Лунная богиня - Оливия Гейтс Страница 2

Его матери грозило пожизненное заключение, но она не говорила, где спрятаны драгоценности. Она заявила ему и Хайдару, что даже из тюрьмы уничтожит их отца и братьев, а когда престол займет Хайдар, они еще скажут ей спасибо.

Отмахнувшись от удручающих мыслей, он смерил Луджейн взглядом:

— Я имею в виду, что Захая, как уроженка Азмахара, годами жившая в королевском дворце Зохаида…

— Фактически была рабыней твоей матери.

От осознания жестокости преступлений своей матери ему стало еще хуже.

Только после раскрытия заговора стал виден масштаб беззакония королевы Сондосс. Хотя слуги фактически не были ее рабами, она отвратительно с ними обращалась. На мать Луджейн, фрейлину Сондосс, сваливалась львиная доля ее безжалостных капризов. Однако Бадрея оставила придворную службу, как только Луджейн ушла от Джалала. Похоже, она смогла позволить себе роскошь не работать, когда Луджейн вышла замуж за Патрика Макдермотта.

Вероятно, деньги стали одной из причин замужества Луджейн. Не то чтобы Джалал сильнее расстроился. Луджейн должна была сообщить ему, что Бадрея страдает из-за проделок его матери. Именно к нему ей следовало обратиться за помощью.

Он парировал с ответной холодной яростью:

— Как бы Захая ни относилась к моей матери, она, очевидно, по-прежнему считает меня своим принцем. И она встретила меня подобающим образом.

— Неужели ты веришь, что люди покупаются на эту чушь о «принце двух королевств»?

От ее усмешки к его голове прилила кровь. Джалал и Хайдар были принцами Зохаида и Азмахара, за что и получили прозвище «принцы двух королевств». Неизвестно, как Хайдар, но Джалал никогда не считался принцем. В Зохаиде его лишили правопреемства за «нечистокровность». Стать королем Азмахара по праву наследования он тоже не мог. Поэтому королева Сондосс решила самостоятельно усадить на трон одного из сыновей.

Джалал выдохнул:

— Кем бы я ни был, Захая и охранники меня приветствовали. Я приходил сюда довольно часто, поэтому они спокойно меня пропустили.

— Ты обманул их, убедив в несуществующих отношениях с Патриком…

— Которого больше нет с нами. Благодаря тебе. — Он едва сдерживал гнев. — Но ты не готовилась к предстоящим событиям, как я думал. Ты не желала меня видеть.

— По-твоему, я вампир, да? Хотя жаль, что я не вампир. Вот ты умеешь высасывать из человека душу. И от тебя труднее отделаться. Но я исправлю этот недостаток прямо сейчас.

Джалал схватил Луджейн за руку, когда она проходила мимо, и почувствовал, как по телу пронесся трепет. Он стиснул зубы, борясь со своей реакцией, и постарался не вдыхать жасминовый аромат ее духов.

— Не волнуйся. Этот восхитительный визит не повторится.

Она выдернула руку из его некрепкого захвата:

— Как тебе хватило наглости приехать после того, что ты сделал?

Она имела в виду его деловое соперничество с Патриком, которое значительно навредило обоим.

Джалал притворился, что не понимает.

— Я тебя не бросал и не женился на одной из твоих лучших подруг, чтобы настроить ее против тебя.

— Плохо же ты думаешь о Патрике, если решил, что я убедила его прекратить с тобой все деловые связи.

— Ты убедила бы самого дьявола. И мы оба знаем, что у Патрика был ангельский характер. Он оказался идеальной добычей для черной вдовушки, вроде тебя.

Она смерила его презрительным взглядом:

— Слушай, Джалал, заканчивай свою мелодраму. Если ты прокатился по миру, чтобы обвинить меня в передозировке лекарства своему мужу, то твое вступительное заявление услышано. Не будь навязчивым, бесчувственным и властным. Теперь возвращайся в свой погребенный в песках отсталый регион и наслаждайся незаслуженной властью.

Он мрачно скривил губы:

— Ты всегда была злючкой, но не отличалась нахальством.

— Просто ты ни разу не удосужился меня выслушать. Хотя подобной «привилегии» ты удостаивал не только меня. Ваше благородное высочество вообще никого не слушает. Но отчасти ты прав. Я виновна в том, что считала тебя лучше. Но теперь я другая.

— Нисколько ты не изменилась. Просто сейчас, унаследовав миллиардную империю, ты показала свое истинное лицо.

Она насмешливо посмотрела на него:

— Совсем не поэтому я не скрываю своего отвращения к тебе. Но я не намерена с тобой объясняться, поэтому успокойся. Два года я мучилась от того, что не сумела все тебе высказать при нашей последней встрече. Теперь, когда ты от души обозвал меня, как тебе угодно…

— Я не для того сюда приехал. — Прежде чем она успела что-то сообразить, он крепко прижал ее к своему возбужденному телу. — И конечно же не из желания, которое так долго подавлял.

Она резко запротестовала. Джалал наклонился и поцелуем заставил ее замолчать.

— Не важно, что ты меня ненавидишь. Тебе всегда нравились мои поцелуи. — Он говорил у ее разомкнутых от шока губ, сдерживая желание скользнуть языком в ее рот. — Ты обожала мои прикосновения, страстность, мое желание. Ты до сих пор их обожаешь.

— Неправда. — Слова застряли у нее в горле, как только он снова ее поцеловал. Ее губы дрогнули, а затем она ответила на его поцелуй.

Вот так всегда. Джалалу достаточно к ней прикоснуться, как ее тут же охватывает страсть.

— Да, Луджейн. Все по-прежнему. Мы оба во власти всепоглощающего желания.

Она прерывисто простонала, когда его язык скользнул в ее рот. Джалал прижал ее к ближайшей стене и прильнул к ее роскошному телу.

— Скажи, что по ночам не спала и желала снова быть со мной. Скажи, что сходила с ума, как я. Скажи, что вспоминала все, что было между нами.

Подняв голову, Джалал посмотрел на нее и понял, что она по-прежнему его хочет. Подхватив на руки, он отнес ее в хозяйскую спальню и уложил на огромную кровать.

Нависая над Луджейн, он схватил ее рукой за запястья и поднял их над головой. Другой рукой он погладил ее лицо, шею и грудь. Затем, смотря в ее глаза, затуманенные лихорадочным желанием, он наклонился, поцеловал ее в губы и тут же распахнул ее пиджак.

Она ахнула и повернула голову, словно застыдившись. Как только Джалал стал посасывать мочку ее уха, Луджейн выгнулась и прижалась красивой грудью к его груди, усиливая его возбуждение.

Он приподнялся, чтобы видеть выражение ее лица, когда будет совершать следующее действие. Она смотрела на него в упор гипнотическим взглядом, ее дыхание стало прерывистым, а напряженные соски резко выделялись через ткань лифчика и блузки.

Джалал ликовал. Еще сильнее он обрадовался, когда Луджейн разочарованно вздохнула, как только он сел на кровати. Он улыбнулся ей и стянул с нее пиджак. Не сводя с нее взгляда, он очень медленно расстегнул свою рубашку.