Невинная страсть - Бренда Хайатт Страница 2

— Возможно, ты забыл, что пять дней тому назад я отпраздновала свой день рождения? Если ты не пожелаешь предоставить мне крышу над головой, я могу устроиться самостоятельно — и ты не сможешь мне помешать.

Нельсон изумленно вытаращился на сестру:

— Проклятие! Я действительно забыл. — Он в волнении взъерошил рукой волосы.

— Не тревожься, Нельсон. Я приехала сюда совсем не для того, чтобы ставить тебя в неловкое положение. Я всего лишь хочу посмотреть Лондон.

Молодой человек снова нахмурил брови, явно не поверив ее словам:

— Я тебя слишком хорошо знаю, Ро. Помнишь тот случай, когда лорд Сидмут приехал в Чейз навестить больного отца? Ты не пробыла с ним и десяти минут, как заговорила о судьбе солдат, демобилизованных после заключения Парижского договора.

— Помню. Но ведь было важно, чтобы… — Заметив встревоженный взгляд брата, она не договорила. — Теперь я стала старше и мудрее, Нельсон, и я не могу навсегда похоронить себя в деревне.

Брат, все еще посматривая на нее скептически, пожал плечами.

— Полагаю, было бы справедливо дать тебе шанс выйти замуж, прежде чем навсегда смириться с судьбой старой девы, — нехотя сказал он.

Ровена подавила обиду и возмущение, вызванные его словами, и сосредоточилась на своей главной цели.

— Я очень рада, что ты понимаешь, — спокойно сказала она. Их разговор прервал стук в дверь, возвестивший о том, что принесли чай.

— Если ты намерена остаться здесь, то тебе потребуется компаньонка, — сказал сэр Нельсон, выражение лица которого несколько смягчилось. — Ты перекуси с дороги, а я пока распоряжусь, чтобы для тебя приготовили комнату.

— Спасибо, но мне, возможно, комната не потребуется. Я намерена сейчас же отправить записку леди Перл. Она часто приглашала меня погостить. Кстати, она может дать мне полезные советы относительно правил поведения.

Нельсон как-то сразу повеселел.

— Это было бы превосходно! — воскликнул он и, вынув из кармана часы, взглянул на циферблат. — Меня ждут в Уайтхолле, — сказал он. — Вечером ты расскажешь мне, каковы твои планы.

Как только он ушел, Ровена, прихватив с собой чашку с чаем и вазочку с печеньем, уселась за письменный стол у окна и написала записку леди Перл — ныне леди Хардвик, — своей самой близкой подруге.

Они с Перл практически вместе росли, так как Ривер-Чейз соседствовал с владениями импозантного герцога Оукшира, отца Перл. У них с Перл было множество общих интересов, и их связывали крепкие узы дружбы, а разница в их общественном положении никогда никого, кроме мачехи Перл, не занимала. Однако сейчас Ровена, взявшись за перо, задумалась. Все это было в деревне. А здесь, в Лондоне, где Перл была не только дочерью герцога, но и графиней, супругой одного из самых богатых людей в Англии… Не будет ли со стороны Ровены слишком большой дерзостью писать ей?

«Вздор! — строго сказала она себе. — Ведь она Перл. И с каких это пор тебя стало тревожить то, что скажут люди?» Она быстро написала записку и позвонила лакею, приказав отнести ее по указанному адресу.

Ноуэл Пакстон подписал отчет, положил перо на дубовый письменный стол и вздохнул. Это стало самым обескураживающим расследованием за всю его карьеру, и не только потому, что ему не удалось арестовать скандально известного Святого из Севен-Дайалса. По правде говоря, если бы Ноуэл пожелал, этот легендарный вор был бы сейчас за решеткой, но это ни на шаг не приблизило бы его к подлинной цели, о которой его «начальники» с Боу-стрит [1]даже не подозревали.

— Вам что-нибудь еще потребуется, сэр? — спросил Кемп, помощник, камердинер и доверенное лицо Ноуэла, вновь наполняя чаем пустую чашку.

— Улика, Кемп. Не могу отделаться от мысли, что мы упустили что-то очевидное.

Молодой человек с фигурой спортсмена моментально вышел из роли вышколенного слуги и прислонился к каминной полке, продолжая держать за носик и ручку видавший виды чайник.

— Не понимаю, как это могло случиться. Вы раскопали такие вещи, которые упустили сыщики с их многолетним опытом. Вы держали Святого в кулаке.

Хотелось бы Ноуэлу разделять непоколебимую веру преданного сподвижника в его способности.

— По крайней мере я убедился, что Святой — вернее, Святые — и Епископ не являются одним и тем же лицом. А это означает, что анонимные очерки так и остаются моей единственной зацепкой.

Это, черт возьми, спутало все его карты. Он был абсолютно уверен, что автором этих очерков является Святой, а также бессердечный Черный Епископ, этот жестокий предатель, по вине которого во время последней войны погибло множество англичан. Более того, он убил двоих людей, которых Ноуэл называл своими друзьями.

Выступая в роли британского агента во Франции, Черный Епископ продавал информацию Наполеону. Его предательство поставило под угрозу жизни многих настоящих агентов, в том числе и жизнь самого Ноуэла. Разведчикам дважды удавалось подойти совсем близко к установлению личности этого человека, однако они так и не завершили дело — их убили.

Основываясь на некоторых уликах, обнаруженных на поле боя, министерство иностранных дел пришло к выводу, что Епископ погиб в битве при Ватерлоо. Поскольку услуги Ноуэла в качестве Кота в Сапогах, первоклассного шпиона министерства, больше не требовались, он неохотно удалился от дел и уехал в свое дербоширское поместье. Со временем он смирился с мыслью, что Епископ погиб и стал недосягаем для правосудия, пока кое-что в одном из очерков, напечатанных в «Политикал реджистер», не показалось ему до ужаса знакомым.

Ноуэл рассказал в министерстве иностранных дел о своем подозрении, — дескать, Епископ на самом деле жив и находится в Англии. Как оказалось, его начальство уже пришло к тому же выводу. Агент из министерства внутренних дел, расследовавший дело о пропаже некоторых документов, относящихся к Епископу, недавно погиб при весьма подозрительных обстоятельствах. Ноуэла вновь привлекли к работе, поручив выследить предателя.

Побывав в редакции «Политикал реджистер», он узнал, что очерк, вызвавший подозрение, был отправлен из Оукшира и что почерк, которым был написан оригинал, имел потрясающее сходство с почерком, которым были написаны письма Епископа во время войны.

Мистер Р., анонимный очеркист, с такой страстью защищал Святого из Севен-Дайалса, что Ноуэл не мог не заподозрить некоторую связь. С одобрения министерства иностранных дел он предложил Боу-стрит свою помощь в задержании вора, и магистрат с готовностью принял это предложение.

Поначалу казалось, что он на правильном пути. Главный подозреваемый, которого вычислили сыщики с Боу-стрит, по всем параметрам соответствовал тому, что было известно Ноуэлу о Черном Епископе. Скрываясь под именами Люка Сент-Клера, Лучо ди Санто, а теперь еще графа Хардвика, этот человек обладал гениальной способностью перевоплощения, обзавелся связями в Оукшире.