Залив мечты - Джерри Уандер Страница 2

Выглядел он мрачным и недовольным. Конни заметила его сразу, как только вошла в лифт.

На вид этому спортивного вида человеку было за тридцать. Густые черные волосы в беспорядке падали на его лоб, кожа хранила золотистый оттенок недавнего загара. В своем светлом безукоризненном костюме он походил на одного из усердных служак верхнего звена. Правда, длинные волосы и яркий галстук с абстрактным рисунком говорили о том, что он не просто прилежный чиновник-зануда.

Конни не видела его глаз, ей удалось снизу рассмотреть лишь широкий лоб, крупный нос и гранитный подбородок. Черты лица были слишком жесткими, чтобы его можно было назвать красивым, однако, без сомнение, он обладал своеобразным мужским обаянием, которое притягивало. У него иссиня-черные волосы… интересно, это говорит об итальянском или латиноамериканском происхождении? Или о еврейском? И этот человек явно привык командовать, такие не переносят, когда им возражают.

Тут она вдруг осознала, что мужчина заметил ее пристальный взгляд, поэтому холодно и несколько рассерженно взглянул на нее. Конни стала смотреть на кнопки лифта. Он что, решил, что она с ним заигрывает? Если так, то он ошибается. Жизнь научила ее быть наблюдательной и все подмечать. Она закусила губу.

Нужно что-то сказать — например, насчет его галстука, — что-то такое, чтобы этот человек понял, что ее заинтересовал не он лично.

Лифт снова остановился, и стало свободнее. Конни отстранилась от незнакомца.

— Я хотела бы…

Вдруг она с ужасом заметила, что держит в руке только палочку от мороженого. Остаток же его как айсберг медленно плыл по пиджаку незнакомца, стекая коричневыми шоколадными дорожками прямо в карман.

— О Боже! — выдохнула Конни, не зная, что делать. Она оглядела себя и чуть не разрыдалась — ее нарядная розовая нейлоновая блузка выглядела еще хуже, чем пиджак мужчины.

Девушка виновато подняла на незнакомца глаза.

— Извините, я…

— Черт побери! — буркнул мужчина, бросив на Конни разъяренный взгляд.

Оказалось, что у него на удивление ярко-синие глаза, обрамленные густыми, черными ресницами. Красивые глаза, о таких поэты пишут, что от их взгляда девичьи сердца начинают биться быстрее. Правда, теперь глаза незнакомца горели яростью.

— О, простите, пожалуйста, — проговорила Конни. — Было так много народу и так тесно, что я не успела и сообразить…

— А почему все это случилось? — резко спросила жертва происшествия, отбрасывая со лба длинные пряди.

— Сама не понимаю, кажется, я старалась держать… — начала Конни и запнулась.

Ей ужасно хотелось улыбнуться. Этот человек казался таким разъяренным и растерянным одновременно, что она ощутила неодолимое желание рассмеяться. Может, это нервное? Хотя, с другой стороны, если бы снять все это на кинопленку и показать в программе любительской съемки, то зрители просто попадали бы от смеха.

Конни с усилием подавила смешок.

— Полегче, — предупредил пострадавший, явно не в настроении присоединиться к веселью.

Он достал из кармана белоснежный носовой платок и стал вытирать потеки мороженого.

— Ведь вы ели на ходу? — спросил он и сам же ответил:

— Да, на ходу. Когда вы, взмыленная и жующая, ворвались в лифт, вы всех тут чуть с ног не посбивали.

Конни поджала губы. Никого она с ног не сбивала. «Взмыленная» ей тоже не понравилось — она же не лошадь. Ей и так неприятно в этой ситуации, а тут еще он со своими замечаниями касательно ее вида.

— У меня была назначена важная встреча, и я опаздываю, — сердито заметила девушка.

— И потому вы бежали вприпрыжку, облизывая мороженое? — Его губы изогнулись в усмешке. — Великолепно! Детский сад, старшая группа!

Конни вспыхнула. Может, она и выглядит очень молодо, но не настолько, чтобы получать такие «комплименты».

Она решила покинуть лифт, как только откроются двери. Конечно, бегство — это только для трусов, но так ей удалось бы выйти из неловкой ситуации и избежать перепалки. Однако лифт не останавливался, а все продолжал ползти вверх и вверх. Наконец на пятнадцатом этаже он остановился, и они остались совсем одни.

— Ну и что же мы будем делать? — проговорил мужчина бархатным голосом без всякого акцента, как только теперь с облегчением отметила Конни.

— Я же не нарочно, — заволновалась она.

— Вы просто не подумали, верно?

Констанция разозлилась. Он, конечно, прав, но разве обязательно устраивать ей такой высокомерный разнос?

Лифт снова замедлил ход у семнадцатого этажа, но, как бы передумав, пополз без остановки вверх.

— Вам не кажется, что с лифтом что-то не так? Он что, сломался? — вдруг забеспокоившись, спросила девушка.

После случившегося с этим человеком и несколько этажей проехать тяжело, а уж застрять в лифте — и, возможно, надолго! — это уж совсем плохо.

— Меня бы это не удивило. После того, что произошло, меня уже ничто не удивляет, — ответил мужчина, глядя на Конни так, как если бы она была виновата и в неполадках с лифтом тоже. — Но, если мы и застрянем, я не собираюсь приставать к вам, учитывая то, что у меня тоже назначена встреча, а теперь я, — он осмотрел свой костюм, — явно не в форме.

— Простите, это я виновата, — произнесла Конни.

— А кто сомневается, черт побери!

Констанция возмутилась. Она терпеть не могла, когда на нее так орут.

— Скажите, вы всегда такой раздражительный? — спросила она.

— Да, всякий раз, когда мой костюм потчуют мороженым.

— Но это же просто досадная случайность, — отозвалась девушка.

Он поднял бровь.

— Может, даже рука судьбы?

— Может, может. — Конни порылась в своей спортивной сумке и достала пачку бумажных носовых платков. — Если вы не возражаете, я попытаюсь что-то сделать.

Храня мрачное молчание, жертва происшествия расстегнула пиджак, и Конни стала вытирать лацкан. И тут она замерла. Платок начал расползаться, и теперь на мокрой ткани появились пушистые бумажные дорожки.

Мужчина завел глаза вверх, как бы прося Господа даровать ему побольше терпения.

— Может, мне лучше сразу раздеться, сложить свою одежду горкой на полу, а вы по ней попрыгаете? — предложил он. — Можете также попинать мои вещи ногами по лифту.

Конни с трудом улыбнулась. Пнуть ей хотелось себя. И его заодно.

— Я все исправлю, — умоляющим тоном проговорила она, стряхивая пальцами кусочки мокрой липкой бумаги с его пиджака. Пострадавший стоял, злой и настороженный, а она растерянно топталась вокруг него.

Пульс Конни участился. Пусть она почти не знает этого раздраженного человека, но она чувствовала тугие мускулы под пальцами. Она на миг представила себе, как он выглядел бы, если бы действительно разделся. Стройный, с кожей цвета меда и сложением античного бога.