Больше чем друзья - Джулиана Морис Страница 2

Он положил бумаги обратно на стол и скрестил руки на груди.

– Ладно, малыш, шутки в сторону. Что тебе нужно? Итак, мы исключили благотворительность, но остается достаточно вариантов.

Кейт прикусила губу и постаралась придать себе невинный вид.

– Разве мне нужен особый повод, чтобы зайти навестить друга?

– Ха! – усмехнулся он. – Ты вспоминаешь о своем лучшем друге, только когда тебе что-то нужно. Хватит тянуть кота за хвост, выкладывай.

– Чтобы ты мог отказаться?

– Да, – рассмеялся Дилан. – То есть нет, я ведь не всегда тебе отказываю. На самом деле я говорю тебе «да» даже чаще, чем следовало бы. Ты просто испорченный ребенок, знаешь ты это?

– Как тебе больше нравится. – Она сморщила нос. Может, у нее и много денег и она испорченная, но она отдала бы последнее пенни, чтобы стать частью семьи Дилана. Они – настоящие, искренние и заботливые. А Дилан – ее лучший друг, хоть он этого и не понимает.

– Озорница?

Сделав глубокий вдох, она закинула голову назад.

– Мое имя Кейт или Катрина. Я уже давно перестала быть Кети-озорницей. – Дилан оставался единственным, кто до сих пор так называл ее, и она, в общем, не возражала, если бы он в самом деле не воспринимал ее как ребенка.

– Не виляй!

Конечно, она тянула время. Ему совсем не понравится то, что она задумала. Но если все преподнести аккуратно, он может согласиться.

– Несколько месяцев назад умерла моя бабушка.

Он кивнул. По его мнению, Джейн Элмира Дуглас была злой ведьмой, но Кейт любила эту старую летучую мышь.

– Да, шесть месяцев тому назад, – уточнил он.

– Совершенно верно.

– И? – мягко подтолкнул он.

– Ну, – замялась она, – а у меня в следующем месяце день рождения.

– Я помню. – Его лоб прорезала морщина. Удивительно, что она заговорила об этом. После того как ее родители забыли про ее шестнадцатилетние, она слишком чувствительно относилась к этой теме.

Она беспокойно пошевелилась в кресле, разглаживая юбку своего белого платья. Он ждал, зная, что рано или поздно, походя вокруг да около, она расскажет ему, в чем дело. В детстве его часто поражало, как она кружила вокруг него, словно яркая изящная бабочка над гусеницей. Теперь же он складывал руки, устраивался в кресле поудобнее и ждал, когда она куда-нибудь приземлится.

– Мой день рождения упоминается в бабушкином завещании. В этом и заключается проблема.

– Понятно. – Хотя пока что ему было ничего не понятно.

– Она оставила мне Дуглас-Хилл с условием, что я выйду замуж до того, как мне исполнится двадцать семь лет. Сейчас мне двадцать шесть, так что у меня не так много времени.

Поместье Дуглас-Хилл возвышалось над Сиэтлом словно мрачный ворон. Самое безобразное строение, когда-либо возводившееся. Дилан был внутри один раз, когда Кейт удалось заманить его на благотворительный вечер в пользу детей-инвалидов. Единственным удовольствием было наблюдать за тем, как она играла с детьми. Она умеет общаться с ними, когда-нибудь у нее наверняка будет собственная большая семья.

– Так тебе исполняется двадцать семь? – спросил он.

Кейт закатила глаза. Дилан был слишком умен, чтобы не догадаться, к чему она клонит.

– Да, мне скоро будет двадцать семь, и бабушка переживала, что я никогда не выйду замуж, поэтому поставила это условие в завещании. Я получу все документы на право собственности, пробыв год замужем. – Кейт от волнения скрестила пальцы, потому что то, что она собиралась сейчас сказать, было неправдой. – Она знала, что я пойду на что угодно, чтобы сохранить дом.

– Верно, ты его очень любишь.

Точно, она любила поместье настолько, что с радостью взорвала бы его. Ее бабушка не имела ни малейшего представления, что нужно внучке. Самым тяжелым в смерти бабушки Джейн было сознание того, что она всегда оставалась разочарованной в своей внучке, считая ее малоутонченной и недостойной наследия Дугласов.

– Ты вся в своего прапрадеда. Никакого уважения к нашему положению, – приговаривала бабушка Джейн, неодобрительно поджимая губы.

Кейт уже не помнила, когда впервые услышала это обвинение. Ушли годы, пока она наконец выяснила, собрав воедино все факты, что имела в виду ее бабушка. После того как умерла его жена, а дети выросли, Райкрофт Дуглас отправился на Аляску добывать золото. И даже тот факт, что он значительно увеличил состояние семьи, не уменьшил возмущения, что один из Дугласов стал вульгарным искателем приключений.

Кейт ужасно завидовала ему. Однажды она обнаружила его письма к сыну, написанные из лагеря золотоискателей. Он был по-настоящему счастлив, к неудовольствию своей чопорной невестки, которая все время забывала, что изначально Сиэтл был всего лишь пограничным городом, с годами превратившимся в столицу судоходства. Возможно, владельцы старых капиталов в Сиэтле проявляли такую настороженность из-за того, что, в отличие, например, от аристократии Бостона, их состояния были не такими уж и старинными, как им бы того хотелось.

Неважно, сейчас завещание бабушки Джейн давало ей шанс получить то, что она действительно желала, хотя сама бабушка вряд ли планировала что-либо подобное.

– Теперь ты понимаешь, в чем заключается моя проблема? – вопросительно произнесла Кейт.

Дилан кивнул.

– Более или менее. На то, чтобы выйти замуж, у тебя остается чуть больше месяца.

– И у меня нет никого подходящего на примете.

Неожиданно на его лице появилось подозрение.

– Подожди-ка, ты ведь не думаешь… Черт, это ведь не то, что я подумал?

– Но это было бы идеальным решением.

– Может быть, для тебя, для меня же это было бы настоящим кошмаром.

Ей даже не пришлось выдавливать из себя слезы, услышанное было достаточно оскорбительно, чтобы и вправду расплакаться.

– Как ты груб! Многие хотели бы жениться на мне.

– Так выйди замуж за одного из них.

– Им нужен настоящий брак, а мне необходим муж только на один год. – Слеза скатилась по ее щеке.

– Кетти-озорница, только не начинай.

Вторая слезинка последовала за первой.

– Мы – друзья, а друзья помогают друг другу.

– Но не в этом. Нет, не может быть и речи.

Тон, которым это было произнесено, не обещал ничего хорошего, и ей пришлось отступить. А она так надеялась, что это сработает. Но сдаваться она все равно не собиралась.

– Будет так ужасно потерять бабушкин дом. С ним связано столько семейных воспоминаний. Этот тяжелый деревянный паркет!

– Стисни зубы и найди себе мужа.

– Но это все равно что продать себя ради получения дома. – Она изобразила возмущение. – Как ты можешь предлагать мне что-либо подобное? – Ее возмущение не было наигранным, хотя во все времена женщины выходили замуж ради денег, положения в обществе или собственности.