Дикий мед - Кэрол Финч Страница 2

Лишь только Мориа открыла рот, чтобы нанести ответный удар, Вэнс поспешно толкнул ее в бок.

– Придержи язык, – буркнул он, – все и так устали. Скоро мы доберемся до реки и отдохнем.

Обе женщины замолчали, бросая друг на друга полные ненависти взгляды. Вэнс же пристально вглядывался в дорогу, пытаясь разглядеть хоть что-то в клубах пыли, поднятых скачущими навстречу лошадьми. Всадников заметили и в других фургонах, и караван стал поворачивать, чтобы образовать круг, в котором было легче держать оборону в случае нападения индейцев. Однако вскоре стал виден флаг кавалерийского полка, и это вызвало дружный вздох облегчения.

Руби следила за приближением кавалеристов, тревожно сжимая складки платья, в котором были зашиты полученные от продажи фермы деньги. Мориа, Вэнс и многие другие из каравана, спустившись на землю, отправились навстречу драгунам. Внимание Мориа сразу привлек командир отряда. Один рукав кавалериста свободно болтался – у него не было руки. Переведя взгляд на лицо безрукого командира, Мориа сразу нашла его отталкивающим.

У подполковника Лила Беркхарта были рыжие волосы и холодные зеленые глаза. Прищурившись, он оглядел разношерстную группу и остановил свои взгляд на Мориа.

Лил Беркхарт признавал в своей жизни совсем немного удовольствий – охоту на покинувших границы своей резервации апачей, крепкие спиртные напитки и привлекательных женщин. Высокая блондинка с изящной фигурой не могла не привлечь его внимания. У Лила уже давно не было белой женщины, и кровь подполковника в один миг закипела от вожделения. Ему захотелось немедленно схватить эту красавицу, оттащить ее подальше от дороги, раздеть и всласть отвести душу.

– Скажите, путь впереди безопасен? – подошел к подполковнику начальник каравана.

Недовольный тем, что его мечты так неожиданно прервали, Лил выругался про себя и сжал губы, так что они стали почти не видны под пышными рыжими усами.

– На землях апачей всегда неспокойно, – буркнул он. – Горы буквально кишат этими тварями. Запомните – они крадут и угоняют все, что вы не успеете прибить или привязать. Индейцы воруют даже людей. Если вы не будете все время держаться настороже, то сами не заметите, как окажетесь в их руках.

Порыв ветра донес эти слова до Руби Тэтчер, и она сжала деньги еще крепче, со страхом оглядываясь вокруг. От мысли, что может потерять свое богатство, Руби даже вздрогнула.

– На вашем месте я бы повнимательнее присматривал за женщинами – предостерег Лил. – Женщин и детей апачи похищают чаще всего.

После этих слов он повернулся к Мориа и окинул ее столь откровенным взглядом, что лицо девушки порозовело и она уже не была уверена, от апачей исходит угроза или от этого кавалерийского офицера. Судя по тому, как бесцеремонно он разглядывал ее, можно было сделать вывод, что Лил Беркхарт – грубый самоуверенный солдафон, сам вполне способный похитить кого угодно и переложить потом всю вину на индейцев.

Когда Лил заметил хмурый взгляд Мориа, его губы расплылись в столь похотливой улыбке, что у девушки перехватило дыхание.

Мориа часто раздумывала, почему Бог позволяет женщинам испытывать столько страданий от мужчин. В конце концов она сделала вывод, что так слабой половине человечества приходится заслуживать дорогу к вратам рая. Не было никаких сомнений в том, что ад существует, – Мориа видела его воочию. Ад располагался на земле; сквозь него должна была пройти каждая женщина. Иначе чем чьей-то сверхъестественной волей трудно было объяснить, почему ни чета Тэтчеров, ни великое множество отвратительнейших мужчин никак не желали оставить ее в покое.

На самом деле Руби умышленно старалась знакомить Мориа лишь с самыми закоренелыми подонками, для которых женщина являлась прежде всего предметом телесных утех. Иногда Мориа задавалась вопросом, сможет ли вообще вести нормальную беседу, когда встретится с внимательным, хорошо воспитанным мужчиной – если такие еще существуют на земле. Она привыкла избегать мужского общества и к двадцати годам смотрела на отношения между мужчиной и женщиной крайне цинично. К мужчинам Мориа относилась как к надоедливым насекомым, скоплений которых надо по возможности избегать.

– И не забывайте о легендарном Белом Призраке, – вставил Джон Граймс, второй по чину офицер в полку Лила Беркхарта.

По толпе пробежал недоуменный гул, и кавалерист поспешил объяснить:

– Это скрывающийся в горах беглец. Он помогает апачам. Год назад он напал на одного нашего офицера. Апачи вообразили, что Белый Призрак послан их Великим Духом, чтобы изгнать переселенцев с земель индейцев.

Мориа до крайности изумили эти слова: уж не перегрелся ли этот молодой офицер на солнце? Белый Призрак! По всей видимости, этот мифический персонаж был специально выдуман кавалеристами для того, чтобы оправдать неудачи в борьбе с апачами.

– Я бы не советовал вам ночью отходить от лагеря слишком далеко, – предостерег внезапно помрачневший Лил. – Вас могут убить...

– Или украсть вашу лошадь, – добавил капитан Граймс. – Несколько недель назад сам подполковник Беркхарт пострадал от хитрости индейцев. Он боялся оставить свою белую кобылу в конюшне, потому что оттуда апачи уже несколько раз крали лошадей, и спрятал ее в потайном месте, но наутро выяснилось, что украли именно эту кобылу. Охрана не слышала ни звука. Там, где стояла лошадь, осталась лишь стрела с белым оперением. А в этом месяце Белый Призрак...

– Хватит, Граймс, – хмуро перебил Беркхарт. – Нечего делать из этого бандита легендарную личность.

Но капитан Граймс не мог остановиться так быстро.

– Говорят, Белый Призрак поклялся отомстить нашему командиру за...

– Я сказал, хватит! – прикрикнул Лил. – Глупая история. Ее распространяют апачи, чтобы очернить нашу кавалерию, и ты знаешь это. – Зеленые глаза Беркхарта стали жесткими. – Белый Призрак – всего лишь беглец, которого ждет виселица, и к нему надо относиться именно так. Когда я его поймаю, он понесет заслуженное наказание.

Наступило тягостное молчание. Внезапно Беркхарт выпрямился в седле.

– Мы можем проводить вас до реки, чтобы оградить от возможных нападений, – предложил он. – Хотя наша задача – следить за апачами, которые не должны нарушать границы резервации, мы сделаем этот крюк, чтобы ваш лагерь не пострадал от их набега.

Мориа предложение Беркхарта вовсе не обрадовало – девушку тревожили красноречивые взгляды, которые тот бросал на нее. Похоже, что за свою услугу кавалерийский офицер потребует плату – и платить должна будет она. Если это так, то однорукого кавалериста ждет разочарование. Она никому ничего не должна – и тем более человеку, подобному Беркхарту. К сожалению, о том, хочет ли она, чтобы их лагерь охраняли кавалеристы, Мориа никто не спросил.

К тому времени, когда караван наконец остановился у реки, у Мориа голова раскалывалась от хвастливой болтовни Лила Беркхарта, ехавшего рядом с их фургоном. Беркхарт рассказывал о своих сражениях с апачами. Жестокость, с которой солдаты обращались с индейцами, вызывала в душе Мориа только еще большее отвращение к подполковнику. Из слов Беркхарта можно было сделать вывод, что кавалеристы стремятся уничтожить всех индейцев до единого. Девушка никак не могла понять, что за угроза, о которой постоянно напоминал подполковник, могла исходить от апачей. Судя по тому, что на землях когда-то принадлежавших индейцам, творили белые, именно их надо было загнать в резервации. Мориа тем более сочувствовала апачам, что у нее тоже была украдена ее земля.