть. Она узнала этот голос и легкий акцент уроженца Южной Англии.

Киркпатрик.

Джейн с замиранием сердца обернулась к герою своих грез. Не мужчина, а предел мечтаний: высокий, черноволосый, синеглазый, всегда деликатный, улыбчивый и доброжелательный.

Всегда, но не сейчас. Сейчас Эдмунд Уэр, барон Киркпатрик, выглядел отнюдь не дружелюбно. На его лице не было ни тени улыбки, а во взгляде читалось безоговорочное осуждение. Прямо-таки Чайльд-Гарольд или даже сам лорд Байрон, только не соблазнитель, а, напротив, защитник моральных устоев.

Если на правах ближайшего друга Хавьера он сочтет своим долгом позаботиться о ее репутации и призвать к порядку, тогда порядка точно не будет, а будет позор и катастрофа.

Пытаясь спасти положение, она изобразила холодное равнодушие.

– Мне тоже странно видеть вас здесь, Киркпатрик. Не думала, что вас интересуют карты. Скорее балы и юные девицы всех мастей. Неужели сегодня вы оставите их без внимания?

– Одну юную девицу определенно не оставлю. Идемте со мной, Джейн, – потребовал Киркпатрик.

– Как вы сказали? Джейн? – вмешался Шерингбрук и добавил с отвращением, которое при других обстоятельствах могло бы показаться комичным: – Девица?!

– Мадам представилась женой лорда Хавьер, – проворчал Пьяница, обратив мутный взор на Киркпатрика. – Вы не лорд Хавьер. С какой стати вы называете ее по имени?

Чувствуя, что бледнеет, Джейн услышала голос Киркпатрика.

– Вы, очевидно, ослышались, – возразил он спокойно. – Юная леди приходится лорду Хавьеру не женой, а кузиной. Здесь довольно шумно, и ваша ошибка вполне объяснима.

Джейн воспрянула духом и лучезарно улыбнулась партнерам, однако на сей раз ее чары на них не подействовали. Ослышаться мог один человек, но никак не четверо. Джейн солгала, и они это поняли.

Появись Киркпатрик на полчаса позже, она успела бы отыграться или даже выйти в плюс. Теперь все кончено. За ней числится долг в десять тысяч фунтов. Да каким бы он ни был: сто тысяч, миллион или миллиард, – все равно ей не расплатиться. У нее просто-напросто нет таких денег.